Сочинения
Шрифт:
Вся наша жизнь с надеждой взирает на вечную Пасху, потому что настоящая Пасха хотя и велика и важна, является, как говорят Святые Отцы, лишь образом той Пасхи. Сия празднуется в один день и проходит, а та — вечна.
Ни плача, ни вопля, ни болезни уже не будет, ибо прошлое прошло.
Апок. 21,4
Там вечные радость, веселие и ликование, там глас празднующих, лик торжествующих и созерцание вечного света. Там блаженная трапеза Христа с изобилием вечных благ.
Памятуя обо всем этом, Святые мужественно претерпевали все страдания, вменяя лишения в счастье,
И мы, стремясь к той вечной Пасхе, благодушно и мужественно перетерпим — прошу вас, братья, — настоящее, и наш Благодетель и Владыка Бог, если мы верно будем работать Ему до конца, удостоит нас насладиться той вечной и небесной Пасхи, которой да насладятся все благодатью и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, распятого и погребенного и воскресшего, Его же есть сила и слава, со Отцом и Святым Духом, ныне и присно и во веки веков.
АМИНЬ
О почитании икон
Мы утешаем самих себя, когда говорим со священною главою нашею. Ибо что утешительнее для сына, как не беседовать с отцом, особенно же с таким отцом, и столь великим, что его добродетель прославляют многие города, страны и острова? Таков мой любезный отец, хотя плод не похож на дерево, по причине негодности моего смирения. Но мы имеем в тебе образец благочестия, — и не только мы, но и все, избравшие благочестивый образ жизни, окрыляются мужеством и побуждаются к преуспеянию и совершенствованию.
Но так как давно требовала твоя святыня, чтобы я объяснил, каким образом должно почитать священное изображение Христа, — не потому, что ты этого не знаешь, но желая этим побудить мое неразумное слово, — а мне, однако, доселе не удавалось ответить, то теперь, вспомнив об этом, я решил, что, насколько возможно, должен исполнить порученное мне, при содействии твоих священных молитв; хотя кое–что о сем предмете я, кажется, достаточно высказал в другом месте.
Итак, всякое искусственное изображение является подобием того предмета, с которого оно сделано, и путем воспроизведения показывает очертание первообраза, как говорит искусный в божественных вещах Дионисий: «Истина — в подобии, первообраз — в образе; каждое из двух — в каждом из двух, исключая различия сущности».
Итак, покланяющийся изображению покланяется тому, кого верно представляет изображение. Ибо не сущности, т. е. не веществу изображения он покланяется, но начертанному на нем, — и в отношении тождества поклонения изображение неотделимо от первообраза, ибо в отношении подобия изображение тождественно первообразу. Поэтому и Василий Великий говорит, что царем называется и изображение царя, хотя, однако, не два царя, ибо ни сила не рассекается, ни слава не разделяется. Ибо как правящее нами господство — одно, и власть — одна, так и воссылаемое нами славословие одно, а не многие. Поэтому честь изображения переходить к первообразу. Если же она переходит к первообразу, то не разное, но одно и то же бывает почитание и поклонение, как один и тот же первообраз, которому воздается поклонение и
Но одно дело — природный образ, и другое — образ, получаемый через воспроизведение. Одно, по сравнению с причиной, имеет не природное различие, но личное, как Сын по отношению к Отцу; ибо одно Лицо Сына, и другое — Отца, природа же очевидно одна. Другое же, напротив, имеет различие природное, но не личное, — как образ Христа по отношение к Самому Христу.
Одна природа вещества изображения, и другая — природа Христа; Лицо же не иное, но одно и то же Лицо Христа, хотя бы оно и было начертано на иконе, как тот же божественный Василий говорит: «Что там образ по воспроизведению, то здесь Сын по природе; и как в произведениях искусства является подобие в отношении наружного вида, так в Божественной и несложной природе — единство, вследствие общности Божества».
Заметь различие: в природном образе и причине, то есть в Отце и Сыне, как одна природа, так одно и поклонение вследствие тождества природы, а не Личности. Так как мы исповедуем одну природу Святой Троицы, то исповедуем, что Ей принадлежит и одно поклонение и славословие; но Лица — три: Отца, и Сына, и Святаго Духа. Относительно же образа, воспроизведенного искусством, — и в первообразе, то есть во Христе, и в изображении Христа (ибо здесь одно Лицо Христа) бывает одно и поклонение — по причине тождественности единого Лица, хотя природа Христа и изображения различны.
Если же мы скажем, что одно поклонение образу и первообразу бывает как по причине тождества Лица, так и по причине тождества природы и не признаем различия образа и изображаемого, но признаем как одно Лицо, так и одну природу изображения Христа и Самого Христа, — то впадем в эллинское многобожие, обоготворяя всякое вещество, употребляемое для начертания образа Христа. И этим мы откроем уста иконоборцам, давая им повод обвинять нас в том, что, покланяясь Единому Богу в Трех Лицах, мы покланяемся многим богам и почитаем их.
Если же кто–либо скажет, что ни по тождеству Лица, ни по тождеству природы поклонение, воздаваемое изображению, не относится к первообразу, то, очевидно, тем самым он рассечет силу и отделит славу первообраза от изображения и, таким образом, покланяясь изображению Христа, явно будет идолопоклонствовать, вводя не одно, но два поклонения.
Это и стараются доказать иконоборцы. Но, естественно, на этом основании отрицая то, что Христос описуем по плоти, они изобличаются в нечестии подобно тем, которые учат, что Бог обитал на земле с людьми в призраке и воображении.
Но пусть нечестие тех и других одинаково будет низвергнуто в свойственную им тьму. Истинная же вера христиан — это уже было сказано — как во Святой Троице исповедует одно поклонение по причине общности Божества, так и по отношению к изображению Христа признает одно и то же поклонение, по причине тождества Лица Христа. Ибо поклонение воздается одному и тому же Лицу, хотя бы оно и было начертано, в противном же случае — если бы изображение в отношении воздаваемой чести было отделено и оторвано от первообраза, — это был бы не образ, но некоторый предмет, существующий самостоятельно. Наконец, и в поклонении иконе Христа — одно поклонение и славословие усердно прославляемой и Блаженной Троице.