Социальная тревога и фобия
Шрифт:
Позже я дам себе право поразмышлять о том, можем ли мы полностью вычеркнуть тревогу из наших жизней, и расскажу вам о том, что в актуальное время в этом контексте переживаю я. А сейчас мне бы очень хотелось, чтобы после этих трех историй вы смогли дать себе право на то, чтобы говорить о том, что вам страшно. Чтобы не стыдиться этого. Чтобы быть честными, если не публично, то хотя бы перед самими собой. Вы не одни, нас очень много, нам очень непросто, но мы двигаемся вперед, потому что хотим реализовывать то, что нам ценно, и быть рядом с теми, кто дороги нам. Я думаю, что для нас будет полезно и в будущем делиться своими историями, а не держать их у себя внутри, потому что стыд держит нас в цепях лишь тогда, когда мы молчим о нем. Если вы говорите о том, что чувствуете – влияние стыда значительно снижается, а меняться становится во много раз проще.
Раздел 2. Поддержка: о методах и взглядах психотерапии, которые могут помочь нам
Данный
Данная книга (и какая-либо другая книга) не является и не может являться исключительным источником изменений, в связи с чем я очень рекомендую вам, при возможности, работать в психотерапии со специалистом_кой, а следующие страницы помогут вам значительно лучше увидеть для себя то, какие подходы смогут стать для вас наиболее близкими. Но отмечу, что, выполняя задания, которые даны в книге, вы сможете многомерно и значительно глубже увидеть свое состояние и, вероятно, пересмотреть мишени, на которые необходимо влиять, чтобы оно менялось.
Если говорить о моем собственном опыте, то именно осознание того, в какое избегание жизни я ушла, дало мне основной фундамент для изменений. Когда я поняла, что не я живу эту жизнь, а она живет меня (каким-то совсем не привлекательным для меня образом) – я испугалась. Это была своевременная молния или ледяная вода, которой меня дружески окатили. Я поняла, что обросла различными защитными стратегиями поведения; что я стремительно бегу от любых сильных эмоций, которые мне страшно не контролировать, не справиться с ними. Мне хотелось ограничить себя от всего, что может нести опасность (ту, которую я для себя придумала), и я выстроила вокруг себя огромные стены от внешнего мира. Возможно, вам знакомо это ощущение – когда кажется, что мир через пленку, что между вами дистанция и что туда не прорваться. Это страшное осознание, что некоторые мои решения привели меня к построению некого внутреннего концлагеря и я смотрю на него изнутри и совсем не знаю, как выбираться. Многое в данной книге поможет вам найти нужные тропы и вырастить из них широкие дороги, по которым вы сможете уверенно ходить, не нуждаясь в постоянном контроле и ограничениях. Кроме описанного выше опыта, мне бы хотелось сделать акцент на теме стыда и его влиянии на то, как мы из своего состояния выбираемся. Долгие годы мне было безумно стыдно говорить о моей социальной тревоге, мне было страшно, что кто-то узнает о том, что я «какая-то не такая», какая-то «неправильная». Это было сложнейшим шагом – рассказать об этом даже не близким, но коллегам_иням, потому как к психотерапевтке, по ощущению, есть некоторые требования об «эмоциональной стабильности» (как я тогда об этом мыслила), и мне казалось подобным смерти – показать, что я чувствую то, что чувствуют мои клиенты_ки. Но история в том, что все мы люди, а значит, все мы способны чувствовать. У каждой_го из нас за спиной собственный опыт, собственная цепь из событий, в которых часто мы абсолютно не виноваты. Сегодня я не чувствую стыда. Я знаю, что есть основания для того, что сегодня я была той, кто я есть, но также я смотрю вперед и понимаю, что каждый выбор, сделанный мной в «здесь и сейчас», влияет на то, какой я стану завтра. Это вселяет в меня колоссально много ресурсов для того, чтобы делать маленькие шаги даже в те моменты, когда мне становится действительно тяжело идти. Я надеюсь, что эта книга поможет вам не только узнать много нового о природе своих эмоций, но также станет для вас поддержкой, подругой или сестрой, которая однозначно за вас в этой истории. Позже вы сможете прочесть раздел, где мы расскажем о различных системах социальной реальности, которые оказывают на нас влияние на протяжении всей нашей жизни, и, вырабатывая устойчивость к которым, вы также можете значительно повышать качество и свободу собственной жизни.
Статья 1. Социальный страх
Ромек В. Г., кандидат психологических наук, доцент. Ростов-на-Дону.
В той или иной степени, волнение и тревога перед публичным выступлением, ответственным экзаменом, встречей с авторитетным человеком знакомы практически каждому взрослому человеку. Трудно себе представить человека, который бы был полностью свободен от тревоги и волнения, особенно в новых для него или ответственных ситуациях. В определенном смысле эта тревога выполняет положительную функцию – заставляет мобилизовать доступные ресурсы, тщательно подготовиться к предстоящему испытанию, повышает чувство ответственности.
Но бывает и так, что страх приобретает совсем иную природу и вместо мобилизации ресурсов приводит к их блокированию, начинает
Если страх мешает полноценной и счастливой жизни и человек сам не может справиться со страхом, то возникает необходимость в профессиональной психологической коррекции, психотерапии.
В рамках разных подходов психотерапевты разработали много форм терапии страха. Для терапии страха используется, например, фармакологическое лечение, психоанализ, разные формы когнитивной терапии и прочее. Далее мы проанализируем поведенческие подходы к объяснению причин возникновения социального страха и методы его поведенческой терапии.
Индикаторы страха, используемые в поведенческой терапии
Несмотря на то, что изучением страха и связанных с ним физиологических процессов психологи занимаются уже давно, надежных критериев страха до сих пор не обнаружено. Обычное для психологии и психопатологии выделение физиологических, поведенческих и когнитивных проявлений страха указывает скорее на комплексность феномена, чем свидетельствует о ясности его понимания.
Первоначально все три формы проявления страха рассматривались психологами как тесно связанные друг с другом. Эта теория, с легкой руки Рахмана (Rachman, Bergold, 1972; Rachman, Hodgson, 1980) именуемая «теорией глыбы», долгое время служила фундаментом для множества как теоретических, так и психотерапевтически ориентированных исследований. Предполагалось, что поведенческие, психические и физиологические проявления страха образуют некоторое единство, и в страшной ситуации у человека можно обнаружить все эти три компонента.
Эта теория сослужила плохую службу исследователям страха, поскольку они часто приходили к противоречивым выводам, концентрируясь на изучении разных его проявлений. Возможно, эти противоречия привели к тому, что ощущение страха, поведение избегания или предотвращения и физиологические процессы стали рассматриваться в качестве независимых друг от друга индикаторов страха. Первым поставил под сомнение теорию глыбы Ланг (Lang, Lazovik, 1963), который предположил, что индикаторы страха представляют собой группу свободно связанных между собой элементов, каждый из которых может либо преобладать в целостной картине, либо вообще быть в определенных ситуациях единственным индикатором страха. Рахман и Хаджсон (Rachmann & Hodgson, 1980) приводят в своей работе достаточно экспериментальных и житейских обоснований этого предположения. Совершенно очевидно, что люди часто преодолевают в себе стремление избежать страшных событий и идут, например, на экзамен несмотря на страх получить неудовлетворительную оценку и неприятные физиологические изменения, страх сопровождающие. Далее, субъективные ощущения страха часто можно фиксировать без выраженных тенденций к бегству или физиологических изменений. Можно также часто услышать (особенно – в ситуации административного тестирования) утверждения об отсутствии страха при явно выраженной тенденции к бегству.
Таким образом, три названные группы индикаторов страха, вероятно, в достаточной степени независимы друг от друга. Отсутствие изменений в одной или нескольких плоскостях – поведенческой, физиологической или когнитивной – не может быть основанием для утверждения об отсутствии страха. Наличие же этих изменений в какой-либо из плоскостей позволяет наличие страха предположить.
Далее мы рассмотрим отдельно три группы индикаторов страха.
Традиционно наиболее надежными индикаторами страха считаются физиологические изменения – учащение пульса, повышение кровяного давления, изменение кожно-гальванической реакции, неприятные проприорецептивные ощущения (тяжесть в желудке и груди, оцепенение и прочее), а также потливость и мышечный тонус. Эти физиологические изменения достаточно просто и легко фиксируются как в самоотчетах, так и специальной аппаратурой, что создает иллюзию точности. Однако проблема возникает в силу неспецифичности названных физиологических изменений страху. Такие же физиологические процессы могут сопровождать, например, злость или сексуальное возбуждение. Зафиксировав учащенное сердцебиение у молодого человека при взгляде на понравившуюся ему девушку, мы едва ли сможем точно сказать, испугался ли он перспективы получить отказ при знакомстве с нею, или наоборот – страстно желает этого знакомства. Для точной дифференцировки страха нам потребуется либо прямо спросить человека о его переживаниях, либо понаблюдать за его поведением.