Содержательное единство 2001-2006
Шрифт:
Скажете, Сеид Куд неправ? Конечно, он прав. А главное, что всюду одно и то же: как только исчезают социальные ядра, способные повышать температуру, создавать импульсы социального движения, общество умирает. Причем умирать – это общее свойство. Никто не сказал, что можно создать общество без ядра. Я не знаю точно, что произошло с крестьянской культурой без крестьян, но вряд ли можно было сделать так, чтобы крестьянская культура шла всё время вперед и вперед, а само крестьянство вниз и вниз.
Завершая, я скажу следующее. Если люди считают, что можно провести мобилизацию, не развернув всё оттуда, то они
Для того чтобы этот доступ получить, нужно включать соответствующие коды. Эти коды, даже если ресурсы еще остались, нельзя включать в порядке пиара, пиар их включить принципиально не может.
Нельзя отрывать этот процесс от реальности. Если люди хотят в нынешней ситуации поиграть с пиаром на тему мобилизации, то, с моей точки зрения, они сошли с ума. А с их точки зрения, я сошел с ума. Мы вправе так смотреть друг на друга, но в их руках страна, которая мне дорога, а в моих – ничего нет.
Повторю еще раз: мобилизация может быть только сущностной и проводиться только на основе развертывания проектной энергии.
Я боюсь, что всех возможностей, которые будут у меня и которые будут у других людей, таких, как я, – совершенно недостаточно для того, чтобы поддержать нынешнюю стабильность государства в условиях, когда стабильность организуется по принципу "Козак против Стивена Манна".
Мне кажется, что крах наползает, что он может быть более или менее резким. И что на это уйдет не десятилетие, а меньше. Я считаю, что бороться надо до конца. И даже, если крах состоится, за его пределами все равно борьба должна быть продолжена.
Мы никогда не знаем, чем она кончится, потому что не знаем реальных ресурсов своего общества. Мы не знаем, по большому счету, что сейчас происходит внизу, мы не знаем, что происходит в провинции, мы не знаем, что зреет помимо нас. И мы не знаем даже самих себя.
Поэтому бороться можно и нужно, но только с открытыми глазами, точно понимая, как всё близко к исчерпанию. На этом уровне – бороться, повторяю, можно. А забалтывать себя словами о национальном возрождении и надвигающемся росте Великой России могут сегодня, мне кажется, только люди, уже не до конца "находящиеся в материале".
Теперь – последнее. Меня долго и настойчиво приглашала одна телевизионная передача. И я в результате даю им интервью и рассказываю, что я думаю. В камеру рассказываю примерно то же, что и здесь. Неожиданно у молодой, вполне благополучной, девчонки (поскольку она на телевидении, то она не может быть нищей, это не растаптываемая далекая провинция) пятна по лицу пошли. И без всякой позы она вдруг: "Говорите, как спасать Россию!". Лет ей – примерно 25.
Так что те, кто считает, что уже вся игра сыграна, и что у нас нет ресурсов, так же неправы, как и те, которые считают, что у нас ресурсы безграничны и можно играть во что угодно.
У нас есть ресурс. Мы сами не до конца умеем им пользоваться. Я думаю, что ситуация будет учить нас пользоваться им всё более правильно и эффективно.
Спасибо.
09.12.2004 : Украина: вызов и урок для России
I часть – докладчик Ю.Бялый, II часть – докладчик С.Кургинян
УКРАИНА:
I.
Ю. Бялый
Поскольку все члены и гости нашего клуба – люди политически "подкованные" и информированные, мы не будем здесь перечислять хронологию украинских событий. В то же время мы убеждены, что для их понимания не обойтись без краткого экскурса в их давнюю – и не слишком давнюю – политическую предысторию.
В досоветское, а затем доперестроечное время на Украине, в силу известных исторических особенностей ее становления, сформировались три политически и экономически существенно разных территории.
Это, во-первых, условный "Запад" – бывшие окраины Великой Литвы, Польши, Австро-Венгрии, отчасти Турции и России-СССР.
Поскольку этот регион все время был "имперской окраиной", которой ресурсы для развития предоставлялись в основном "по остаточному принципу", здесь в наличии сравнительно слабый, преимущественно сельскохозяйственный, экономический потенциал.
По этой же причине здесь, с другой стороны, накоплен богатый исторический опыт противостояния тенденциям имперской ассимиляции. Это противостояние базируется, прежде всего, на настойчивом воспроизводстве языковой, религиозной и этнокультурной (в том числе этнографической) отличительности.
Во времена Австро-Венгерского владычества, особенно в конце XIX – начале ХХ века, на этот опыт была наложена специфическая идеология "самостийности", которую Вена (в первую очередь, имперский Генштаб) настойчиво взращивала в "антимоскальском" векторе. Известно, например, насколько внимательно Вена занималась тогда не только культурными и религиозными, но и языковыми трансформациями, чтобы украинский язык максимальным образом отличался от русского.
А после присоединения Западной Украины к России в 1939г. и во время германской оккупации эту "самостийническую" и "антимоскальскую" идеологию (для которой, конечно, были несомненные и достаточно весомые внутренние основания) дополнительно и мощно разогревали и немецкие и итальянские спецслужбы, и Ватикан.
Именно здесь, на Западе Украины, как во времена борьбы с бандеровщиной, так и позже формировалось наиболее мощное антисоветское и антироссийское диссидентское движение, а также идеологический вектор "движения на Запад". А жесткая репрессивная борьба с ним дополнительно обостряла и антисоветскость, и антироссийскость, и "западнические" устремления, и массовое неприятие в отношении соотечественников – "схиднякiв", которые "лягли пiд москалiв" и отказались от "визвольноi боротьби".
Это, во-вторых, условный "Восток-Юг", который исторически наиболее рано интегрировался в Российскую империю и всегда определял себя через общеславянские и, главное, общеимперские цели России.
Именно "восточные" компоненты украинского этноса крайне активно участвовали в отвоевании и заселении имперских окраин России – в Сибири, на Дальнем Востоке, в Средней Азии, на Кавказе. Общеизвестна роль в этом процессе не только казачества, но и беглых крестьян, а также вольных украинских общин и групп, которые ехали воевать и осваивать новые территории Российской империи. И они, такие украинские этнические группы, считали эту империю "своей" и в царское, и в советское время.