Сокровища фараона
Шрифт:
— Папка! Ты как раз кстати. — Григорий Петрович с улыбкой вошел на кухню, ничуть не удивившись, что вся семья в сборе. У сестер была своя квартира, где все вместе собирались довольно часто. Вы спросите, как у них так легко решился вопрос с жильем в наше-то не легкое время, когда жилье такая больная мозоль для нашей страны. Дело в том, что еще на заре девяностых, Тумановы продали шикарную ленинградскую квартиру, принадлежащую ранее Петру и Анне Тумановым и доставшаяся позже Григорию Петровичу. На часть этих денег они
Они долго сидели за столом, пили чай с «Киевским» тортом и слушали о предстоящих планах Тани. Тут Саша спросила Татьяну о Пановой, Таня задумалась и, покачав головой, поджала губы:
— Прости, Санечка, я закрутилась.
— А кто это? — удивленно приподнял брови папа.
— Да эта девчонка из университета, где Саша работает — защебетала Таня, — Она переписывается по Интернету с девушкой, у которой в Египте пропал дедушка…
— Перестань, Таня. — Саша гневно посмотрела на сестру, — Я ни о чем не просила тебя рассказывать.
— А что это за тайны, в нашей семье? — Григорий Петрович недоумевая, покосился в сторону младшей дочери.
— Я не буду об этом говорить… это вообще по работе.
— Саша! — Григорий Петрович серьезно посмотрел ей в глаза, — что происходит, дочка, раньше у нас не было секретов. А ты, Татьяна, что скажешь? — старшая сестра, закусив нижнюю губу, смотрела на пустую тарелку. Одним глазом она взглянула на Сашу, скрываясь под кудрями своих рыжих волос. Саша вся покраснела, и ее глаза стали какими-то желтыми, вместо обычных зеленых.
— Пусть Таня и рассказывает, она ведь первая начала. — Саша была готова разреветься, она знала, чем это все кончится. Тем более, после маминых слез.
— Первая — вторая — протянул Туманов, — что за ребячество, Сашенька.
Девушка, нахмурившись, тяжело вздохнула и сказала, что хочет найти пропавшую экспедицию, ту самую, в которой участвовали их предки.
— Но это же не реально, девочка моя, — папа с какой-то болью посмотрел на Сашу, такую тоненькую с короткими каштановыми волосами, в которых застряло перышко из подушки. В ее огромных желто-зеленых глазах было что-то такое, похожее на отчаяние узника перед казнью.
На лице Полины Сергеевны было все написано. Она ничего не сказала, а, только тяжело вздохнув, вышла из-за стола.
— Я сейчас.
— Ты бы хоть мать пожалела, — начал, было, папа, как вдруг все увидели, как побледнела Саша, и на столе стало происходить невообразимое и не объяснимое. Чашки словно взбесились, сначала они начали тихо дрожать, потом вращаться на блюдцах все быстрее и бойче. Танька с криком выскочила
— Что тут происходит?! — Полина Сергеевна, увидев разгром на кухне, всплеснула руками, — Я не поняла, у вас так много посуды?
Таня, дрожа от страха села на стул, сбросив с него осколки на пол:
— Дура какая-то. Совсем с ума сошла…
Саша, сжав кулаки, посмотрела на Таню:
— А я то думала, что мы подруги.
Она выбежала с кухни в прихожую, и наскоро накинув полушубок, и, натянув сапоги, выбежала на лестничную клетку.
— Саша! — Полина Сергеевна выбежала вслед за дочерью. — Санька, быстро вернись!
— Оставь ее, — Григорий Петрович вынес жене пальто, — Пойдем домой. А завтра, когда она остынет, поговорим.
Флеминг немного поспал и, услышав, как Генри разговаривает по телефону, резко открыл глаза.
— Не беспокойтесь, я просто позвонил одному своему товарищу. — Картер потер усталые глаза, — в Таско, мы вместе учились, и я хотел к нему заехать, он археолог. Вы, наверное, проголодались, я закажу ужин, а пока мне хотелось бы поговорить с вами о карте.
— Не понимаю — пожал плечами Ллойд, — Вам-то, что далась эта проклятая карта? Почему я ее не сжег еще там, в Мемфисе? — он горестно покачал головой и удрученно добавил: — Жаль, что тогда у нас не получилось. Мы стали бы самыми богатыми людьми, из всех кого я знал.
— Но почему вы так долго и упорно скрывались от меня, Ллойд, ведь если бы вы не захотели продать карту, я бы не стал ее забирать у вас. Меня заинтриговало ваше бегство. По этому я решил найти вас, любопытство не давало мне покоя.
Флеминг, улыбаясь, слушал о том, как Картер еще с детства мечтал о чем-то подобном. О поиске каких-нибудь проклятых, таинственных сокровищ, которые охраняют злые духи. Он не верил этим россказням, по этому его не страшили предостережения Флеминга. Ллойд рассказывал ему обо всем, что с ними происходило, когда он дошел до того, как они встретили Оливера Штольца, в дверь постучали.
— Это наверно обслуга. — Картер двинулся к двери в предвкушении вкусного ужина.
— Что же ты заказал? — Флеминг заметно повеселел.
— Это будет сюрприз… — Картер открыл дверь, впуская здоровенного детину, который ловко двигал перед собой сервировочный столик на колесиках. — Проходите.
Картера немного удивил такой неординарный размер служащего. Его холодные бледно-голубые глаза смотрели сквозь Генри, но потом он добродушно улыбаясь, закрыл за собою дверь и начал выставлять ужин на столе в гостиной. Генри вернулся к Флемингу, наблюдая за официантом, он показался ему славным малым, при такой комплекции обладать такой ловкостью.