Социальная философия

Крапивенский Соломон Элиазарович

Принципиально иной взгляд на природу и судьбы бюрократии мы встречаем у М. Вебера, рассматривавшего бюрократию как естественную и необходимую форму всякой социальной организации (разумеется, предполагаемой в масштабе больших, а не малых социальных групп). Более того: бюрократия как управленческий слой имеет тенденцию к расширению и усложнению по мере усложнения самой социальной действительности и все большего продвижения общества в направлении, названном Вебером "формальной рациональностью". Рационализация социального действия, по Веберу, есть тенденция самого исторического процесса: рационализируется способ ведения хозяйства, рационализируется способ мышления людей, следовательно, должно рационализироваться управление во всех сферах. Отсюда - позитивное значение бюрократии и ее возрастающая роль как "штаба управления", состоящего из подготовленных к этому чиновников, действующих по строго формальным и рациональным

правилам. Они должны быть компетентными, а для этого иметь юридическое и плюс к тому и специальное образование; независимыми от каких-либо иных структур и подчиненными только служебному долгу; рассматривать свою службу как единственную или главную профессию; работать в полном "отрыве от средств управления" и без присвоения служебных мест; подлежать строгой служебной дисциплине и контролю [1].

1 См. Weber M. Wirtschaft und Gesellschaft. Bd. 2. Koln-Berlin. S. 162-163.

185

Вебер прекрасно понимал, что описывает теоретическую, идеальную модель бюрократической машины, но считал, что возможно перманентное совершенствование аппарата управления в этом направлении. В качестве главного гаранта такого совершенствования он рассматривает тех, кто стоит на вершине государственной лестницы: наследственных монархов, президентов, лидеров, избранных парламентом. Именно от них зависит, чтобы в обществе не воцарилось чисто бюрократическое господство. Между тем есть еще одна сила, которая при определенном уровне общественной зрелости и активности способна в большей или меньшей степени сдерживать ультрабюрократические поползновения государственной машины - гражданское общество, представленное массовыми добровольными объединениями. Но эту силу Вебер в полном соответствии со своими взглядами на народные массы вроде бы не замечает.

Итак, не в интересах гражданского общества приостанавливать, а тем более ломать состоящую из специалистов-чиновников машину управления: слишком великой оказывается цена такой "ошибки" для общества, выбиваемого из русла нормального функционирования. Но в интересах гражданского общества осуществлять постоянный и эффективный контроль за бюрократией, стремясь свести к минимуму свою отчужденность от государства. При отсутствии такого демократического прессинга бюрократия в силу своей внутренней природы имеет тенденцию максимизировать эту отчужденность.

Важную роль в жизни общества, особенно современного, играют политические партии.

В структуре общества им принадлежит специфическое место - на стыке между гражданским обществом и государством, отсюда и их роль связующего звена между ними. Но этим "пограничная" сущность и роль партий не ограничивается. С одной стороны, они привносят в гражданское общество значительный элемент политизации, то есть того, что характерно для сферы государства. И в этом смысле определять гражданское общество как всю совокупность неполитических отношений в обществе не вполне корректно: правильнее было бы говорить о совокупности негосударственных отношений. С другой стороны, партии в связи со своей политичностью имеют тенденцию (в особенности в случае прихода к власти) к огосударствлению, что отрицательно сказывается на гражданском обществе. Хрестоматийным примером судьбы гражданского общества при огосударствлении монопольно стоящей у власти партии стал послеоктябрьский опыт нашей страны.

Когда возникли партии? Однозначного решения этого вопроса в исторической науке до сих пор нет, причем разброс мнений достаточно велик от XVI века, когда французская королева Екате

186

рина Медичи создала так называемую "срединную" партию "политиков" (не католиков и не протестантов), до времен французской революции с ее клубами, ассамблеями, политическими группами. Мы не говорим уже о попытках обнаружить политические партии чуть ли не в античных Греции и Риме. Думается, что подобный разброс проистекает не только от субъектов познания, обнаруживающих отличающиеся друг от друга подходы к исследованию, но и от самого объекта познания (партии), развивающегося во времени и приобретающего в каждую историческую эпоху новые черты. В переводе с латинского слово "партия" означает часть чего-то (partis - часть, группа). Но чего именно? И здесь мы сразу обнаруживаем правильность только что высказанного предположения. На ранних этапах партии без больших погрешностей можно было рассматривать как наиболее активную в политическом отношении часть того или иного класса. Такими были, например, первоначально партии тори и вигов, возникшие в Англии в 70-80-е годы XVII века - первая как партия крупных землевладельцев и верхушки англиканской церкви, а вторая как партия крупной торговой и финансовой буржуазии в союзе с обуржуазившейся дворянской аристократией. Но сегодня классовые грани между партиями оказываются в значительной степени размытыми, в их составе мы встречаем представителей различных

социальных слоев, что связано, с одной стороны, с расширением программных целей партий, преодолением ими узкоклассовых ориентиров, а с другой стороны, более широким подходом сегодняшнего гражданина к своему партийному выбору. Исходя из этой эволюции можно сказать, что партия есть часть граждан общества, объединившихся на основе единых политических интересов и целей.

Наряду с партиями в гражданском обществе существуют, сотрудничая либо соперничая друг с другом, другие добровольные объединения и движения. Каковы же те признаки, по которым можно отличить политическую партию от других объединений?

Во-первых, целью любой партии всегда является завоевание власти во имя осуществления своих программных задач, которые могут предусматривать в одних случаях кардинальное изменение социально-экономического строя, в других совершенствование существующего, его корректировку в интересах определенных слоев общества. Такая корректировка, например, не раз происходила в странах Западной Европы, когда власть переходила из рук социалистов (социал-демократов, лейбористов) в руки неоконсерваторов и наоборот. Внепартийные объединения не "властолюбивы", цели их более узки и конкретны (скажем, защита интересов фермеров, охрана природной среды и т.п.). Разумеется, между внепартийными объединениями и партиями нет "китайской стены", и первые в ходе своего развития могут превратиться в партии, как это случилось с "зелеными" в ФРГ.

187

Во-вторых, партии в отличие от большинства других добровольных объединений выступают под знаменем определенной идеологии. Исторический опыт подсказывает, что идеологического вакуума в политизированном обществе быть не может. Об этом свидетельствует, в частности, опыт революционных эпох: крушение рабовладения, а затем и ранние буржуазные революции проходили под знаменем религиозной идеологии; зрелые буржуазные, начиная с французской, под знаменем идеологии либерально-демократической и революционно-демократической. И каждый раз идеология порождается не самим движением, не самой партией, исходящей из своего "здравого смысла", а привносится в партию интеллигентами-идеологами, разделяющими ее конечные цели. Тем более наивно думать, что социальные преобразования в конце XX века (в том числе в России) могут быть успешно осуществлены без солидного идеологического обоснования.

В-третьих, политические партии представляют собой довольно устойчивые организации. Так, уже перешли через двухсотлетний рубеж упоминавшиеся тори и виги, с 1828 года существует Демократическая, а с 1854 - Республиканская партии в США.

Сегодня во многих странах оживленно обсуждается вопрос о грядущей участи политических партий. Вопрос не надуманный, если учесть, что в гражданском обществе и Старого и Нового Света растет апатия по отношению к политическим партиям и к политике вообще, а функции партий в значительной степени берут на себя средства массовой информации (пропагандистская функция) и независимые кандидаты (представительская функция). Однако партии остаются солидной политической силой и - что самое важное в обсуждаемом сюжете - принимают всевозможные меры для повышения своего рейтинга. В частности, с целью приобретения в общественном мнении статуса общенародных партии сознательно идут на размывание своей идеологической и социально-классовой определенности. Таким образом, то, что было сказано о характерных чертах политических партий, относится в чистом виде к партиям классического типа и должно в каждом конкретном случае корректироваться с учетом современной ситуации.

ВОПРОСЫ ДЛЯ САМОКОНТРОЛЯ

1. В чем различие между формационными и цивилизационными функциями государства?

2. В чем вы усматриваете рациональное зерно теории "общественного договора"?

3. На каком основании функции государства можно подразделить на формационные и цивилизационные?

4. Как взаимосвязаны между собой экономика и политика?

5. Что такое "гражданское общество"?

6. Какова роль бюрократии в системе общественных отношений?

9 ГЛАВА

ДУХОВНОЕ В ЖИЗНИ ОБЩЕСТВА

Мы переходим к изучению самой возвышенной сферы жизнедеятельности общества и человека. Духовная сфера предстает перед нами в качестве самой возвышенной (и в действительности таковой является), ибо именно здесь воочию рождается и реализуется то, что отличает человека от других живых существ дух, духовность. Здесь рождаются духовные потребности, начиная с самых элементарных и кончая утонченными и синтетичными; здесь развертывается производство идей - этих уникальных творений человеческого духа; здесь в значительной степени происходит и их потребление (оговорка "в значительной степени" связана с тем, что многие идеи создаются для сфер практической деятельности - материального производства, охраны природной среды и здоровья человека, политики и военного дела - и потребляются ими).