Софиология
Шрифт:
Во-вторых, легко увидеть, что все конкретные предметы, в том числе обыкновенные вещи, являются универсалиями, так как соединяют в одно все свои свойства. Всё в мире общее, но конкретно общее.
2. Элементы софиологии
Несомненно, главным понятием софиологии является София. Русские философы для ее описания употребляли язык Платона. Поэтому они определяли Софию как идею всего. София есть, словами В.С. Соловьева, «мир идеальных сущностей, царство идей», «идеальное всё, мир идей, царство идей», «идеальная полнота всего» и «всеединая идея» [447] . София есть, как писал С.Н. Булгаков, «идея Бога в самом Боге», «мир идей», «мир умопостигаемых, вечных идей», «организм живых идей», «идеальный организм идей» [448] . Наконец, П.А. Флоренский говорил, что София – это «единство идеальных определений твари» [449] .
447
Соловьев
448
Булгаков С.Н. Свет невечерний. С. 336, 343, 338; Булгаков С.Н. Философия хозяйства. М., 1990. С. 101, 104.
449
Флоренский П.А. Столп и утверждение Истины. С. 280.
Кажется, «спор о Софии» не касался самого факта существования так понимаемой Софии. Речь шла лишь о ее статусе, об отношении к Богу и к миру. Обладает ли София, как некогда намекал Булгаков, личностью или это только, как утверждали его противники, существо безличное? [450] София существует в Боге вечно или сотворена во времени? Она причастна Божией природе или является Его энергией? [451] Наконец, она соответствует всем частям мира, включая зло, или только некоторым слоям вселенной? [452] От решения этих проблем зависит ряд богословских вопросов, касающихся смысла Воплощения, природы Христа или иконопочитания [453] . Но критики софиологии не отвергали существования «царства идеи», только приписывали ему какой-то другой статус, нежели Соловьев, Булгаков или Флоренский.
450
См. Указ Московской патриархии преосвященному митрополиту Литовскому и Виленскому Елевферию // Лосский В.Н. Боговидение. М., 2003. С. 94–108. § 1.96–98; ср. Лосский В.Н. Спор о Софии // Лосский В.Н. Боговидение. С. 84, 74, 88. §§ 16, 18, 20. По моему мнению, лучше всего понимать ипостасную Софию как Ангела твари, личное существо, природой которого является идея всего, т. е. безличная София. Такое понимание можно развить на основе ангелологии о. Сергия, см. Булгаков С.Н. Лествица Иаковля. Об ангелах. Париж, 1929.
451
Лосский В.Н. Спор о Софии. §§ 4–5. С. 10–93.
452
Там же. § 10.
453
См., например, критику иконологии о. Сергия: Васина М.В. Софиологические основы иконы в учении о. Сергия Булгакова // Русское богословие в европейском контексте. С.Н. Булгаков и западная религиозно-философская мысль, под ред. В.Н. Поруса. М., 2006. С. 290–305.
Здесь я буду заниматься исключительно самим понятием Софии. Попытаюсь доказать, что «платоновскую» идею лучше понимать как «гегельянскую» конкретную универсалию. Но чтобы точно определить, что имели в виду русские философы, когда говорили об «идее всего», надо прежде всего понять, как они понимали «идеи». Хочу обратить внимание на две теории идеи, разработанные русскими софиологами. Во-первых,
В.С. Соловьев отделил «идеи» от «понятий», и, во-вторых, П.А. Флоренский выделил два вида идей – -идеи и -идеи. Рассмотрение этих двух теорий может помочь в разъяснении того, чем является София.
Различение понятия и идеи является первым и самым важным шагом для правильного понимания Софии. Это различие, которое часто обнаруживается у В.С. Соловьева [454] , потом было принято другими русскими философами [455] . Во-первых, понятия создает человеческий ум и они создаются на основе абстрагирования общих признаков от наличных вещей, а идеи существуют независимо от человеческого ума и являются индивидуальными, конкретными существами. Во-вторых, и понятия, и идеи могут быть общими и могут составлять иерархические системы. В-третьих, между понятиями и идеями существует тесная связь, но их нельзя отождествлять. Смешение понятий и идей привело, по мнению софиологов, к бесконечным спорам об универсалиях и к заблуждениям в учении Аристотеля и Гегеля.
454
См. Соловьев В.С. Лекции по истории философии // Вопросы философии. 1989. № 6; Соловьев В.С. Философские начала цельного знания. Минск, 1999; Соловьев В.С. Чтения о Богочеловечестве.
455
См., например, различение «логосов» и «эйдосов»: Лосев А.Ф. Философия имени // Из ранних произведений. М., 1990. С. 98.
Итак, понятия – это порождения человеческого ума. Они абстрактны в том смысле, что соответствуют общим, абстрактным свойствам вещей. Но, прежде всего, понятия принадлежат области мышления и языка, их можно понимать как общие имена, предикаты. Все совершенно по-другому в случае идеи. Идеи существуют независимо от человеческого познания, отнюдь не являются произведениями нашей мысли. Идеи, как говорил В.С. Соловьев, имеют объективное бытие по отношению к нашему познанию и одновременно субъективное бытие в них самих, то есть они сами суть субъекты [456] . Таким
456
Соловьев В.С. Чтения о Богочеловечестве. С. 89.
Далее, понятия и идеи схожи в том, что составляют некую иерархию. Понятия и идеи бывают общими и могут включать друг друга. Эту структуру общих и более частных понятий древние называли «деревом Порфирия» [457] . Поскольку идеи тоже могут быть общими, существует похожая иерархия идеи [458] . Самую общую идею Соловьев и называл Софией [459] .
Порядок понятий и порядок идей, однако, отличаются друг от друга. В области понятий действует закон обратного отношения содержания и объема – чем более общее понятие, тем оно беднее. В области идей наоборот – чем более общая идея, тем она богаче содержанием. Как говорил В.С. Соловьев, «частные идеи, составляющие объем идеи общей, вместе с тем составляют и ее содержание (…) и, следовательно, чем шире объем, тем богаче содержание» [460] . Таким образом, самая общая идея, София, является и самой богатой. Ее объем и содержание объемлют все.
457
«Введение» Порфирия к «Категориям» Аристотеля // Аристотель. Категории, пер. А.В. Кубицкого. М., 1939.
458
Соловьев В.С. Чтения о Богочеловечестве. С. 85. См. также с. 78; Булгаков С.Н. Философия хозяйства. С. 106.
459
Там же. С. 94–95.
460
Там же. С. 87.
Именно закон прямого отношения объема и содержания свидетельствует о том, что идеи – это конкретные существа. Общая идея является сращением своих подчиненных, более частных идей и единичных предметов.
Какова связь между понятиями и идеями? В.С. Соловьев считал, что все понятия являются отражением, «указаниями» или «тенями» идеи [461] . Они, конечно же, не содержат всей полноты содержания идей, являются плодом отвлеченного мышления, которое только касается поверхности действительности. Но все-таки наличие понятия свидетельствует о существовании соответствующей идеи.
461
Там же. С. 90–91.
Согласно С.Н. Булгакову, связь понятия и идеи менее тесная. Не всем нашим понятиям непосредственно соответствует одна идея. Понятия возникают в зависимости от разнообразных условий, прежде всего прагматических [462] . Понятия имеют основание в идеях, но оно обычно косвенное и опосредованное. Понятия «отражают идеи», но мир идей «.преломится через призму относительного человеческого мышления» [463] . Взгляды Булгакова на связь понятий и идей напоминают современный подход к проблеме соотношения предикатов и универсалий [464] .
462
Булгаков С.Н. Свет невечерний. С. 362.
463
Там же, с. 342.
464
См., например, Armstrong D.M. Universals and Scientific Realism. Vol. 2. A Theory of Universals. Cambridge, 1978. Ch. 13–17.
С.Н. Булгаков подчеркивает, что нет необоснованных в идеях понятий, все они коренятся в мире идей и даже пустейшие и ничтожнейшие понятия суть «паразиты, вырастающие на живом дереве идей» [465] . С другой стороны, нет понятий, в полной мере соответствующих идеям. Идеи находятся вне рамок адекватного человеческого познания. Согласно
С.Н. Булгакову, заблуждение Гегеля состояло именно в отождествлении идей и понятий [466] .
465
Булгаков С.Н. Свет невечерний. С. 346.
466
Там же. С. 364.
Весьма характерно, что В.С. Соловьев и С.Н. Булгаков, сопоставляя идеи и понятия, прямо упоминали о споре об универсалиях. В чрезвычайно интересном замечании в «Чтенияхо Богочеловечестве» Соловьев утверждает:
На смешении идей с понятиями основан, между прочим, знаменитый в схоластике спор номиналистов и реалистов. Обе стороны были, в сущности, правы. Номиналисты, утверждавшие universalia post res, разумели первоначально под universalia общие понятия и в этом смысле справедливо доказывали их несамостоятельность и бессодержательность, хотя, определяя их как только nomina или voces, впадали в очевидную крайность. С другой стороны, реалисты, утверждавшие universalia ante res, разумели под ними настоящие идеи и потому основательно приписывали им самостоятельное бытие. Но так как обе стороны плохо различали эти два значения слова universalia или во всяком случае, не определяли этого различия с достаточною точностью, то между ними и должны были возникнуть нескончаемые споры [467] .
467
Соловьев В.С. Чтения о Богочеловечестве. С. 91.