Сочинения

Блаженный Августин

3. Но выслушай далее и о другом способе изображения Христа в Писании. То, что выше сказал я, относится к Нему прежде Его вочеловечения. Теперь же послушай, что еще говорит Писание: «И Слово стало плотью и обитало с нами. Тот, кто сказал раньше: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. Оно было в начале у Бога. Все чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть», напрасно стал бы изображать нам божество Слова, если бы умолчал о Его человечестве. Для того, чтобы можно было видеть то Слово, Оно здесь со мною вселяется. Чтобы сделать способным меня к созерцанию того (божества), Бог Сам нисходит к моему недостоинству. Приняв естество человеческое от естества же человеческого, Он стал Человеком, приходит с бременем плоти к тому, кто лежал израненный на пути (Лк.10:30–37), чтобы таинством воплощения Своего утвердить слабую веру нашу, просветить наш разум, сделать его способным к созерцанию того, чего никогда не лишался Он через то, что принял. Начал быть Человеком, но не перестал быть и Богом. Вот это есть изображение Христа Иисуса как ходатая нашего, и как Главы Церкви, именно, что Бог стал человеком, который вместе является и Богом, по слову св.Иоанна: «И Слово

стало плотью и обитало с нами.

4. Теперь узнайте о том и другом способе изображения Христа из следующих слов апостола Павла: Он, будучи образом Божиим, — говорит апостол, — не почитал хищением быть равным Богу. Это то же, что в начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. Как апостол сказал бы: Не почитал хищением быть равным Богу, если бы Он (Сын) был не равен Богу? И если Отец Бог, а Тот не Бог, то как же Он равен Ему? Там евангелист говорит: Слово было Бог, а здесь апостол говорит: Не почитал хищением быть равным Богу. И где тот пишет: И Слово стало плотью и обитало с нами, там этот сказал: Но уничижил Себя Самого, приняв образ раба (Флп.2:6–7). Обратите внимание: чрез то именно, что сделался человеком, чрез то, что Слово стало плотью и обитало с нами, через это Сын Божий уничижил Себя Самого, приняв образ раба. Чем уничижил? Не тем, что потерял божество, но тем, что принял человечество, явившись людям тем, чем был прежде, пока не сделался человеком. Так явлением Своим Он уничижил Себя, т. е. сохраняя достоинство величия, принял плоть — одеяние человечества. Через то именно, что Себя Самого уничижил, приняв образ раба (не образ Бога принял. Об образе Бога, когда говорит апостол, не сказал: приняв, — но будучи образом Божиим, не почитал хищением быть равным Богу), через это именно Он явился посредником (mediator) и Главою Церкви. При посредстве Его мы соединяемся с Богом чрез таинство воплощения, чрез Его страдания, воскресение, вознесение на небо и будущее славное пришествие Его, когда услышим те два решения, которые некогда произнес Господь [24] . Когда услышатся эти два решения? Когда воздаст Он каждому по делам его (Мф.16:27).

24

имеется в виду пророчество Господа Иисуса Христа о суде над праведниками и грешниками (Мф.25:34–45)

5. Итак, помня это, не увлекайтесь пустословием людей, которое, как рак, распространяется, как сказал об этом апостол (2 Тим.2:17), но оберегайте слух ваш и целость мысли вашей, как торжественно обрученные одному мужу Христу. Если телесное целомудрие бывает лишь у немногих членов Церкви, то целомудрие духовное, чистота мысли должна быть у всех; этой чистоты и хочет лишить вас змей, о чем тот же апостол говорит: Я обручил вас единому мужу, чтобы представить Христу чистою девою. Но боюсь, чтобы, как змей хитростию своею прельстил Еву, так и ваши умы не повредились, уклонившись от простоты во Христе (2 Кор.11:2–3). Боится апостол, чтобы не повредились умы, т. е. мысли наши, и не оказалась поврежденной чистота веры.

Итак, бодрствуй душа, храни чистоту свою, имеющая плодоносить потом в объятиях твоего жениха. Ограждайте от терний слух ваш. Вот, смутила немощных членов Церкви ересь арианская. Но, по милости Божией, победила вера кафолическая. Не оставил Он (Господь) Церкви Своей. Если и послал ей на некоторое время испытания, то для того послал, чтобы она молилась Тому, чрез Кого утверждается на твердом основании. И доселе еще шипит змей и не смолкает. Старается обещанием какого–то знания увлечь из рая Церкви того, кого не хочет допустить возвратиться в тот рай, откуда изгнан был первый человек.

6. Заметьте, братия: что было в том раю, это есть теперь в Церкви. Пусть же никто обманом каким–либо не увлекает вас из этого рая. Довольно того, что тогда мы пали. Опытом изведав это, хоть теперь исправимся. Лукавый всегда старается ввести нас в искушение и соблазн. Иногда успокаивает он безнаказанностью, как и там успокаивал, говоря: Неужели смертию умрете? (Быт.3:4) [25] . Того лишь хочет он, чтобы христиане проводили порочную жизнь. Неужели всех, говорит он, погубит Бог? Неужели всех осудит? Да, говорит Господь, осужу; прощу лишь тех, которые изменятся. Пусть оставят порочные дела свои — и Я изменю угрозы. Он же (лукавый) обольщает и внушает именовать Отца большим Сына. Вот, говорит он, написано: Отец Мой более Меня (Ин.14:28), а ты называешь Его равным Отцу. Соглашаюсь с тобой. Но следует признать не только это, но и другое, потому что о том и о другом написано. Почему же одно ты признаешь, а другого не хочешь принять? Ведь о том и другом можно читать в Писании. Вот говорится в одном месте: Отец Мой более Меня. Принимаю это не от тебя, а от Евангелия. Но и ты также признай с апостолом, что Сын равен Богу Отцу. Соедини вместе и то и другое — и то и другое может быть согласовано; потому что Кто говорит чрез евангелиста в Евангелии, Тот же Самый говорит и чрез апостола в послании. Не может Он противоречить Сам Себе, а ты не хочешь допустить согласия в Писании, так как сам любишь разногласить. Но вот в Евангелии говорится: Отец более Меня. И я из Евангелия доказываю, что Сын и Отец равны («Я и Отец — одно» — Ин.10:30). Как же согласить и то и другое? Так, как говорит апостол: Он, будучи образом Божиим, не почитал хищением быть равным Богу; но уничижил Себя Самого, приняв образ раба. Вот я доказываю, почему Отец более. Ты же докажи, в чем Он не равен? Ведь и о том и другом читаем мы в Писании. Меньше Он Отца, поскольку есть Сын Человеческий. Равен Отцу, поскольку есть Сын Божий, потому что Слово было Бог. Он (Сын) посредник: Бог и Человек. Как Бог, Он равен Отцу; как Человек, менее Его. Равен в образе Бога, меньше в образе раба. Теперь ты докажи: почему Он (Сын) не равен Отцу и менее Его? Или, думаешь ты, что в одной части равен, а в другой — не равен? Покажи мне, как Он, с принятием плоти, является и

равным Отцу и меньшим Его. Хотелось бы знать, как это стал доказывать бы ты.

25

«Нет, не умрете» — прим.сост.

7. Но обратите внимание на безумие плотских помышлений, о которых сказано, что они (помышления плотские) суть смерть (Рим.8:6). Не буду говорить пока о воплощении Господа нашего Иисуса Христа, Единородного Сына Божия. Останавливаюсь на словах: В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. Оно было в начале у Бога. Останавливаюсь и на словах апостола: «Он, будучи образом Божиим, не почитал хищением быть равным Богу (Флп.2:6). Вот тут покажи мне большего и меньшего. Что скажешь? Будешь ли различать Бога по свойствам телесным или духовным, коими определяем мы разные предметы? Именно, — могу сказать я. Но так ли и вы мыслите, Бог знает. Итак, как я уже сказал, прежде принятия плоти, прежде чем Слово стало плотью и обитало среди нас, покажи меньшего, покажи равного. Неужели в том и другом случае Сын был бы Бог, хотя бы в одном отношении был меньше Отца, а в другом равным, — как, например, говорим мы о каких–нибудь телах: меньше одно другого в отношении длинноты, но равно в отношении крепости? Такими ли какими–либо телами следует представлять нам Бога и Его Сына? Так ли будем представлять себе Того, Который весь был в Марии, Весь у Отца, Весь во плоти и Весь превыше ангелов? Но пусть отвратит Господь такие помыслы от сердец христианских. Или, может быть, так ты будешь мыслить, что по длине и крепости они равны, но различны по цвету? Но где цвет, как не в телах? А там сияние мудрости. Покажи мне, каков цвет правды? Если же они (мудрость и правда) не имеют цвета, не скажешь того ты и о Боге, если только есть в тебе совесть.

8. Итак, что же ты скажешь теперь? Могуществом Они равны, но меньше Сын мудростью?! Однако, если мудростью Они равны, но меньше Сын могуществом, то Бог выходит завистливым, если равному в отношении мудрости Он дает меньшую власть. Но в Боге все, что ни мыслится, равнозначно (idipsum). Не одно в Боге могущество и другое мудрость, одно сила и другое правда или чистота. Что из всего этого ни назовешь ты, не отдельно все это мыслится и ничем таковым не определяется достойно существо Божие, потому что все эти свойства суть свойства душ, которые свет тот проникает некоторым образом и по их качествам влияет на них подобно тому, как это бывает, когда поднимается над телами свет этот видимый. Если он исчезает, все тела получают один цвет темный, или, лучше сказать, лишаются совсем цвета. Когда же, поднявшись, он снова осветит тела, хотя сам и одинаков, однако же освещает тела соответственно их свойствам, различным блеском. Так и состояния тех душ, которые производятся и образуются светом изначальным и непроизводным.

9. И все это, братия, говорим мы о Боге потому, что не можем высказаться лучше. Называю Бога праведным, потому что на языке человеческом не нахожу ничего лучшего: Он выше правды. «Ибо Господь праведен, любит правду», — говорится в Писании (Пс.10:7). Но там говорится, что и кается Бог (Быт.6:7), говорится, что и не знает Бог (Быт.18:21).

Кто однако же не устрашится этого? Неужели не знает Бог? Неужели кается Бог? Но потому Писание снисходит до таких выражений, чтобы не думал ты, что и тем, что считаешь ты за великое, достойно обозначаются свойства Божии. Таким образом, когда ты спросишь: Чем достойно обозначается Бог?, быть может, кто–нибудь ответит тебе и скажет, что Бог праведен. Другой же, более его понимающий, скажет, что и это слово далеко от сияния славы Его, так что, когда тот начнет доказывать от Писания и будет говорить: тактам написано, — справедливо ему будет отвечено, что в том же Писании написано, что и кается Бог. И как это последнее употребляется там не в том смысле, как обыкновенно понимают люди, так и то, когда Бог называется праведным, не обнимает величия Его. Впрочем, Писание хорошо установило, чтобы хотя через такие слова дух постепенно восходил к тому, чего нельзя выразить. Праведным ты называешь Бога, но представляй себе то, что больше праведности. Писание назвало Бога праведным, но оно назвало Бога кающимся и незнающим, чего ты, однако же, не хочешь сказать. Итак, как то, чего ты не хочешь приписать Богу, сказано по причине твоей немощи, так и это сказано вследствие некоторой, хотя и меньшей, немощи. Кто же и это преступит и о Боге, насколько то доступно человеку, будет мыслить достойно, тот в несказанном голосе сердца найдет достойное похвалы молчание.

10. Итак, братия, так как в Боге то же благость, что и правда, нельзя говорить, поэтому, что Сын равен Отцу в отношении правды и не равен в отношении благости, или равен в отношении могущества (per virtutem) и не равен в отношении ведения, и все, что бы ты ни сказал о Боге, все в Нем едино и равнозначно. Таким образом, довольно того, что ты не можешь сказать, каким образом Сын может быть не равным Отцу, если только не хочешь допускать каких–либо разностей в самом существе Их. Когда же признаешь эти разности, то согрешаешь против истины и удаляешься от того общения с Богом, когда присутствие Его становится наиболее ощутительным. Если же невозможно говорить о Боге, что Он равен в одном отношении и не равен в другом, то невозможно утверждать, что Он в одном отношении таков, а в другом меньше, потому что в Боге нет разностей. Нельзя именовать Бога равным иначе, как только во всех отношениях, и если можно называть Его меньшим, то почему как не потому, что Он принял образ раба?

Итак, братия, постоянно помните это. Если будете руководиться Писанием, все вам объяснит оно. И когда станете читать там, что Сын равен Отцу, относите это к Божеству. По воспринятой же Им на Себя форме раба почитайте Его меньшим Отца — применительно к словам: Я есмь сущий (Исх.3:14) и к другим: Бог Авраама, Бог Исаака и Бог Иакова (там же Исх.3:15) — первое относится к Его существу, второе — к Его милосердию. Теперь, думаю, достаточно сказано о том, почему Господь наш Иисус Христос, наш Спаситель, Глава Церкви, ставши посредником, чрез Которого мы соединяемся с Богом, именуется в Писании Богом и человеком.