Сочинитель убийств. Авторский сборник

Хайсмит Патриция

— Значит, я прошу еще раз хорошенько подумать, — и Джерард небрежно погрозил ему пальцем, словно он все еще сидел в кресле, — где именно вы были и с кем встречались ночью в четверг. В 2.45 ночи вы распрощались с вашей матушкой, мистером Темплтоном и мистером Рассо перед «Голубым ангелом». Куда вы направились?

— В «Гамбургер на плите», — вздохнул Бруно.

— Встретили там кого–нибудь из знакомых?

— Какие у меня там знакомые, разве что кошка?

— А куда пошли оттуда? — и Джерард глянул в свои записи.

— К Кларку на Третьей авеню.

— Кого–нибудь там видели?

— А как же, бармена.

— Бармен утверждает,

что вас не видел, — улыбнулся Джерард.

Бруно нахмурился. Полчаса назад Джерард об этом умолчал.

— Ну и что? Там было полно народа Я, может, тоже его не видел.

— Вас там все бармены знают. И все в один голос утверждают, что в четверг ночью вы к ним не заходили. Больше того, народу там было немного. Ночь с четверга на пятницу? Три или полчетвертого? Я всего лишь пытаюсь оживить вашу память, Чарлз.

Бруно с раздражением поджал губы.

— Может, я и не был у Кларка. Обычно я заглядываю туда выпить на посошок, но в тот раз, может, и не заглянул. Может, я отправился прямо домой, не помню. А что про тех, с которыми мы, я и мама говорили в пятницу утром? Мы многим позвонили и попрощались.

— Ну, этих–то мы проверяем. Но, если без шуток, Чарлз, — произнес Джерард откинувшись в кресле, закинув на колено короткую ногу и сосредоточенно пыхтя сигарой, — ведь не для того же вы оставили свою мать с приятелями, чтобы пойти съесть гамбургер и в одиночестве отправиться прямиком домой? Такое на вас непохоже.

— Может, так оно и было. Может, я протрезвел после гамбургера.

— Откуда такая неопределенность, Чарлз? — уроженец Айовы, Джерард как и все его земляки, налегал на отрывистое «р».

— Ну и что с того? Имею право на неопределенность, раз нагрузился!

— Все дело в том — и тут, конечно, не играет ровно никакой роли, были вы там у Кларка или в другом баре, — с кем вы там столкнулись и выболтали, что на другой день уезжаете в Мэн. Сами должны понимать, насколько странно, что отца убили в первую же ночь после вашего отъезда.

— Я ни с кем не встречался. Валяйте, проверьте и расспросите всех моих знакомых.

— Значит, вы просто бродили себе в одиночестве аж до шестого часа?

— Кто сказал, что я пришел домой в шестом часу?

— Герберт. Герберт показал это вчера.

Бруно вздохнул.

— Почему он вспомнил в субботу?

— Я же говорю — такова природа памяти. Забытое сегодня вспоминается завтра. Вы тоже вспомните. А я тем временем буду всегда под рукой. Да, Чарлз, теперь можете идти, — небрежно махнул рукой Джерард.

Бруно чуть помедлил, стараясь придумать, что бы сказать под занавес, но ничего не придумал и вышел, попытавшись на прощание хлопнуть дверью, но и это не получилось; встречный ток воздуха притормозил ее. Он прошел — но уже в обратную сторону — убогим, наводящим тоску коридором «Конфиденциального сыскного бюро», где стал слышнее треск пишущей машинки, сосредоточенно стучавшей, как дятел, на протяжении всего их разговора, — «мы», неизменно говорил Джерард, и все они были тут, потели за закрытыми дверями, — и на прощанье кивнул секретарше мисс Грэм, которая выразила ему соболезнование час тому назад, когда он вошел в приемную. Как весело он вошел, твердо решив не дать Джерарду сбить себя с панталыку, а теперь вот… Ему никогда не удавалось сдержаться, стоило Джерарду отпустить замечаньице по его с мамой адресу, он готов это признать. Ну и что? Какие у них улики против него? Какие «ключи» к разгадке убийства? Неверные, вот какие!

Гай!

Бруно улыбнулся, спускаясь в лифте. В кабинете Джерарда он ни разу не вспомнил о Гае! Он и глазом не моргнул, когда Джерард пробовал выбить, где он был в ночь с четверга на пятницу. Гай! Он и Гай! Где еще найдешь двух таких? Кто с ними сравнится? Ему страстно хотелось, чтобы Гай был сейчас рядом. Пожал бы он ему руку, а все и вся пусть себе катится к чертовой бабушке! Их свершения беспримерны! Как гром среди ясного неба! Как два красных сполоха, что мгновенно полыхнули и погасли, а люди еще ломают головы, вправду ли их видели. Ему вспомнилось одно стихотворение, в котором говорилось что–то похожее. Если он не ошибался, оно все еще лежит в кармашке его записной книжки. Он свернул с Уолл–стрит, нырнул в первый попавшийся бар, заказал выпить и извлек из записной книжки клочок бумаги. Он еще в колледже вырвал его из какой–то книги стихов.

Вэчел Линдсей

ТУСКЛЫЙ ВЗГЛЯД

Пусть юность все, что надо, совершит

И лишь затем познает скуки яд.

Преступен мир; детей своих он бьет,

Гнет волю бедных, мертв их тусклый взгляд.

Они и гибнут — только без надежд,

Они и сеют — только редко жнут,

Они и служат — только не богам,

И умирают — словно овцы мрут.

У них с Гаем взгляд не тусклый. Они с Гаем теперь не помрут словно овцы. Они с Гаем пожнут урожай. Он и с Гаем поделится, если только тот согласится взять.

На другой день примерно в то же самое время Бруно сидел в шезлонге на террасе своего дома в Грейт–Неке, пребывая в состоянии благодушного и безмятежного довольства, каковое было ему в новинку и потому приятно. Джерард все утро вертелся в доме, что–то вынюхивая, но Бруно был предельно вежлив и невозмутим, он распорядился, чтобы Джерарда с его коротышкой–помощничком накормили ленчем, но сейчас те ушли, и Бруно очень собою гордился. Только не дать Джерарду застать себя врасплох, как вчера, а то еще, чего доброго, разнервничаешься и напорешь ошибок. Джерард понятно, тупица чистейшей воды. Будь он вчера пообходительней, Бруно мог бы ему и помочь. Помочь? Бруно громко рассмеялся. Какую, интересно, помощь он имел в виду? Что это он, уже самого себя за нос водит?

Где–то над головой птичка вопрошала: «Твидлди?» и сама себе отвечала: «Твидлдум». [18] Бруно задрал голову. Мама — та сразу бы назвала птичку. Он обвел взглядом красновато–коричневый газон, белую оштукатуренную стену, кизил, который уже начал набирать почки. Сегодня в нем неожиданно пробудился интерес к природе. Днем маме пришел чек на двадцать тысяч долларов, и будет много больше, как только перестанут тявкать эти, из страхового агентства, а юристы завершат положенную волокиту. За ленчем они с мамой поговорили о путешествии на Капри, так, в общих чертах, но он знал, что путешествие состоится. А вечером они в первый раз отправятся пообедать в ресторан, их любимый, небольшой и уютный, в стороне от шоссе неподалеку от Грейт–Нека. Ничего удивительного, что до сих пор он был равнодушен к природе. Вот теперь, когда и этот газон, и деревья принадлежат ему, — теперь совсем другое дело.

18

Твидлдум и Твидлди — комические персонажи–близнецы из сказки английского писателя Л. Кэрролла «Алиса в Зазеркалье» (1871).