Социологический ежегодник 2015-2016

Коллектив авторов

Возвращаясь к центральному вопросу исследования – об адаптивном потенциале разных форм социальной сплоченности, – кратко воспроизведем логику наших рассуждений и сформулируем вывод. Сплоченность в традиционных обществах охотников и оленеводов реализовывалась преимущественно в формах эгалитарных, обеспечивая таким образом на уровне группы справедливость в распределении ограниченных ресурсов, на уровне индивида – достаточную степень социальной поддержки. Модернизационные изменения привнесли в социальную структуру обществ коренных северян вертикальный принцип организации, что, с одной стороны, стало значимым стрессогенным фактором (безусловно, не единственным, но непосредственно связанным с трансформациями типа производства, структуры семьи и поселений и пр.), с другой – лишило семьи

и общины (сообщества микро- и мезоуровня) возможности реализовывать функции социальной поддержки и защиты индивида. Реакцией стал поиск новых механизмов совладания (копинг-механизмов). Теоретически ресурсом для этих поисков могут стать три фактора: индивидуальные личностные качества, оказавшиеся наиболее адаптивными во «время перемен» и в изменившихся условиях (внутренний локус контроля, готовность к риску и пр. [Фаис, 2003]), микросоциальные (внутрисемейные и внутриобщинные) и макросоциальные связи. Как было продемонстрировано в ряде наших публикаций, индивидуальные адаптивные стратегии могут быть достаточно успешны, но реализуются нечасто [Козлова, 2010]; внутрисемейные и внутриобщинные отношения – как мы старались показать в настоящей статье – приняли на себя «основной удар» модернизационного перехода, оказавшийся во многих аспектах фатальным. Остаются макросоциальные связи, которые в общинах коренных северян актуализируются через укрепление этнической идентичности и возвращение к «корням». Этнокультурный неотрадиционализм, однако, принципиально отличается от традиционных форм социальной организации именно своей вертикальностью, углубляя процесс расслоения как внутри общин коренных северян, так и в обществе в целом. Итогом становится рост ингруппового фаворитизма и аутгрупповой дискриминации [Татарко, Козлова, Лебедева, 2007].

Вероятно, наиболее наглядно совокупный эффект вертикальности и неотрадиционализма прослеживается в процессах формирования национальных элит в обществах коренных северян. Наиболее яркие представители постсоветской национальной элиты – поколение северян, «прошедших все ступени советского образования и получивших дипломы учителей или, в самых многообещающих случаях, должность национальных писателей. Они… стали полноправными (и до поры до времени ревностными) членами советской “творческой интеллигенции”» [Слёзкин, 2008]. Представители именно этой социальной страты в постсоветский период сплотились в группировки, ведущие борьбу за властные позиции в экономике, политике, образовании, науке и культуре как в северных регионах, так и в местах компактного проживания северных диаспор – крупных городах. Их роль очень неоднозначна. С одной стороны, именно они в конце 1980-х – начале 1990-х годов стали наиболее «громкими» информаторами общественности, привлекая внимание к тяжелому положению северян. С другой – именно эти «профессиональные аборигены», проживающие в областных центрах, Москве и Петербурге, – администраторы, педагоги, медработники и литераторы из числа северян, в семьях которых родные языки и культура практически утрачены, – активнее других требуют принятия протекционистских мер по этническому признаку. В результате именно северная интеллигенция превращается в один из основных источников межэтнической напряженности как в регионах, так и в диаспорах [Бурыкин, 2008]. Таким образом, неотрадиционные формы сплочения в конечном итоге усиливают разобщенность и становятся основой для межгрупповых конфликтов, что вряд ли можно считать успешной реализацией адаптивного потенциала.

Список литературы

Бурыкин А.А. Рец. на кн.: Народы Севера: Языки, культура, образование: Образование как фактор развития языков и культур этнических меньшинств: Материалы международного семинара. – СПб., 1998. – 301 с. – Режим доступа:[Дата обращения: 08.12.2015.]

Бурыкин А.А., Шарина С.И. Между Востоком и Западом: Народы российской Арктики на рубеже тысячелетий // Путь Востока: Проблема методов: Материалы IV Молодеж. науч. конф. по проблемам философии, религии, культуры Востока. – СПб.: С.-Петербург. филос. общество, 2001. – С. 89–91. – (Сер. Symposium; Вып. 10).

Бутинов Н.А. Детство

в условиях общинно-родового строя // Этнография детства: Традиционные методы воспитания детей у народов Австралии, Океании и Индонезии / Под ред. Н.А. Бутинова, И.С. Кона. – М.: Наука, 1992. – С. 5–16.

Волдина Т.В. Родильная и погребально-поминальная обрядность казымских хантов // Этнография народов Западной Сибири: К юбилею д-ра ист. наук, проф. З.П. Соколовой / Под ред. А.П. Зенько, Д.А. Функа. – М.: ИЭА РАН, 2000. – Вып. 10. – С. 190–198.

Гофман А.Б. От «малого» общества к «большому»: Классические теории социального роста и их современное значение // Гофман А.Б. Классическое и современное: Этюды по истории и теории социологии. – М.: Наука, 2003. – С. 597–610.

Гофман А.Б. Традиция, солидарность и социологическая теория: Избранные тексты. – М.: Новый хронограф, 2015. – 496 с.

Задорин В.И. Из истории похода чукчей в коммунизм и обратно // Тропою Богораза: Науч. и лит. материалы / Под ред. Л.С. Богословской, В.С. Кривощекова, И.И. Крупника. – М.: Ин-т Наследия: ГЕОС, 2008. – С. 127–130.

Ионин Л.Г. Парад меньшинств. – М.; СПб.: Центр гуманитарных инициатив: Гнозис, 2014. – 176 с.

Козлов А., Козлова М. Здоровье коренного населения Севера России: На грани веков и культур // Экологическое планирование и управление. – М., 2008. – № 3–4. – С. 58–69.

Козлова М.А. Индивидуальная модернизация: Цели, средства, значение // Модернизация экономики и глобализация: В 3 кн. / Под ред. Е.Г. Ясина. – М.: ИД ГУ-ВШЭ, 2009. – Кн. 2. – С. 314–321.

Козлова М.А. Кризис «традиционных» культур в психологическом и социальном измерениях // От события к бытию: Грани творчества Галины Иванченко / Рук.: А.Ю. Чепуренко; Сост.: М.А. Козлова. – М.: ИД ГУ-ВШЭ, 2010. – С. 403–424.

Козлова М.А. Цена модернизации: Исследование социально-психологической адаптации в условиях меняющегося мира // Мир психологии. – М., 2007. – № 4. – С. 126–139.

Кон И. Мальчик – отец мужчины. – М.: Время, 2010. – 704 с.

Крупник И.И. Арктическая этноэкология. – М.: Наука, 1989. – 272 с.

Крупник И.И. Пусть говорят наши старики: Рассказы азиатских эскимосов-юпик: Записи 1977–1987 гг. – М.: Ин-т Наследия, 2000. – 528 с.

Лебедева Н.М., Татарко А.Н. Ценности культуры и развитие общества. – М.: ИД ГУ-ВШЭ, 2007. – 527 с.

Максимова Т.М. Социальный градиент в формировании здоровья населения. – М.: Пер Сэ, 2005. – 240 с.

Мид М. Культура и мир детства. – М.: Наука, 1988. – 429 с.

Оширов А. Коренизация в советском строительстве // Революция и национальности. – СПб., 1930. – № 4–5. – С. 110–115.

Симонова О.А. Стыд и бедность: Последствия для социальной политики // Журнал исследований социальной политики. – М., 2014. – Т. 12, № 4. – С. 539–554.

Слёзкин Ю. Арктические зеркала: Россия и малые народы Севера. – М.: НЛО, 2008. – 512 с.

Социальная стратификация российского общества / Под ред. З.Т. Голенковой. – М.: Летний сад: Ин-т социологии РАН, 2003. – 368 с.

Социально-культурные практики сплоченности в современном обществе: Научное издание / Под ред. Н.Е. Покровского. – М.: Логос, 2015. – Гл. 1. – C. 5–63.

Сусоколов А.А. Структурные факторы самоорганизации этноса // Расы и народы: Ежегодник. – М.: Наука, 1990. – Вып. 20. – С. 5–40.

Татарко А.Н., Козлова М.А., Лебедева Н.М. Психологические исследования социокультурной модернизации. – М.: Изд-во РУДН, 2007. – 167 с.