Соколиная охота
Шрифт:
По тени выходило, что нет и восьми. А солнце уже жарит вовсю. Еще нет ощущения, что ты на сковородке, но поджарить собственное мясцо можно быстро. Гамми ущипнул себя за дряблую руку – было бы тут мясцо.
В пластиковой бутылке, второй год неизменно служившей флягой в походах, воды оставалось глотков на десять. Затхлой и немного мутноватой. Ту воду, что они стащили вчера у людей Моралеса, Гамми пока не трогал.
В этой части их «Африки», на Тюремном острове, воды было мало. Реки, если они, конечно, вообще были, пересохли – им теперь некуда было течь. Остались только редкие ключи, которые постепенно приобретали солоноватый
Гамми посмотрел исцарапанную бутылку на просвет и протянул Бублику. Здоровяк с благодарностью принял ее и экономно отхлебнул. Гамми посмотрел на судорожно дернувшийся кадык товарища и в который уже раз подумал, что при всей своей первобытной силе, Бублику здесь не выжить – отправившись в поход, он не додумался бы взять с собой воды. Или не нашел бы – в чем. Или… Так можно было перечислять до бесконечности.
Воняющая болотом теплая жижа послушно ушла в желудок. Гамми давно перестал обращать внимание на вкус того, что давало шанс жить дальше. Можно было подумать, что вкусовые сосочки атрофировались за отсутствием объекта восприятия.
– Дома чуток передохнем, подождем, пока жара начнет спадать, и двигаем дальше. С собой забираем всю провизию и воду, – сказал Гамми.
– Далеко пойдем? – Бублика не интересовала причина похода, его занимали лишь утилитарные факторы.
– К морю, – Гамми, прищурившись, всматривался в безжизненный горизонт, словно надеялся разглядеть далекую отсюда большую воду, и добавил без тени сарказма в голосе: – Купаться будем.
– У-у, – у Бублика больше вопросов не было.
Гамми слишком уж надолго задерживаться в бывшей Африке не планировал. Точнее, не планировал Звездецкий, Гамми был урожденным африканцем, считай, аборигеном. Но планы имеют обыкновение рушиться, словно песчаные замки в полосе десятибалльного шторма.
Никто из застрявших на Тюремном острове не знал, что произошло. Здешний, и без того безжизненный и поганый мир разрушился практически до основания. Судя по отсутствию к ним интереса со стороны СБА и пресловутой «Всемирной рудной компании», в остальном мире было ничем не лучше – серия мощнейших землетрясений накрыла весь земной шар. А может, там случилось и что-то похуже.
Гамми понимал, что другой причины вдруг разыгравшихся природных катаклизмов, кроме Станции, которая должна была производить какую-то чудодейственную новую энергию, не было. Вряд ли за те семь месяцев, что он пробыл в «Африке» до землетрясения, успели придумать что-то более мощное и таинственное. Все-таки Мертвый утер всем нос, выкинул фортель, которого от него ждали, но никак не могли поверить, что он на это решится.
До моря километров тридцать. Может, немного больше. К вечеру, когда солнце скроется за горизонтом, они должны добраться.
Вживленный глубоко в мышцы бедра датчик вдруг проснулся, вызывая неприятное подрагивание мышц. Спустя столько лет! Гамми успел забыть о том, что сидело у него в организме. И вот вчера, на закате, он все-таки включился.
«Когда будешь нужен, нанокапсула у тебя в бедре включится. Иди по ее указанию – мы тебя заберем». Гамми так и не смог разгадать смысл этой фразы, но вот последнее утверждение ни за что на желало исчезать из памяти.
4. Кенийский Архипелаг. Супертанкер «Хеллеспонт Стар»
Крайс сообщил, что, по его расчетам, с левого борта должна
Аккумуляторы корабля работали на исходе. Три огромных винта – каждая лопасть больше человеческого роста – исправно вращались, толкая «Хеллеспонт Стар» дальше и дальше в глубь нового Африканского моря. Совсем скоро их вращение замедлится, а потом остановится. Компьютер не позволит полностью обесточить корабль, иначе им невозможно станет управлять. Времена, когда полсотни матросов и десяток морских офицеров носились по палубе, кряхтели от натуги, стравливая концы или поднимая якорь, давно ушли в прошлое. Команда «Хеллеспонт Стар» состояла из четырех человек, но, в сущности, хватило бы одного капитана. Остальные трое были на всякий случай. И в этом плавании такой случай представился.
Танкер можно отправить в плавание и вовсе без экипажа, управляя движением через сеть. Но… в нынешние времена стало слишком много «но».
Куцев в сотый раз прошелся по палубе, немного остывшей за ночь, проверяя надежность кранов и клапанов в системе распределения ценного груза. Нефтеналивные насосы он отключил, заблокировав активацию магнитным ключом – теперь через корабельную сеть до них не добраться.
Крайс и Али возились возле шлюпок, набивая их необходимым – провизией, водой, походным оборудованием и оружием. Штурман время от времени припадал к своим архаическим инструментам, сверяясь с курсом. Сверяться особенно было не с чем – точных карт района, где они шли, не существовало.
– Со спутника картинка не появилась? – спросил Мустафа, выйдя на палубу. – Наукомовцы грозятся восстановить полный охват.
Они с Мартином только что закончили прощупывать эхолокатором окрестные глубины – в пределах пары миль хода скал и мелей не было. В рубке радиационный фон медленно, но неумолимо рос. Пока до угрожающих жизни значений было далеко, однако кому охота жариться в ионизирующем излучении: при любой возможности Мустафа старался выйти на палубу. Точно так же вел себя Мартин. Защита расстоянием и временем, как из школьного курса.
– Все так же. – Штурман передал капитану коммуникатор с висящей на нем картинкой со спутника. – Года полтора назад снимали. Здешние развалины пока никого не интересуют. Здесь наблюдение в последнюю очередь восстанавливать будут. Картинка красивая, – Мартин вернулся к разговору о карте, – но здесь чуть не каждый день трясет, очертания береговой линии и подводные вулканы постоянно в движении. Так что идем практически вслепую.
– Ты же не первый раз нас ведешь здесь?
Штурман покачал головой.