Социально-экономическая политика: что делать и как управлять
Шрифт:
Во-вторых, была снижена налоговая нагрузка для всех субъектов хозяйственной деятельности (независимо от формы собственности). В частности, ставка по налогу на прибыль была снижена на 5 процентов. Более того, тем хозяйствующим субъектам, которые осуществляли расширение своего производства за счет прибыли, она (прибыль, направляемая на развитие) облагалась по ставке, сниженной еще вдвое. В совокупности эти решения обеспечили предприятия дополнительными ресурсами для восстановления и подъема производства. Другим важным их следствием стало формирование у бизнеса склонности к накоплению и его выход «из тени». Последовавшие за этими мерами подъем экономики и оздоровление экономических отношений значительно увеличили объем поступлений в бюджетную систему по налогу на прибыль. Уже в 1999 году он превзошел показатель 1998 года в 2,23 раза, а в 2000 году увеличился еще в 1,8 раза (за два года – более чем в четыре раза). В целом же за 1999–2000 гг. за счет названных и других мер по восстановлению и росту производства объем налоговых поступлений в бюджеты всех уровней увеличился в 2,8 раза. [5]
5
Там
В-третьих, были временно заморожены цены на продукцию и услуги предприятий, относящихся к отраслям «естественной монополии» (на газ, железнодорожные перевозки, электроэнергию). Эта мера затормозила рост цен во всех секторах отечественной экономики. Соответствующим предприятиям были определены также задания по снижению издержек производства за счет повышения эффективности их деятельности. Все это несомненно послужило быстрому и повсеместному восстановлению и росту отечественной экономики в целом. Сегодня ограничение ценового произвола хотя бы со стороны отраслей «естественной монополии» также является одним из основных условий подъема российской экономики.
В– четвертых, были приняты решения по оздоровлению взаимоотношений между субъектами хозяйственной деятельности и органами власти. Для этого, прежде всего, было осуществлено вытеснение из хозяйственного оборота всех не денежных форм расчетов (в том числе «бартера»), а также проведена массовая реструктуризация огромной просроченной задолженности по налогам и платежам, накопленной предприятиями перед бюджетной системой и социальными фондами с начала 90-х. В совокупности это позволило в кратчайшие сроки решить проблему накопленных и нарастающих «неплатежей» в российской экономике. [6] В результате товарно-денежные отношения и вся финансово-экономическая система страны были «приведены в чувство», и она в значительной мере утратила приданный ей в начале 90-х «мутантный характер», став несравненно более рыночной. [7]
6
Недавно эта проблема была названа А. Чубайсом основной причиной неудовлетворительного хода российских реформ, которую ему «со товарищи» решить так и не удалось. (См.: Чубайс А. Б. Неплатежи в российской экономике 1990-х: непредвиденный институт. Вопросы экономики. 2023, № 7, с. 142–158.) Однако совсем в ином увидел главную причину неудач российских реформ Д. Сакс (США) – один из основных иностранных консультантов и участников их проведения. «Главное, что подвело нас, – это колоссальный разрыв между риторикой реформаторов и их реальными действиями. <…> И, как мне кажется, российское руководство превзошло самые фантастические представления марксистов о капитализме: они сочли, что дело государства – служить узкому кругу капиталистов, перекачивая в их карманы как можно больше денег и поскорее. Это не шоковая терапия. Это злостная, предумышленная, хорошо продуманная акция, имеющая своей целью широкомасштабное перераспределение богатств в интересах узкого круга людей». (См.: Московский комсомолец, 11.03.2012. С. 3.).
7
Сапир Жак, Ивантер Виктор, Некипелов Александр, Кувалин Дмитрий. Указ. соч. С. 92.
В-пятых, импортозамещение стало важнейшим направлением преодоления кризиса и подъема российской экономики. Причем предпосылки перехода к активному импортозамещению (после тотального доминирования импорта на внутреннем рынке) были созданы, следует признать, не осознанными решениями власти, а печально известной кратной девальвацией рубля. За ней последовало практически 50-процентное сокращение импорта продукции конечного потребления. В результате возникла возможность насыщения рынка отечественной продукцией, и новый состав правительства сумел быстро создать условия для превращения импортозамещения в действительно системообразующий фактор преодоления кризиса, восстановления экономики и роста ВВП.
В– шестых, был значительно увеличен внутренний платежеспособный спрос на товары непроизводственного и производственного назначения – в результате тотального погашения задолженности как по заработной плате, так и по оплате товаров и услуг, заказанных, но не оплаченных органами власти из бюджетов всех уровней (федерального, регионального и муниципального). Кроме прочего, такое решение проблемы еще раз подтвердило, что реализация последовательной и ответственной политики, направленной на рост расходов на социальную сферу и другие нужды страны, является важнейшим фактором устойчивого развития всей ее экономики.
В-седьмых, правительством был закреплен опыт активного включения региональных и муниципальных органов власти в решение задач, связанных с преодолением кризиса, с организацией восстановления и развития экономики на местах. Для этого оно законодательно закрепило распределение налоговой массы между федеральным бюджетом и бюджетами регионального уровня в соотношении 50 на 50. Тем самым были расширены финансовые возможности органов власти в регионах и муниципалитетах для самостоятельного, инициативного решения вопросов экономического и социального развития административных единиц, вверенных им в управление, а положения Конституции Российской Федерации, определившей предметы ведения федерации, ее субъектов и муниципальных образований (в том числе предметы совместного ведения), из декларативных превратились в практически значимые (к сожалению, на короткое время).
И последнее. Еще при его назначении Е. М. Примаков заявил, что правительство берет на себя полную ответственность не только за преодоление кризиса и дальнейший подъем экономики России, но и за то, что российская государственность станет действительно социально-ориентированной (о
Названные изменения коснулись всех наиболее важных проблем российской экономики того времени. Соответственно, их решение образовало критическую массу, которая изменила к лучшему условия хозяйствования для многих тысяч первичных звеньев хозяйственной системы. И именно это позволило преодолеть кризисные явления и обеспечить подъем экономики России в целом, на деле активизировав предпринимательскую инициативу «снизу». Однако после вынужденной отставки Е. М. Примакова и последовавшей смены состава его правительства новые руководители финансово-экономического блока в правительстве, заявлявшие себя либералами (А. Кудрин, Г. Греф и др.), сочли и сами изменения, и прагматизм в их выборе и применении неким «вывихом» в управлении социально-экономическим развитием страны, противоречащим идеологии и практике реализации «единственно возможного» варианта реформ, стартовавших в начале 90-х. Можно сказать, что в начале 2000-х страна снова оказалась перед выбором: или действовать в духе уже предпринятых изменений, которые принесли ощутимые, положительные результаты (с возможностью их последующей донастройки), или вернуться к идеологии и практике предшествовавшего осуществления «реформ». Вновь «вошедшие» во власть руководители финансово-экономического блока в правительстве сделали решительный разворот к прошлому. Соответственно, во-первых, начиная с 2001 года, многие из осуществленных изменений были постепенно изъяты из практики управления. Во-вторых, отказавшись от них, а в конечном счете и от результатов внедренных изменений, «новый-старый» финансово-экономический блок правительства продолжил «реформаторскую» и повседневную деятельность в прежнем ключе (в том числе без четкого определения целей и задач реализуемых изменений, без определения их результатов и ответственности должностных лиц за их достижение). Более того, энергично «взявшись за дело», они распространили свои «преобразования» на социальную сферу и ряд секторов экономики, к которым их «идеологические» предшественники еще не успели приступить. К сожалению, как показало время, столь же контрпродуктивно.
В целом же сделанный разворот имел далеко идущие последствия. Они наглядно представлены данными о динамике основных показателей социально-экономического развития страны за более чем 20 лет (см. Таблицу 1). При этом данные до 1998 г. в таблице сознательно не представлены. Катастрофические последствия начатых «реформ» и так всем известны (см. выше). Данные же Таблицы 1 за 1998–2000 гг. демонстрируют успешное преодоление кризиса и начало подъема экономики России со значительным ростом налоговых поступлений (см. выше). Информация за 2001–2015 гг., представленная в Таблице 1, является ключевой и демонстрирует постепенное, но неуклонное снижение среднегодовых темпов роста ВВП России в последующие пятилетия (в 2001–2005 гг. – до 6,1 процента против 10 процентов в 2000 г.; в 2006–2010 гг. – до 3,5 процента; в 2011–2015 гг. – уже до 1,7 процента; более того, в 2015 г. снижение темпов роста завершилось минусовым значением ВВП: – 2,8 процента по отношению к 2014 г. [8] ). Динамика всех остальных показателей, представленных в таблице, свидетельствует о неудовлетворительном положении дел в отечественной экономике (по пятилетиям).
8
Самохвалов А. Ф. Указ. соч. С. 130.
Таблица 1
Динамика основных показателей развития страны, иллюстрирующая содержание проводимой социально-экономической политики в 1999–2000 гг. и 2001–2020 гг.
В контексте изложенного важно подчеркнуть, что устойчивое снижение темпов роста экономики России происходило при непрерывном, небывало высоком подъеме мировых цен на нефть, начавшемся осенью 1999 года (см. последнюю строчку в Таблице 1). Если бы не растущие доходы от экспорта углеводородов, динамика представленных в ней показателей была бы гораздо более удручающей. Важно отметить и то, что отдельные успехи и кризисные явления, имевшие место в 2001–2015 гг., не повлияли на последовательно затухающую динамику российской экономики. Они лишь замедляли ее или ускоряли. Рост ВВП России в 2016–2020 гг. со значением в 1,3 процента (чуть меньшим, чем в 2011–2015 гг.) также не изменил сложившуюся картину, зафиксировав наступление «стагнации», подтвержденной всеми остальными показателями. В частности, рост перевозок грузов составил 0,2 процента, производства электроэнергии – 0,3 процента, а промышленной продукции – 2 процента. Не изменила общего положения дел в экономике и динамика развития сельского хозяйства, где на фоне существенно более высоких, чем в прежние годы, урожаев зерна и его поставок на экспорт прирост составил лишь 2,6 процента (ввиду отсутствия надлежащего роста в животноводстве). Вместе с тем динамика представленных в Таблице 1 данных говорит о целесообразности выделения в ней двух подпериодов.
В первом, как уже отмечалось, начиная с 2001 года имело место явное и устойчивое снижение темпов роста основных показателей социально-экономического развития страны. Оно сформировалось закономерно и было действительно предопределено разворотом к идеологии и практике реформ начала 90-х. Вместе с тем, внесенные в экономику и управление ею изменения не позволили вновь «упасть» народному хозяйству страны. Но тот факт, что финансово-экономический блок правительства, как и прежде, полностью сосредоточился на воссоздании «рынка», считая, что возникающие проблемы в экономике и финансах устранятся исключительно этим «рынком», причем в самом недалеком будущем, не мог остаться без последствий.