Сокровища Атлантиды
Шрифт:
– Это невозможно, – сказал Джиордино, качая головой.
– Мы с вами просто по-разному смотрим на вещи, – улыбнулся Касслер. – Вы видите груду лома. Я вижу великолепную машину, которой будут любоваться миллионы людей в Смитсоновском музее. – Зеленовато-голубые глаза Папаши засверкали неподдельным энтузиазмом. – Вы так и не поняли, что вам досталась инженерная неудача, а вы превратили ее в оглушительный успех. До сих пор “корабль снегов” был известен лишь тем, что потерпел полное фиаско, – ведь машина не смогла выполнить и половины того, что от нее ожидалось. Потому ее и забросили почти сразу после
Питт глядел на изувеченного колосса, будто на раненого зверя:
– Да-а, не будь ее, никого из нас здесь бы тоже не было.
– Когда-нибудь, я надеюсь, вы мне расскажете все с самого начала?
Джиордино бросил на старика странный взгляд:
– Почему-то мне кажется, что вы и так все знаете.
– Когда она займет свое место на стенде, я приглашу вас на открытие, согласны? – предложил Папаша и хлопнул Питта по плечу.
– С радостью примем приглашение.
– Кстати, это мне кое-что напомнило. Вы мне не скажете, кто тут командует? По пути от станции мы с ребятами нашли три замерзших тела примерно в полумиле от взлетной полосы. Похоже, эти люди пытались пройти защитный периметр, но не успели и замерзли. Надо бы доложить, чтобы их подобрали.
– Мужчина и две женщины? – невинным голосом уточнил Питт.
Папаша кивнул:
– Самое странное, что одеты они были скорее для пикника в Филадельфии, но никак не для путешествий по холодной Антарктиде.
– Некоторые люди не понимают всей опасности воздействия низких температур на здоровье.
Папаша поднят бровь, потом полез в карман, вытащил красный платок размером с половину походной палатки и шумно высморкался.
– Да, лучше, пожалуй, и не скажешь, – задумчиво протянул он.
То и дело на полосу садились самолеты, привозившие ученых и военных, потом взлетали, увозя раненых людей Клири и охранников в госпитали США. Стоит упомянуть, что субмарина “Таксон” прошла подо льдом в потайную гавань и встала у причала рядом со старыми немецкими лодками класса “U”.
Капитан Ивен Каннингхем был похож на бантамского петуха – жилистый коротышка, у которого руки и ноги двигались как на шарнирах. У него было гладкое лицо с острым подбородком и тевтонские светло-голубые глаза, находящиеся постоянно в движении. Капитан представился полковнику Виттенбергу и генералу Биллу Гуэрро, присланному из Вашингтона, чтобы принять командование все усложняющейся операцией по исследованию всего, что им удавалось обнаружить. Каннингхем предоставил в его распоряжение себя, свой корабль и команду, как было приказано начальником штаба флота.
Виттенберг рассказал Каннингхему про Питта, и командир подлодки разыскал сотрудника НУМА. Подойдя, он представился.
– Мистер Питт, мы с вами разговаривали по радио, но лично не встречались. Я Ивен Каннингхем, командир “Таксона”.
– Знакомство с вами – большая честь для меня, капитан. Только теперь я могу выразить вам свою благодарность за спасение “Полярной бури” и всех, кто на ней
– Просто повезло оказаться в нужное время в нужном месте, – широко улыбнулся Каннингхем. – Не каждый командир современной подлодки может похвастаться потопленной субмариной класса “U”.
– Ни один, кроме тех, что сбежали из дома престарелых.
– Кстати, о лодках класса “U”. Вы знаете, что тут их еще четыре стоят у причала?
Питт кивнул:
– Видел их сегодня утром. Вид такой, будто только что сошли со стапеля.
– Мои механики ходили их осматривать. На них произвело впечатление качество техники, созданной, когда их дедушки еще бегали в коротких штанишках.
– Для всех, кто родился позже восьмидесятого, Вторая мировая так же далека, как была Гражданская для наших родителей.
Взгляд Питта упал на выходящих из прилетевшего “Боинга-737” пассажиров, и он, извинившись перед Каннингхемом, поспешил к ним. Женщина в вязаной шапочке, из-под которой стекал водопад рыжих волос, остановилась и огляделась, потом посмотрела в сторону Питта, и лицо ее словно озарилось изнутри.
Питт пошел к ней, но его обогнал Джиордино. Он схватил Пэт О’Коннелл в могучие объятия, поднял ее так, будто она ничего не весила, и закружил вокруг себя. Потом они страстно поцеловались.
Питт, весьма заинтригованный, не отводил от них глаз. Когда Джиордино поставил Пэт на землю, она оглянулась и помахала рукой Питту. Он дружески поцеловал ее в щеку, отступил на шаг и спросил:
– Я что-то не врубился: вы мне голову морочите или впрямь друг к другу неравнодушны? Пэт весело рассмеялась:
– В Буэнос-Айресе мы с Алом поглядели друг другу в глаза, и с нами случилась потрясающая вещь.
– А именно? – сурово взглянул на напарника Питт
– Мы влюбились друг в друга.
Теперь Питт выглядел уже не столько заинтригованным, сколько озадаченным.
– Это ты влюбился?
Джиордино пожал плечами и улыбнулся:
– Не могу объяснить. Такого со мной раньше не бывало.
– Значит, выходишь из игры?
– Мы с тобой, друг, через многое прошли вместе. Столько приключений было, что вспоминать замучаешься. Это чудо, что мы до сих пор живы, получив куда больше положенного синяков и шрамов, чтобы это доказать. Надо смотреть в глаза реальности. Мы не молодеем. У меня по утрам суставы поскрипывают. Пора подумать о том, чтобы остановиться. – Он осклабился. – И мнение мамы Джиордино тоже надо учесть.
– Так у тебя еще и мать есть? – поддразнила его Пэт.
– Вы с мамой отлично поладите, – авторитетно заявил Джиордино. – Мама говорила, что я не должен вечно оставаться холостяком, если хочу подарить ей маленьких Джиордино, чтобы было кому толстеть от ее знаменитой лазаньи.
– Тогда надо поспешить, – засмеялась Пэт. – В мои тридцать пять у меня не слишком много времени, чтобы создавать новое поколение.
– У вас есть Миган, – сказал Питт.
– Да, и она тоже обожает Ала.
Питт в недоумении затряс головой:
– Миган одобряет этого инопланетянина?
– А почему бы и нет? – спросила Пэт. – Ал спас ей жизнь, между прочим.
Питт не стал напоминать, что тоже приложил руку к спасению матери и дочери. Не стал говорить и о том, что его увлечение Пэт выходило за рамки простой дружбы.