Сокровища Айседоры (Сюрприз для Айседоры)
Шрифт:
Отсутствие пистолета под мышкой усугубляло его неловкость. Более того. Он чувствовал себя голым.
Джед чуть не выскочил на улицу, но двое полицейских в форме, направлявшиеся на патрулирование, явно узнали его, а тот, что слева – Снайдер, вспомнил Джед, – отдал ему честь.
– Капитан, сэр.
Все больше молодежи с каждым годом, подумал Джед. Этот вообще вряд ли начал бриться.
– Офицеры, – коротко кивнул он и обреченно двинулся дальше.
У стола дежурного Джед остановился и стал молча ждать, пока широкоплечий
Глядя сзади на эти бычьи плечи и шею, ни за что не догадаешься, что у парня лицо как у плюшевого медвежонка.
– Привет, Райан.
Сержант расплылся в такой широкой улыбке, что его глаза почти исчезли в мягких складках румяной ирландской кожи.
– Капитан! Черт побери. – Перегнувшись через стол, сержант как тисками сжал руку Джеда. – Рад вас видеть. Очень рад.
– Как дела?
– О, по-старому. Все как прежде. Лоренцо ранили на прошлой неделе в винной лавке.
– Я слышал об этом. Как он?
– Поправляется. – Райан подмигнул. – Прошли те времена, когда парень небрежно стирал кровь и возвращался на улицы.
– Сначала разжевав пулю зубами.
– Вот именно. – Кто-то позвал Райана, и он крикнул, чтобы подождали. – Нам тут скучновато без вас, капитан. Голдмен не так уж плохо командует. Я хочу сказать, что он умеет перекладывать бумажки, но посмотрим правде в глаза: он – козел.
– Привыкнете.
Райан покачал головой:
– Нет, сэр. Не ко всему можно привыкнуть. Парни знали, что с вами всегда можно поговорить напрямик. Знали, что найдут вас на улице не реже, чем в кабинете. К Голдмену приходится пробиваться через заслон инструкций. – Добродушное лицо сержанта скривилось в ухмылке. – Не выходит из кабинета, если только его не ждут репортеры.
Джед невозмутимо слушал легко льющийся поток информации.
– Хорошая пресса никогда не мешала департаменту. Лейтенант Чэпмен здесь? Мне надо поговорить с ним.
– Конечно. Кажется, он в своем кабинете. Проходите.
Джед не тронулся с места.
– Райан, дай мне гостевой пропуск.
Райан порозовел от смущения.
– К черту, капитан.
– Сержант, мне нужен гостевой пропуск.
– Меня тошнит, – пробормотал Райан, вытаскивая пропуск. – Я должен это сказать: меня тошнит.
– Ты сказал.
Джед прикрепил пропуск к рубашке.
Ему пришлось пройти через весь участок, старательно игнорируя удивленные лица, вопрошающие глаза. Он предпочел бы медленный вальс на горячих углях. Каждый раз, как кто-то окликал его по имени, каждый раз, когда он останавливался, чтобы перекинуться парой слов, сжимались все внутренности.
Когда Джед добрался до кабинета Брента, у него уже свело шею и стучало в висках.
Небрежно стукнув в дверь, он вошел. Брент сидел за заваленным бумагами столом, прижимая к уху телефонную трубку.
– Скажи мне что-нибудь новенькое. – Брент поднял глаза, и мгновенно
– Нет.
Джед сел, вытащил сигарету.
– А, знаю. Соскучился по дозе полицейского кофе.
– Если до этого дойдет, мне уже ничто не поможет. – Джед чиркнул спичкой. Он не хотел спрашивать, не хотел вмешиваться в их дела… – Голдмен действительно такой козел, как говорит Райан?
Ухмыльнувшись, Брент поднялся, чтобы налить пару стаканчиков кофе.
– Ну, мистером Популярностью его не назовешь. На днях я поймал Томаса в раздевалке: он втыкал булавки в маленькую куклу. Я узнал Голдмена по глазкам-пуговкам и большим зубам.
Джед взял кофе.
– И что ты сделал?
– Сам воткнул пару булавок. Но Голдмен, похоже, чувствует себя отлично.
Джед усмехнулся. Первый же глоток кофе стер усмешку с его лица.
– Знаешь, я мог бы замолвить за тебя словечко перед шефом. Думаю, он прислушается к моим рекомендациям.
– Не заинтересован. – Брент снял очки и попытался стереть пятна со стекол. – Я не умею раздавать поручения. Все кончится тем, что Томас будет втыкать булавки в прелестную куколку в роговых очках. Послушай, Джед, возвращайся.
Джед уставился в кофе, затем медленно поднял глаза.
– Не могу, Брент. Я в ужасном состоянии. Верни мне жетон, и я не знаю, кто за это заплатит. Вчера вечером… – Он не смог продолжать и глубоко затянулся сигаретой. – Вчера вечером кто-то был в моей квартире, копался в моих вещах.
– Еще один взлом?
Джед покачал головой:
– Едва заметный. Кое-что сдвинуто, закрыт ящик, который я оставил приоткрытым, – в таком роде. Меня почти весь день не было дома. Занимался имуществом Элейн. – Джед устало потер шею. – А потом выпил, сходил в кино. Вернулся домой, огляделся и набросился на Дору.
Джед снова отхлебнул кофе. Не горше, чем вкус, уже поселившийся во рту.
– Я бросился на нее, не раздумывая. Заподозрил в преступлении и приговорил. – Джед с отвращением раздавил в пепельнице сигарету, встал и зашагал взад-вперед по кабинету. – Я напугал ее до смерти.
– Господи, Джед. Ты не… ты не ударил ее?
– Нет. – Он заслужил такой вопрос, и нечего обижаться. – Я запугал ее и сам пришел в ужас, когда остыл. Я просто сорвался и не хочу повторить что-либо подобное, прикрываясь полицейским жетоном. Этот жетон кое-что значил для меня.
– Я знаю тебя почти десять лет и ни разу не видел, чтобы ты злоупотребил им.
– И не собираюсь. В любом случае я пришел не за этим. Дора не была в моей квартире. Тогда кто же?
– Может, вернулся тот, кто был в первый раз. Искал что-нибудь ценное.