Собственность зверя
Шрифт:
— …Ты мне нужен, чтобы спасти ребенка, — прошептала я и тяжело сглотнула слезы. — Нашего…
— Ты ненормальная, — глухо прохрипел он, приподнимаясь… и вдруг стянул меня к себе на колени. — Какого же черта я не дал тебе сказать сразу…
Он обхватил меня за шею и коснулся лба своим. Я видела, как заостряются его черты, слышала тяжелое дыхание и размеренное биение сердца. Но мне становилось легче с каждым вздохом. Я физически чувствовала, как внутри отпускает, как с треском рушатся опоры, что я настроила,
Потому что теперь меня держали…
Я не знаю — почему, не знаю — как он это делал, но я никогда еще не чувствовала себя в таких надежных руках.
— …Ложись отдыхать.
Его губы скользнули по скуле, но руки просили об обратном — остаться. Он заключил меня в объятья и прижал к себе, и я уложила голову на его плечо, едва ли веря… что зверь не рычит больше.
— Кроме того, что я ненормальная, ты больше ничего не скажешь?
Слова дались тяжело. Я так вымоталась, что даже дышать стало трудно. Как же я устала…
— Как ты назвала сына? — он потерся щекой о мою.
— Никак. Пока… Боялась…
— Чего?
— Мне казалось, если не будет имени, то малыш обязательно его дождется… Дождется, когда смогу взять его в руки и позвать…
— И откуда ты это все знаешь? — Киан подхватил меня под попу и поднялся на ноги.
— Хочешь, Джастис может тебе его показать… если связь позволит…
— Я хочу увидеть его по-настоящему, — горячо прошептал на ухо.
Голос его при этом дрогнул от первых эмоций, которым позволил прорваться наружу. Я положила руки ему на плечи и осторожно обняла. Я ведь единственная, кто может его понять сейчас: каково это — знать о ребенке и не иметь возможности его прижать к себе.
— Я боялась, что ты мне не поверишь…
— Я не верил, пока ты врала, Лали. — Он опустил меня на кровать.
— Ты мог подумать, что я тебя использовала…
— Люди, которые на самом деле хотят меня использовать, знают, что подходить ко мне при этом близко нельзя.
Его взгляд все еще полосовал душу, и столько было в нем эмоций, что сложно пережить.
— Скажи, ты… рад? — прошептала и горько усмехнулась.
Какое же грубое это слово! Но я не знала другого, которое бы вместило в себя всю горечь, густо омрачающую мое личное счастье.
— Я… — Он тоже попытался нащупать нужное слово. Но ничего не вышло. — …оглушен. И зол. На людей… которые сделали это с нами. И на волков, которые думают, что я — их собственность. Все сложно, Лали…
То, что он вообще попытался мне объяснить свои чувства, уже стоило многого. Я все еще не знала, имею ли право… Чувствовала себя так, будто подвела его. Он ведь столько всего пережил, и теперь, вместо того чтобы взять на руки сына, должен снова смотреть смерти в лицо.
— Все несправедливо… — Я обвила его плечи и притянула к себе, вынуждая склониться ко мне, а потом и улечься рядом.
Он
— Ты когда-нибудь мечтала покататься на белом медведе?
— Что? — озадаченно приподнялась я.
— С базы есть один неприметный выход, давно заваленный снегом. Я специально не хожу там, чтобы его не выдать. Можно попробовать рвануть через него.
— Со мной верхом? — удивленно вытаращилась на него.
— Да. Белоглазые не опасны в бою — они опасны оружием. Но сейчас наверху буря, и попасть в цель практически невозможно. А бегаю я быстрее.
— Ты часто бегаешь с девушками на спине?
— Ни разу, — усмехнулся он тепло. В уголках глаз собрались уютные морщинки, и чернота во взгляде прояснилась. — Время попробовать.
— Киан, я не могу тебя потерять, — собрала пальцами его футболку на груди. — И не только потому, что от тебя зависит жизнь сына.
— А я не могу умереть. Не сейчас. Мы оба не имеем права здесь остаться, Лали.
— Если с тобой что-то случится…
— Не случится. — Он прикрыл глаза и сгреб меня в объятья. — Черт, дерьмовый план…
— Давай подождем. Джастис передаст отцу. Они что-нибудь придумают.
Он промолчал, но я будто слышала его сомнения. Киан не привык доверять кому-то. Его жизнь всегда зависела от него самого.
— А тот полицейский, что нашел тебя мне в проводники?..
— У них нет таких спецов, Лали, — рассеянно отозвался он. — Меня поэтому и наняли. Мало кто вообще сунется на пустошь…
— Мы летели сюда на вертолетах.
— Вертолеты в такую бурю не летают.
Я прикрыла глаза, стиснув зубы. Хотелось грязно ругаться! Когда, казалось, все могло наладиться, мы оказались в западне…
***
Если бы она знала…
Как мне хотелось выйти и подставиться под зубы белоглазых, чтобы выучить этот урок наверняка. Я заслужил эту западню. А ведь мог выслушать ее сразу и не попасться в ловушку. Почему мне никогда не прощаются ошибки и приходится нести наказание всегда по высшей мере — понятия не имел. Но никогда не жаловался.
Теперь же хотелось выть волком.
Проклятая Разия! Попадется в лапы — порву на лоскуты тварь! И ведь сам привел ее к своему логову! Я хотел смотреть в глаза прошлому…
…не подозревая, что где-то далеко ждет будущее…
О ребенке было невыносимо думать. Как и о том, что пришлось пережить этой маленькой девочке там одной. Она же на самом деле думала, что ее ребенок может умереть. А я кичился своими победами над смертью, не подозревая, что она обошла меня с другой стороны.
Лали тихо засопела в плечо, и я слабо улыбнулся. Нужно было засыпать и набираться сил, потому что неизвестно, что будет завтра. Опасная идея все еще казалась единственной возможностью сбежать. А ждать уже просто не было сил…