Соколиная магия
Шрифт:
Теперь, когда первое волнение бегства прошло, они двигались размеренно, с такой скоростью, которая поглощала лиги и должна была вскоре доставить их к границе с Эсткарпом. Дальше Псы, наверное, не захотят их преследовать. Мышь не хотела думать о том, как они преодолеют Ализонский проход. Там так было страшно, с этим туманом; земля сама, казалось, восстает против них и толкает в сторону болот Тора. А потом, когда они окажутся в безопасности, папа и Велдин решат свой спор, раз и навсегда. Об этом она тоже не хотела думать.
— Папа?
— Да? —
Но это подождет.
— Ничего. Я тебя люблю.
— Я тоже тебя люблю.
Вскоре Велдин догнал беглецов.
— У нас неприятности, — сказал он папе.
— Мы это знали.
— Больше, чем ты думаешь. — Острый Коготь с криком сел в седло. — У них хорошие кони. Но самое главное вот что. У Псов привязан к седлу какой-то человек.
Похож на нашего «друга» Талгара. Трудно сказать, потому что человек в очень плохой форме. Время от времени к нему подъезжают и бьют. Я думаю, они очень рассердились, обнаружив, что их предали.
Челюсть у папы слегка дернулась.
— Новость неприятная, но мы этого ждали. Пытались предупредить его. Это все?
— Хотелось бы. — Велдин вытер лоб, — Я понял, почему они до сих пор нас не догоняют. Они словно играют с нами. Через просвет в изгородях, о котором мы не знали, они послали вперед отряд Псов, и он ждет нас у Ализонского прохода.
— Значит, они надеются нас зажать. — Папа посмотрел на юг, там на горизонте виднелась полоска Ализонского хребта. — И оставить там наши кости, как предупреждение нашим друзьям, которые найдут их. Гирван как будто искренне говорил о трудностях, которые нас ждут, когда возражал против прохода через горы. Но теперь кажется, что иначе нам не избежать встречи с Псами и судьбы, которую они нам приготовили.
— Я бы не возражал, — сказал Хирл. — Сражаться с Псами я всегда согласен.
— И при этом рисковать жизнью тех, кого нас послали спасать? — Папа покачал головой. — Я бы сам предпочел скрестить сталь с Псами, а не убегать от них.
Схватка в замке только раззадорила мой аппетит. Те, кто договаривался с колдерами… — Он замолчал с восклицанием отвращения.
— Должен согласиться с моим братом сокольничим, — сказал Велдин. — Но не по тем же причинам. В других обстоятельствах мы вшестером справились бы со всеми Псами, пока маленькие волшебницы убегают.
— Всемером, — поправила мама, но Велдин не обратил на нее внимание.
— Вместе они превосходят нас по численности, по крайней мере, вчетверо, — продолжал он. — И они вооружены игольными ружьями, а не только сталью. Хоть это их оружие, может, и не в лучшем состоянии — вспомните то, что я отобрал в замке, — все равно они смогут свалить некоторых из нас еще до начала схватки. У них есть и другие преимущества, которые мне не нравятся.
Поэтому я согласен. Направимся в горы.
— Тогда нужно принять предложение Лорика, оставить дорогу и ехать прямиком, — сказал папа. — И немедленно.
Велдин кивнул.
Глава 45
Они отыскали ответвление главной дороги и свернули на него, надеясь, что Псы будут ожидать от них движения по прямой к границе, а туда ведет главная дорога. Новая дорога, гораздо уже, шла на восток. Ни Ярета, ни Велдина это не встревожило. Их цель — Ализонский хребет. И неважно, в каком месте они к нему подойдут, пока есть надежда уйти от преследующих Псов.
В пути Эйран все время удивленно поглядывала на Дженис — Мышь, которая в этот день ехала с отцом. В утреннем свете волшебный камень на шее девочки светился молочным блеском. Эйран не могла поверить в перемену, происшедшую с ее дочерью. Дело не только в одежде — грязное и помятое, серое платье все же ясно свидетельствовало, что в нем маленькая волшебница, — и не в той ране, не в тяжелом состоянии, в каком они нашли Мышь…
Нет, не Мышь. Дженис. Это имя они дали дочери вместе с Яретом.
Но почему-то Эйран легче теперь называть дочь Мышью, как все остальные. Конечно, в этом нет никакого вреда; во всяком случае, добравшись домой…
Ей казалось, что Ярет и Велдин не выдержат накануне вечером. И она боялась за Ярета, если это произойдет. Когда произойдет. Ярет бросил вызов. И даже, если Велдин откажется от схватки, Эйран знала, что ее муж настоит на своем. Старший сокольничий тяжелее и немного выше. В нем чувствовалась жестокость, и, когда Эйран думала о его предстоящей схватке с Яретом, ей становилось страшно. Схватка будет смертельной, ибо речь идет о чести сокольничего.
— Ты встревожена, Эйнар, — сказала Звезда, девочка, которая сегодня ехала в ее седле. — Я вижу это по твоим движениям, по тому, как ты управляешь лошадью.
— Да, — согласилась Эйран. — Встревожена. Боюсь, что не смогу удержать их от схватки. Он убьет Велдина.
Или, еще хуже, Велдин убьет его. И что тогда будет со мной?
Звезде не нужно было спрашивать, кто этот «он».
— Не могу сказать тебе «не волнуйся», — ответила девочка, — потому что ты имеешь право волноваться.
.Но скажу тебе, что волноваться заранее не нужно. Многое может произойти, многое изменится, прежде чем сокольничьи схватятся друг с другом.
Эйран повернулась так, чтобы посмотреть девочке в лицо.
— Еще одна шестилетняя, которой сорок! Вы все такие?
— Да, Эйран. Кроме Шепелявой — иногда, — честно добавила Звезда. — Она еще слишком незрелая.
Эйран невольно рассмеялась, слыша эти слова от маленькой девочки.
— Конечно, она давно должна бы перестать сосать палец, но все-таки…
— Есть и другие признаки. Сосание пальца — это еще не все. Когда нас похитили, она была очень слаба.
Мы боялись, что в машине колдеров она не выдержит.
Но она одна из нас. Наша сестра.