Сокровища экстаза. Путешествия по энергетическим оргазмам
Шрифт:
«команда»… зверство! Зверство намерения хапануть все до последнего! Выдыхаем, втягиваем живот,
задержка, стоим… Тело вибрирует и полыхает… доходит до грани и… Внутри все взрывается
миллионом фейерверков… В животе жар, огонь, лава… плотная, насыщенная, распространяющаяся
по всему телу, проникающая в каждую его клеточку…
И все-таки как же я стояла? Может, это была не я? Или как раз Я?! Что это значит – быть частью
вселенной, принимать ее потоки, отдаваться
подарила вторничная йога! Сегодня мысли скачут: «Как же? После такого и выжить? Тело не может
вибрировать с такой частотой… это физически невозможно». Но если соединяешься со всем и вся, то
уже ничего не кажется невозможным, все так, как оно было задумано…
Холотропное дыхание… задержки… Тело пронизывает множество мельчайших разрядов-
молний… вибрации (ставшие уже привычными)… И тело растворяется… В кругу лежит прозрачная
оболочка с пульсирующими венами и капиллярами... Ощущаю каждую капельку крови, что
проносится в венах… Лицо, голова сплетены из этих струек, образуя «родничок» на макушке, что
излучает тепло и мощь на многие метры вперед…
Приходим в себя… Феечка! Рядом Феечка! Милая-нежная-теплая… и всегда готовая обняться. И
почему все разошлись? Как же это здорово, когда соединяются две вселенные и обмениваются своими
тайнами…
Я переполнена… любовью, нежностью, силой, покоем… и нетерпением! Нетерпением к новым
переходам!
Борода
СПАСИБО, дорогие «камикадзе»! Исключительные описания!
Поезд Москва-Саратов.
Он же локомотив в Нагваль, он же последний поезд в Лхасу, которая всегда с тобой (даже на
станции «Бирюлево-пассажирская»), он же «Желтая Стрела». Сколько там еще осталось до
разрушенного моста – секунда, минута, час, неделя, месяц, год, десятилетие, жизнь?
Неизвестно… Может, именно этот миг последний?
Ручка стоп-крана броско краснеет на стенке тамбура. Ну нет, еще не время дернуть за нее, еще не
вечер. В нашем вагоне-ресторане сегодня подают восхитительный деликатес – Жизнь!
Впрочем, в поезде наступает вечер. Стемнело. Вкусный сигаретный дымок причудливыми
спиралями вьется к потолку. По оконному стеклу стекают капельки дождя, слезинки Бога.
За окном проносятся голые пока еще ветви деревьев, созвездья разноцветных огоньков далеких
селений, манящие и загадочные.
Почему-то в который раз странное ощущение, что поезд никуда не едет. Он стоит на месте. И
бригада развеселых подвыпивших «железнодорожников»-актеров ритмично раскачивает его на
рельсах, а по сторонам прокручиваются добротно сделанные декорации, создавая
Теплое уютное купе. Попутчики, москвич и саратовец, научные работники, неспешная беседа о
Москве и Саратове. Конечно, ведь едем в Саратов, город интеллектуалов – студентов и научной
интеллигенции.
Загорелый москвич, ловко орудуя палочками, поглощает из объемистой ванночки китайский
салат с креветками и огурчиками, прихлебывая пивко.
На поверхности стакана чая с лимоном играют отблески, сверкают звездочки вечного огня. Как
красиво! ПРОСТО СОЗЕРЦАЙ.
Расфокусированный взгляд, скользящий вокруг. Плывущие предметы, каждый из которых будто
шепчет: «Эй, неужели ты не видишь, что не надо никуда ходить?! Просто скользи, растворившись в
том, куда упал твой взгляд».
Нет, не будет в этом посте конкретных переживаний. Просто наблюдение. И больше ничего не
надо.
Ну если только чуток ощущений (для остроты, для перчинки) – Горящие Стопы. Признак
настоящего индейца. Которому «завсегда везде ништяк».
Подошвы приплавлены к полу, и жаркие ручейки безо всяких правил буравчика ввинчиваются в
подошвы.
В наушниках звучит «KUKAN DUB LAGAN» – «Life Is Nice», композиция «Roots of Vibration»,
что во вторник на московской гвардейской йоге превращала тебя в чистую вибрацию восхищения.
Папа вопил позавчера, на пике обжигающих вибраций, под реверберирующие звуки, доносящиеся из
колонок: «Как он сейчас запоет вайбрейшен!»
«Да уж-ж-ж. Вай-вай, какой вай брейшн!»
И вновь скольжение, потряхивание на стыках меж кадрами, дрожь в проме жутках,
интерференционные блики в сиянии отражений и полумраке теней.
Тот, кто стыковал эти «рельсы», видимо, нарочно оставил зазоры меж ними. Как подсказку для
пассажиров. Чтоб не зазорно было, а озорно!
А за Трезором дозор, а за дозором узор, а за узором зазор, а за зазором зеро.
Зачем я пишу эти строчки? Да низачем. Просто неодолимая потребность выдохнуть после
бесконечной «задержки на вдохе», выдохнуть доступными средствами вот это легкое и скользящее,
свидетелем которого я являюсь, просто нестерпимая жажда выразить словами, бедными и скудными
(ну уж какие есть), озвучить мелодию течения реки, не имеющей ни истоков, ни устья.
Прекрасная Леди
У меня на сегодняшний момент есть любимая песня, в ней есть очень приятные строчки. Можно
даже совместить с ощущениями:
«В конце туннеля яркий свет…