Социальное прогнозирование

Бестужев-Лада Игорь Васильевич

Этот перечень можно продолжить, и каждый пункт заслу­живает специальной лекции.

Лекция 24

ПРОГНОЗЫ В СФЕРЕ СОЦИАЛЬНОГО НАРКОТИЗМА (АЛКОГОЛИЗАЦИЯ И ДЕЗАЛКОГОЛИЗАЦИЯ ОБЩЕСТВА)

В 1976—1980 гг., по заданию Отдела науки ЦК КПСС, мне при­шлось участвовать в выработке рекомендаций по части того, как быть с нарастанием в стране пьянства и алкоголизма. По ходу рабо­ты пришлось изучить гору литературы, которая открыла лично мне много сенсационного – нового, позволив существенно оптимизи­ровать отношения с алкоголем, почти полностью сведя к минимуму неприятные последствия общения с ним. А главное – понять при­чины нашего дикого пьянства и реальные пути минимизации этого бедствия. К сожалению, начальство

не прислушалось к конструктив­ным рекомендациям ученых и предпочло «антиалкогольную аван­тюру», которая, как известно, кончилась крахом, и сегодня положе­ние дел на этом фронте еще катастрофичнее, чем прежде.

Собранные материалы, в конечном счете, вылились в книгу, з­казанную одним из тогдашних издательств. Но рукопись имела не­счастную судьбу. Издательство-заказчик реорганизовали, а в двух других издательствах она дважды нарывалась на алкоголиков. В одном случае – на зав. редакцией. В другом – на зам. главного редактора (с понятной похмельной реакцией обоих персонажей). И только в 1999 г. издательство «Физкультура, образование и наука», где по счастливому стечению обстоятельств на тот момент не оказалось ни одного алкоголика, выпустило книгу под названием «Пьян­ство как социальная проблема». (Ниже кратко излагаются основные положения этого труда – естественно, с серьезными поправками на прошедшие годы).

Эта лекция является завершающей только потому, что о ней спрашивают с самого начала спецкурса, с нетерпением ждут ее каждый год вот уже 20 лет, и наполняемость аудитории резко возрастает по сравнению с предшествующими, так что возникает опасение – по­ставь ее раньше, и слушатели, удовлетворив свое любопытство, по­теряют всякий интерес к прогнозированию.

Особое место в этом ряду занимает пьянство – не только по­вальное, но одновременно еще и особого вида, резко отличающееся от того, какое имеет место в США и других странах мира (за исклю­чением разве что Финляндии). Без его преодоления нечего и думать справиться с преступностью: подавляющее число агрессивных пре­ступлений совершается либо в состоянии сильного опьянения, либо в состоянии горького похмелья – наркотической «ломки», когда ради стакана спиртного наркоман-алкоголик готов на любое преступление, либо в погоне за вожделенной выпивкой – с той же готовностью на любые средства для этого.

Но повальное пьянство не только источник преступности. В его русском (украинском, белорусском и прибалтийском) варианте оно постепенно превратилось в «холеру XX века», действующую напо­добие СПИДА. Если его не преодолеть – Россия, Украина, Белоруссия обречены на гибель не позднее первой половины XXI века, даже если экономика этих стран будет полностью восстановлена на рыночной основе и тоталитаризм окончательно сменится демократией. По той же причине, по какой сегодня обречены на гибель малые народы Севера России, не успевшие выработать социальные меха­низмы защиты от губительного действия алкоголя.

Такие механизмы давно выработаны у народов, приобщивших­ся к потреблению алкоголя тысячелетия назад. Посмотрите, как они действуют у народов Восточно-Азиатской цивилизации (Китай, Ин­докитай, Корея, Япония), с их ритуальным потреблением неболь­ших доз рисовой водки по торжественным случаям, с заботливым ограждением от нее будущих отцов и матерей. У кочевых народов Средней Азии, с их ритуальным потреблением кислого конского молока (эквивалентного слабому пиву). У народов Северной Евро­пы (от Шотландии до России), с их ритуальным потреблением различных сортов пива – до появления крепких спиртных напитков после изобретения арабами в XVI веке способов их производства. Наконец, у народов Средиземноморья – от Испании и Франции до Грузии и Армении, позднее включая обе Америки, с их культурой ритуальных доз коктейля, аперитива, столового и десертного вина (обычно разбавленного водой), микродоз ликера, водки, коньяка на сытый желудок после обеда.

В этой связи представляет интерес многотысячелетний опыт средиземноморской алкогольной цивилизации, выявивший оптималь­ные дозы приема алкоголя по семи его конструктивным функциям:

• Пиво и некоторые сорта

сухого вина для обострения наслажде­ния при утолении жажды (разжигаемой, если надо, разными соле­ньями). Маленькими глотками на протяжении часа-полутора доза­ми 0,5 л. на мужчину и 0,3 л. на женщину.

• Коктейль для оживления длительной беседы (маленькими глот­ками 20—40 г. на протяжении одного-двух часов).

• Аперитив для обострения аппетита перед едой (15 г. залпом).

• Столовое вино для запивания еды за обедом и ужином (100– 150г.). При любых тостах бокал только пригубливается.

• Десертное вино для запивания фруктов (включая шампанское). Та же доза и та же процедура при тостах.

• Водка, коньяк или ликер по выбору (только одно что-нибудь!) для оживления беседы на сытый желудок за чаем после обеда или ужина. Доза – 15 г. маленькими глотками на полчаса-час.

• Лечебное вино (кагор выздоравливающему, водка с перцем озябшему и т.п.). Доза 30—50 г. Вино – мелкими глотками, водку – залпом.

Следует уточнить, что чуда не произойдет. Алкоголь свое черное дело сделает. Напомним, что во Франции – 5 млн. алкоголиков на 50 млн. населения, и каждый из них – отнюдь не подарок. Но это – не столь буйные алкоголики, как наши туземные. Главное же, перечис­ленные процедуры позволяют полностью получать все, что вы ожи­даете от алкоголя, но в десятки раз дешевле и без тех ужасающих последствий, когда дозы удесятеряются, а похмелье – ужасающе.

Народы России в данном отношении, как уже говорилось, сна­чала шли в общем русле «алкогольной цивилизации» Северной Ев­ропы, а затем, после появления в XVI в. крепких спиртных напитков, пути разошлись: германцы, от англичан до шведов, постепенно «перебежали» в романский лагерь, а восточные славяне и угро-финны (исключая Венгрию, но включая Финляндию) пошли своим путем. Польша в данном отношении составила как бы «буферное простран­ство» с элементами той и другой культуры, преимущественно пос­ледней.

Это не могло объясняться экономическими причинами (в Финляндии и России разная экономика, а пьют одинаково). Не могло объясняться и расовыми причинами (финны и венгры – одного племени, а пьют различно). Кроме того, те же финны и русские, эмигрировав, ска­жем, в США, минимум во втором поколении, если не в первом, пьют не как финны и русские, а как все американцы. Значит, дело в социальных особенностях. Рассмотрим их внимательнее.

На просторах Северо-Восточной Европы невозможно было раз­вить ресторанную культуру Средиземноморья. Люди жили, в ос­новном, хуторами или малыми деревнями по полдюжине изб в каж­дой (правда, напоминаем, что в каждой избе размещалось до полу­тора-двух десятков людей, из них половина – дети). К тому же почти ни у кого не было денег: сплошное рабство. К тому же от деревни до деревни – многие версты плюс сплошное бездорожье, плюс моро­зы под 40 градусов С. А выпить хочется. И мои предки нашли гени­альное решение проблемы, чему я самолично был свидетелем в детстве, поскольку многовековые питейные традиции сохранились в моем родном селе до начала 30-х гг., пока их не уничтожила «коллек­тивизация сельского хозяйства» и последующая урбанизация.

Потребление спиртного, согласно этим традициям, приурочива­лось только к ритуалам свадьбы, похорон, церковных праздников и т.п. Застолье собиралось обычно в одной избе, куда приглашалось много гостей из соседних изб и даже из соседних деревень. «Поса­дочных мест» – максимум два-три десятка, а приглашенных – в несколько раз больше. Как быть? Сначала сажали за стол «патриар­хов» – глав патриархальных семейств (кстати, после 30—35 лет за­вершивших свой детопроизводный цикл: их жены к тому времени становились бабушками и в большинстве своем теряли способность рожать после пятых или десятых родов – заметим это особо). На их долю приходилась львиная доля спиртного. Но особенно засижи­ваться за столом было нельзя: своей очереди ждали другие. Поэто­му оставалось выпить залпом большую «чарку» крепкого спиртного, быстро заесть выпитое, повторить эту процедуру еще один-два раза и отойти поболтать в стороне, освободив место следующему.