Собственность Дьявола. Право на семью
Шрифт:
Хватит! Господи, не смотри. Не смотри на меня!
Не вынуждай меня сходить с ума…
Вцепившись пальцами в ножку бокала, надпиваю половину содержимого.
Лёгкое, освежающее, приятное на вкус вино вмиг превращается в непроходимый колючий комок. Едва сглотнув, залпом допиваю остаток игристого и делаю резкий вдох. Из-за множества пузырьков на глазах выступают слёзы. Мозг слегка плывет. Ещё один бокал, и я смогу расслабиться… Наверное…
— Ах, вот Вы где, Муза господина Астафьева! — мужской голос, неожиданно донесшийся из-за спины, вынуждает меня вздрогнуть. Возвращаю пустой бокал официанту.
— Ох.., к сожалению, нет, — отвечаю, улыбаясь с натяжкой. — Здесь столько всего изумительного. Глаза разбегаются.
— Позвольте, я помогу. Кажется, я знаю, что Вам подойдет.
Илья, взяв меня под локоть, проводит к столику с драгоценностями. Переключившись с одной проблемы на другую, приступаю рассматривать витрину.
— Боже, это не сон? — отвлекаюсь на изящную тоненькую цепочку с красивой миниатюрной подвеской в виде капли с прозрачным камнем.
— О, нет, нет и нет! Не стоит, — возражает Варламов, оценивая меня с головы до ног слегка прищуренными глазами. — Кариночка, дайте нам подвязку на ножку с чёрными бриллиантами, прошу вас. Такую красоту нужно подчеркивать чем-то особенным. Таинственным. Будоражащим мужское воображение. Порочным… — подмигнув мне, Варламов задаёт следующий вопрос: — Как Вас зовут, милая Муза господина Астафьева?
— Марианна, — отвечаю, сгорая от смущения. Мне хочется провалиться под землю.
Какая ещё подвязка на ножку?
Боже, он спятил?
— Простите, Илья, но… это… как-то… слишком… — не могу подобрать слов, чтобы выразить своё мнение по поводу этой интимной вещицы.
Подвязка, бесспорно, красивая. Чем-то напоминает фрагмент паутины. На ажурной плетеной резинке подвешена подвеска из семи камней. К ней, справа и слева, как к радиальной нити, от резинки к каждому камню прикреплена полумесяцем соответствующая цепь. Все шесть цепей создают картину ловчей спирали. Нижний каплевидный камень завершает созданный мастером ювелирный шедевр. Но!
Куда, блин, такое носить? Разве что на таинственное свидание с желанным мужчиной… или к любовнику, например. У меня ни того, ни другого нет.
— Цепочку с бриллиантом-слезой Георгий Вам может купить в любой момент, — говорит Варламов, прерывая мои мысли. — Да хоть прямо сейчас, но! Представьте, какую сумму можно пожертвовать бедным детишкам, будь эта вещица на вашей прелестной ножке, как лот, предложенный на аукционе? Что скажете? Рискнем увеличить ставки? И пусть мужчины посоревнуются кто кого? Посмотрите, сколько здесь желающих приобрести подвязку для своей возлюбленной, — обведя рукою зал, Илья умолкает, ожидая от меня положительного решения.
С одной стороны — это действительно хороший ход, чтобы собрать приличную сумму денег для деток, которые нуждаются в дорогостоящем лечении. А с другой…
Да, боже, Гера не обязан это покупать! Пять минут позора, и жизнь продолжается…
Я сделаю доброе дело во имя добра. В конце концов, дети — это жизнь! Это самое дорогое, что может быть. Это наше будущее. И если я смогу помочь спасти жизнь хотя бы одному ребёнку, то буду безмерно счастлива.
— Хорошо. Как я могу отказаться, когда речь идет о детях. Я согласна участвовать в аукционе, — отвечаю на застывший немой вопрос в глазах Ильи.
—
Божжже, что я здесь делаю…
Гера будет в шоке.
А Рус? Меньше всего хочется сейчас об этом думать. В той, в другой, в прошлой жизни он бы меня казнил…
Краснея то ли от смущения, то ли от выпитого шампанского, задираю слои юбки чуть выше колена. Позволяю Ильи нацепить на ногу подвязку. Благо, он справляется быстро, подтягивая её выше, туда, где находится кромка резинки от чулок. Матерь Божья, сейчас я сгорю от стыда…
— Вы — Ангел божий, — поднявшись с колена, целует мне кисть. — Чёрное золото, карбонадо, красивая женщина — просто убийственное сочетание. Великолепно! Желаю приятного вечера, Марианна…
***
Варламов с той же настойчивостью и лестью переключается на других дам. Я же, дрожа от всего происходящего, и в том числе от боязни встретиться с Исаевым лицом к лицу, подхватываю с подноса официанта третий бокал шампанского. Надпиваю. Сердце колотится в груди. Корсет пережимает рёбра. Мне хочется его разорвать. Прямо на себе, чтобы сделать полноценный глубокий вдох.
Душно…
Боже мой, как душно.
Оглядевшись вокруг, замечаю между двумя наряженными ёлками выход на террасу. Без раздумий срываюсь туда. Толкаю стеклянную дверь. Буквально вываливаюсь из душного помещения наружу. В ночную тишину.
Порывистый ветер, бросая в маску снежной крупой, молниеносно пробирает до костей промозглым холодом.
Инстинктивно хватаюсь за карнавальный аксессуар, прижимая его к лицу. Второй рукой ставлю бокал с шампанским на балюстраду. Зябко. Даже пить особо не хочется. Пробежавшая по телу волна дрожи вынуждает обхватить себя руками за плечи и замереть.
Чуть-чуть постою и вернусь в зал.
Мне нужно прийти в себя.
Нужно определиться, чего я хочу и что мне дальше со всем этим делать.
— Простудитесь… — долетает в спину.
Вздрагиваю.
До боли хриплый, знакомый голос разрывает мою Вселенную на миллионы жгучих осколков.
Они пронзают каждый позвонок. Каждую клеточку моего тела. Каждый нерв. Взламывают нутро. Сотрясают. Мощно. Будто все органы разом задевает взрывной волной.
Оцепенение сковывает по рукам и ногам. Сердце в груди по ощущениям лопается, прекращая кровоснабжение. Внутренности мгновенно леденеют, а кожа вспыхивает адским огнем, как магма в вулканическом кратере.
Он здесь. За моей спиной. Дышит мне в затылок. Мой Руслан…
Каждой клеткой своего озябшего тела ощущаю, насколько близко стоит мой муж.
Мои колени дрожат. Ноги становятся ватными. Не успеваю пошатнуться, как на плечи ложится мягкий пиджак. Ткань, пропитанная пьянящим родным запахом и жаром его тела, мгновенно липнет к моей коже, укутывает и согревает.
Чувствую, как горячие сильные ладони сжимаются на ключицах. Всхлипываю. Он берёт своё. Аккуратно, и в тоже время с отчаянной жгучей тоской сдавливает мои хрупкие плечи. Притягивает к груди, от которой исходит жар. Прижимает к своему телу с сумасшедшим энергетическим полем.