Собственность нефтяного магната
Шрифт:
– Пока – да. Когда пойму, что ты дослушаешь, опущу пистолет и сяду.
– Даю тебе слово, что дослушаю.
Усмехаюсь и отрицательно качаю головой.
– Нет, Вадим. Я давно перестала верить в подобное. Мужчины слишком часто нарушают данные ими же обещания.
– Поэтому стащила пушку у охраны? – Ветров подпирает кулаком кулак, слегка катаясь в кресле из стороны в сторону. – Я уже всыпал по первое число, что не уследили.
– Ты… знал? – дрогнув, я опускаю руку с пистолетом и растерянно моргаю. – Тогда почему ничего не предпринял.
–
– С чего ты это взял?! – то, с каким спокойствием говорит это Вадим, даже бесит немного.
– Я бывший военный, Алиса, - пожимает он плечами, - Только я не понимаю, зачем тебе оружие, раз ты пришла «просто поговорить». Из-за того, что я вспылил и сказал, что выгоню без Ильи? Я… - Ветров трет переносицу, хмурится пару секунд, - извини, это было сказано на эмоциях. Естественно, я не отберу у тебя сына, я же не изверг.
Слова мужчины, сказанные таким уверенным тоном, окончательно добивают меня. Для него непонятно, зачем я стащила оружие, если не собираюсь им пользоваться, а я… как я могу объяснить в двух словах, что я ждала такой же реакции, как у Шахова? Что он вышвырнет меня, еще и прикажет охране избить, если я откажусь уходить? Что я действительно посчитала, что выслушать он способен только под дулом пистолета? Не понять даже, просто послушать меня.
– Я не убивала Рустама, - наконец говорю я, подходя ближе и кладя оружие на стол, - Но я предоставила всю информацию, что знала, о нем.
Услышав эту информацию от меня, Вадим слушает, подобравшись, видимо, не собираясь упускать ни слова из сказанного мной.
– Зачем? Захотела прибрать к рукам наследство?
– Ты слишком плохо думаешь о женщинах. Ответ же очевиден. Мой сын.
– Твой сын? – переспрашивает Ветров непонимающе.
– У него было одно условие, когда он покупал меня, - хмыкаю тихо, отводя глаза, - Никаких детей. Я не уследила за этим и… в общем, родился Илья. Я даже не увидела его в роддоме. Почти сразу его унесли. Возле моей палаты всегда дежурили амбалы, чтобы я не могла сбежать, а до родов я жила в отдельной квартире, где была под постоянным наблюдением. Я очнулась после родов, ждала, что сына привезут покормить, но… потом оказалось, что моих данных вообще нет в базе, как и информации о том, что я родила Илью. Я попала в полицию, а когда приехала сюда… он сказал охране избить меня и вышвырнул.
Голос слишком дрожит, и я замолкаю. Быстро стираю дорожку слез, так некстати побежавшую по щеке. Мне хочется рассказать и о том, что было дальше, о Смирнове, но… я знаю, что на этом все не закончится. Что Вадим тоже пострадает, если полезет во все это, потому что Эрнест не гнушается никаких методов. И вот тогда, когда он узнает – а старик не дурак, сложит два и два – тогда мы с сыном точно обречены. Нам останется жить всего четыре месяца, как раз до момента вступления в наследство. Ведь Ветров будет мертв, и никакие завещания или еще что-либо нас уже не спасут.
– И после всего, что произошло, ты предлагаешь мне вот просто так взять и поверить
– Ты мешаешь. Раскапываешь, что не нужно, лезешь в дела фирмы. «Нефтедобыча» конкурент, ты знаешь, какие деньги крутятся в этой сфере. Нет Шахова, нет этой компании – нет проблем.
– Ты же знаешь, что Илья наследник всего. Тогда почему бы тем уродам просто не убить его? Ведь моя смерть буквально ничего не решит. Или подожди… - Ветров хмыкает, поглаживает подбородок пальцами, и смотрит на меня с прищуром, - тогда наследством будешь распоряжаться ты, а на тебя проще всего надавить, используя ребенка. Неплохо.
Вадим разгадывает схему буквально по щелчку пальцев, и я замираю, широко распахнув глаза. Ему моей реакции оказывается достаточно, чтобы понять, что он прав.
– Я…
– Успокойся. Я понимаю, что ты готова на все ради ребенка. Кто это был? – он спрашивает ровным тоном, но от его пропитанного сталью голоса по позвоночнику мурашки бегут.
– Я не…
– Не лги. Я буквально единственный, кто способен тебя защитить, Алиса. Тебя и Илью.
– Я не знаю его имени. Его внешность всегда была скрыта.
От страха у меня сковывает тело, сдавливает, будто тисками. Одна мысль о том, что я произнесу имя Эрнеста вслух, что его узнает Вадим, приводит в ужас. Я не стану рисковать своим сыном, только не это.
– Это ближайшее окружение? – будто поняв мой страх, задает наводящий вопрос Ветров.
– И да, и нет.
– Я знаю этого человека?
– Скорее нет, чем да.
– Рустам был с ним знаком?
– Да.
– Проводил сделки в последнее время?
– Этого я не знаю.
Вадим быстро задает вопросы, я быстро отвечаю. Этот короткий допрос почему-то выматывает окончательно.
– Ты знаешь на самом деле, кто это?
У меня нет сил ответить. Я лишь киваю, опуская голову вниз, глядя себе под ноги. Слышу скрип кожаного кресла и последующие шаги ко мне и крупно вздрагиваю, когда Ветров, оказавшись рядом, осторожно укладывает ладони мне на плечи.
– Ты можешь сказать мне. Алиса, - мягко зовет он и дожидается, когда я осмелюсь поднять голову и заглянуть ему в глаза, - я обещаю, я защищу вас обоих. Никто не причинит вреда ни тебе, ни Илье.
Я слишком часто полагалась на других и сейчас все тоже ни к чему хорошему не приведет. Ветров не из тех, кто так просто отступит. Мотаю отрицательно головой.
– Пожалуйста… уже ничего не исправить. Просто… дай мне просто отдать им все, чтобы они не доставали меня с сыном. Я просто уеду и всё это, весь этот кошмар наконец закончится.
– Предлагаешь просто спустить им это с рук? Угрозы, смерть Рустама, попытку захватить фирму?
– Да. Да, Вадим!
– выпаливаю резко, - я просто… я не готова разменивать жизнь своего сына на чью-то фирму, на деньги, сколько бы их не было. Я лишь хочу просто растить его и… все. Не бояться, что он пострадает рано или поздно.