Софья и часы времени
Шрифт:
Они спустились по узким ступенькам и вышли во двор. Их встретила прохлада летней ночи, в лицо подул ветерок. Софья вдохнула полной грудью. «Как же приятно свежее дыхание Волги после спёртого запаха копоти», – подумала она.
Двор снизу казался ещё более мощным и пугающим. Софья увидела терема, сараи, какие-то другие строения. Под навесом, сонно топча грязь копытами, стояли лошади. С другой стороны за массивной дверью слышался людской гул.
– Нам туда! – пригласил старик и, взяв девочку за руку, направился в тёмный проулок. Собака не отставала ни на шаг.
– Что, Софья, всё никак не можешь прийти в себя и поверить
– Ага-а… – согласилась с ним девочка, – у меня кружится голова, я будто сплю и попала в сказку.
Старик улыбнулся:
– Софья, ты внучка хранительницы часов, поэтому я должен открыть тебе тайну: у той жизни, которой ты живёшь и к которой привыкла, есть и другая сторона. Народные сказки – не всегда выдумки и фантазии. Среди людей живёт много колдунов и волшебников, и в волшебном мире тоже есть свои порядки и правила. Кому-то запрещено колдовать, а каким-то тварям запрещено показываться людям на глаза. Мы сейчас переместились во времени на триста сорок лет назад, и всё, что ты видишь здесь – всё настоящее. Мы в сторожевой крепости Саратова. Вот погляди. Это дом воеводы Ивана, – старик указал на большой дворец с высокой крышей, резными перилами и балясинами. – Там вон боярские терема. А за ними – дома стрелецких сотников, на чьих плечах и держится эта крепость. Остальной же люд – ремесленники, торговцы и крестьяне – живёт в деревне, за крепостными воротами.
Девочка крутила головой по сторонам, разглядывая диковинный мир старого Саратова. Вдруг она заметила огромную крысу, та без всякого опасения спрыгнула с бочки, увидев людей. Девочка ахнула и прижалась к старику. Грызун, сверкнув красными глазами, пробежал возле старого пса, сонливо растянувшегося возле крыльца. Кобель тот был настолько стар, что даже не оторвал голову от земли, беззаботно отнесясь к наглому грызуну с лысым хвостом. Также безучастно проводил он взглядом людей и Альфу. Из окна небольшого сруба, тускло освещённого лучиной, доносился протяжный женский голос, напевавший колыбельную. Откуда-то слышалась чья-то ругань, периодически перемежавшаяся глухими ударами кулака об стол.
Старик резко отдёрнул девочку в темноту навеса.
– Тихо! – произнёс он, вслушиваясь в сумрак ночи.
– Да, я тебе говорю! – раздался чей-то звонкий голос. – Ни калмыки, ни кубанские татары на наши земли больше не сунутся, мы их последний раз вон как гнали! А с такой крепостью их подавно не увидим.
Из-за угла вышли двое мужчин в долгополых кафтанах, освещая дорогу факелами.
– Ох, не знаю… Не верит моя душа, что будет так спокойно. Наберут они тысячную армию да вернутся, – поддержал разговор второй дозорный.
– Да ну что ты такое мелешь! Нас через пару зим здесь больше десяти тысяч будет. Люд так и съезжается сюда.
– Ох, Ярик! Хорошо говоришь! Твоими устами да мёд бы пить, а слова твои – Богу в уши!
Стрельцы скрылись за избой, скрылся и свет факела, вернув полумрак ночи.
– Сторожевые, обход делают, – проговорил Афанасий Михайлович и пошёл дальше, потянув за руку девочку.
– Это церковь? – спросила Софья, указывая на деревянную постройку с маленькой звонницей на крыше.
– Да, Свято-Троицкая, шесть лет назад построили. А рядом – базарная площадь.
Под светом луны они двинулись дальше вдоль торговых лотков, пока не упёрлись в центральные ворота крепости.
– Софья,
– Нет, меня мама искать будет! – испугалась девочка.
– Тихо, тихо, нас могут услышать! – Афанасий Михайлович положил ей на плечо руку и пригнулся. – Поверь мне, пожалуйста, – зашептал он, – я хранитель часов времени, я сделаю так, что твою пропажу никто не заметит. Там, у тебя дома, время остановилось. Главное – ты не волнуйся! – старик заискивающе улыбнулся. –Я тебя прошу, прояви немного мужества и помоги мне собрать часы.
Девочка, опустив глаза, затруднялась что-либо ответить.
– Пойдёшь вон туда, – старик указал рукой на высокий сарай, – залезай на сено и попытайся хорошо выспаться. А завтра на рассвете тебя встретит мой друг, его зовут Авдей.
– Нет! – возмутилась Софья. – Я не хочу!
– Но у меня не осталось сил, чтоб переместить нас всех в другое место. Мне нужно отправиться одному, узнать, где другие цифры.
– Нет, я не буду там спать.
– Хорошо. Не спи. Но дождитесь Авдея. Уже скоро рассвет. Идите, ну идите же, пока нас никто не заметил, – подталкивая девочку в спину, Афанасий Михайлович направил её вперёд.
Пройдя мимо большой кучи дров и нескольких разобранных телег, Софья подошла к воротам сарая.
– Ага, значит, выспись хорошо! Это где? В сарае? Да как там можно выспаться? – шёпотом бурчала девочка.
За углом сеновала раздался пронзительный храп. Девочка оглянулась, но Афанасия Михайловича уже не было. Её взяло любопытство, и она решила посмотреть, кто так крепко спит. Прокравшись на цыпочках, девочка заглянула за угол.
На земле тлел костёр, свет красных углей уныло разгонял темноту. У костра, опираясь спиной на колесо телеги, сидел мужик, свесив грязную голову на рукоять топора. Он крепко и забористо храпел, можно было подумать, что это фыркает лошадь.
Софья вернулась назад и зашла в сарай. Там густо пахло сухой травой. Присмотревшись в темноте, разглядела кучу сена.
– Ну что, Альфа, ты готова лезть наверх? – прошептала она своей спутнице. На сеновале оказалось не так плохо, конечно, если не брать в расчёт писк мышей да противные мелкие соломинки, норовящие уколоть за воротником, а так в целом здесь было мягко и даже уютно. Софья обняла собаку и, думая о доме, быстро заснула.
Глава третья. Дорога с Авдеем
Наступило утро. Солнце едва вышло из-за горизонта, осветив июньскими лучами бескрайние русские поля. Лёгкий ветерок нёс с Волги ночную прохладу, колыхая верхушки деревьев. Воздух, какой же здесь воздух! Без выхлопных газов автомобилей, без клубов пара и химикатов заводских труб! Лишь чистый запах полевой травы и хвойного леса. В деревне уже вовсю горланили петухи и мычали коровы.
– Софья!! Софья!! Нам пора! – сквозь сон услышала Соня голос и открыла глаза. Через дырявую крышу пробивались лучи света, в которых играли пылинки. Всё тот же сарай, тот же высокий стог сена, где она лежала с собакой. Альфа, навострив уши, прислушивалась к незнакомому голосу. Соня, поправив лямки комбинезона, постоянно сползавшие с худеньких плеч, и стараясь не шелестеть сухой травой, подползла к краю.