Сокровенное сказание монголов. Великая Яса

Чингисхан Тэмуджин

…Чингисхан изволил дать наставления своим младшим братьям и сыновьям:

«В стране, что мне пожаловало Небо, Я скрепой стал, штырем свой державы, И намертво теперь ее сплотил; Я – привязь, на которой подобает Держаться прочно подданным моим. В державе этой родились на свет Вы, братья младшие, и сыновья — Наследники моей верховной власти. Вам старцы мудрые опорой будут, Их множество великое у нас. О братья, дети! Как зеницу ока Наш древний род бесценный берегите! Сил не жалейте для своей державы! Премудрые! Не о самих себе — О благе государства порадейте! Наследники! На жизненном пути Коль умных повстречаете людей, Их от себя никак не отдаляйте. Совсем напротив: щедростью души На сторону свою привлечь старайтесь — Воздастся

вам сторицею за то. Царевичи, родная кровь моя! Наследуя трудов моих плоды, Старайтесь сохранить их, преумножить. Чего достиг я тяжкими трудами — И вы трудом вседневным закрепите. Вот так! Иначе прахом все пойдет. Ну а заботы, прилежанье ваше, Увидите, окупятся сполна. О родичи мои! Кряхтя и тужась, Всю мощь свою собрав в одно усилье, Глядишь, и льва однажды одолеешь. А если силы не собрать в кулак, Уж тут, как ни рычи и как ни злобься,— Все попусту: победы не видать. Объединишь усилия сполна — Так одолеешь, может, и слона. А мощь свою не соберешь в кулак — Пыхти себе, пожалуй, кипятись И разойдись вовсю и разозлись — Не сможешь одолеть врага никак. Не чванься, что высок ты, как гора: Кто на вершину взобрался, тот выше. Великодушие – вот высота, Не знающая верхнего предела: Оно – как безграничный океан, Однако для любого безопасный. Тот человек, который не позволит Ни в жизнь переступить через себя, Доказывает неопровержимо, Что Человеком он пришел в сей мир. Бывает, произносят много слов, Но нет, увы, в них стройности и лада. Какая ж польза в этих словесах? Законов устанавливаем тьму. Чтоб выполнить любой из них разумно, Осмыслить надо каждый бы из них. Коль светлых мыслей голова полна, Умелой пары рук она нужнее. Коль есть на свете человек такой, Что смыслит в государственных делах, Так он, один-единственный, державе Потребнее, чем темная толпа. …Средь скал лови лисицу – не поймаешь, В кустах лови зайчишку – не изловишь; Как с прочной привязи не увести скотину, Так подданного при достойном хане Кому бы удалось переманить? Всесильный блаженствует хан, Когда в державе закон и порядок; Блаженствует простолюдин, Когда мудр, справедлив правитель; Блаженствует в юрте жена, Коли муж у нее разумный. Блаженствует весь народ, Когда в стране покой и согласье. Простолюдин, при хане обретаясь, Оценит ли достоинства владыки? Уйдя от хана, враз уразумеет И справедливость ханскую, и мудрость. Жена, пока она с супругом вместе, Достоинства его не замечает; Но только приведет судьба расстаться — Она постигнет всю его разумность. Коль поведет себя правитель-хан, Как мог бы повести себя холоп,— Державу он, пожалуй, потеряет. А ежели случится, что холоп Как хан-правитель поведет себя — Он голову дурную потеряет».

…Чингисхан соизволил дать наставления своим сородичам:

«Забудется в речной воде рыбешка, На время потеряет осторожность — Глядишь, уж и забилась на крючке. А та, что осмотрительно и чутко Заметить может всякую опасность,— Та вовремя уйдет на глубину. Когда толкуешь с умным человеком, Он слушает – на ус себе мотает. Но окажись перед тобой глупец, Он, дела не поняв и не дослушав, Сорвется с места, исполнять бежит. Забыла рыбка осторожность вдруг — Под острогу попала иль на крюк. А та, что с осторожностью плывет, Поймет опасность, в глубину уйдет. Коль внемлющий твои слова умен, От них еще мудрее станет он. Глупец – свой обнаруживает нрав: Сбежит, договорить тебе на дав. Вы, родичи, вникайте в речь мою И уясняйте: хан ваш всюду прав».

…Рожденный по благоволению Неба великий Чингисхан изрек такие наставления:

«Муж двоедушный – не мужчина, баба! Муж прямодушный – драгоценный слиток. Коль женщина свободна от лукавства, Могла бы и мужчиною назваться. А ежели сидит в ней лицемерье — Не женщина она. Она собака. Достойна ли такая дружбы нашей?»

Засим Чингисхан к сказанному добавил:

«Холоп,

изрядно выпивший хмельного, Вдруг возомнит, что всех он тут важнее. Тряхнет его рука суровой власти — И ощутит себя он псом бездомным. Пригубит зелена вина мышонок — И сам себя вообразит утесом, А пробежит поблизости лисица — Бросается мышонок к темной норке».

И еще Чингисхан молвил:

«Когда повалит густо снег из тучи, Кошмою белой он укроет землю. Коль нападает враг, несущий гибель, Спаси, укрой скорей златой свой род. Как бросится зима на нас в набег, От холодов скрывает землю снег. Когда приступит враг, суров и лих, Так надо родичей спасать своих».

И изрек Чингисхан такие слова:

«Вдруг тело мое да запросит покоя… Такое вело бы к потере державы. Когда потянусь я к бездействию, к лени — Смятенье державой моей овладеет. Пусть бренное тело мое пострадает, Но будет держава непоколебима; Пусть тело мое обессилит, истает, Зато государству стоять нерушимо».

Фрагменты биликов из «Поучений Чингисхана его младшим братьям и сыновьям» [414]

Чингисхан спросил у своих сыновей: «Какое празднество выше всех празднеств? Какое наслаждение выше всех наслаждений?»

На это Цагадай сказал: «Если устроить счастливое празднество и пировать по случаю того, что минует старый год и ему на смену приходит новый, – это и будет высшее празднество».

414

Фрагменты биликов Чингисхана, опубликованные В. Котвичем в журнале «Восток» (1923, № 2. С. 94–96), были переведены им из «Монгольской хрестоматии» (1836) А. Попова.

Но Чингисхан промолвил: «Это ваше празднество не есть настоящее празднество. Ведь в то время, когда младенец еще не родился и ему не дано имени, когда он еще не вышел из утробы и не увидел света, – кому же будет нарекаться имя, чье начало будет праздноваться впервые? Если же впоследствии вы будете праздновать и наслаждаться, вспоминая день, когда вы получили начало от отца и родились от матери, то это будет подлинное празднество».

Цагадай сказал: «По моему мнению, если подавить врага, разгромить наездника, расторгнуть сговоренных, заставить верблюдицу реветь по верблюжатам и привезти с собой добычу – это будет высшее удовольствие».

Джучи (Жочи) сказал: «На мой взгляд, высшее удовольствие – разводить многочисленные табуны лошадей, пускать взапуски многочисленных двулеток, воздвигнуть себе ставку и забавляться пиршествами».

Угэдэй сказал: «Я полагаю, что лучшее из наслаждений будет в том случае, если обеспечить благоденствие великому государству, созданному трудами нашего отца-хана, положить ноги на почву и руки на землю [415] , предоставить своему собственному народу жить в ставке, держать в порядке дела государственного управления, дать возможность наслаждений старейшинам и обеспечить спокойствие подрастающей молодежи».

415

Это образное выражение у монголов символизирует спокойную, благодатную жизнь.

Тулуй (Толуй) сказал: «По моему мнению, высшее блаженство заключается в том, чтобы тренировать своих аргамаков, бродить по глубоким озерам, спуская своих старых ястребов, и устраивать охоту на птиц, ловя серых уток».

Чингисхан сказал: «Джучи и Тулуй, вы оба говорите речи маленьких людей. Цагадай ходил вместе со мной на врагов и потому говорит такие слова. Однако когда относились с пренебрежением к чужим, то не раз являлись причиной плача своих жен. Когда относились с пренебрежением к рыбе хариусу, то не раз были случаи, что он ранил до боли ладонь руки. Слова же Угэдэя – вполне правильны».

Чингисхан сказал: «Если дела государственного управления находятся в порядке, если хан государства – мудр и искусен, если начальствующие братья его обладают совершенствами, если давшие ему жизнь отец и мать живы и невредимы, если у него имеются чиновники, знающие дела государственного управления, если он располагает войском, способным подавить неунижающегося врага, если его жены, дети и потомство будут здравствовать до скончания веков, если ему будет покровительствовать могучий вечный дух Вселенной, – то в этом и будет заключаться его несравненное великое блаженство».

СВИДЕТЕЛЬСТВА СОВРЕМЕННИКОВ О ЧИНГИСХАНЕ

Из тюркских источников

Абуль-Гази. Родословное древо тюрков [416]

У Аланчи-хана было два сына-близнеца: старшему имя было Татар, младшему – Монгол. Аланча-хан, когда состарился, разделил свои владения своим сыновьям. Оба брата провели жизнь свою в благополучии и счастье, не делая друг другу худого.

416

Фрагменты перевода Г. С. Саблукова «Родословного древа тюрков» печатаются по изданию «Родословное древо тюрков. Сочинение Абуль-Гази, Хивинского хана». (Казань, 1906). При воспроизведении этих фрагментов в целом сохранен стиль переводчика.