Сокровища короля

Чедвик Элизабет

Николас мотнул головой. Его кольнула неясная тревога.

– Я только что встал, а накануне вечером мы не разговаривали.

Болдуин почесал затылок.

– Где она, сказать не могу. Знаю только, что она ушла еще до рассвета. Расплатилась со мной сполна, а моя жена дала ей в дорогу вот таких же булочек с начинкой.

– В дорогу? – Николас отставил кружку. Неясная тревога переросла в дурное предчувствие.

– Как же так? – воскликнул Болдуин, сунув ладони под мышки. Его глаза заблестели любопытством. – Утром она сказала, что ей нужно срочно ехать, но она найдет себе другого провожатого, поскольку ты,

господин, еще слишком слаб. По-хорошему сказала. Она не жаловалась за твоей спиной.

– И не сказала, куда направляется?

– Нет, господин, – качнул головой Болдуин. Чувствуя, что Николас обеспокоен, он принял серьезный вид. – Но я так понял, что на юг, как ты и говорил вчера. – Он упер руки в бока. – Что-нибудь пропало?

Николас пытался собраться с мыслями.

– Нет, – быстро ответил он. – Просто для меня это полная неожиданность, только и всего. – Он не кривил душой.

– Ха, от женщины чего хочешь можно ожидать, – фыркнул Болдуин. – Вот, к примеру, моя жена. Когда она…

Николас вскочил на ноги и, не обращая внимания на Болдуина, пытавшегося выразить ему сочувствие, бросился к своей комнате. В темноте он споткнулся о ступеньку и, хватаясь за стену, чтобы не упасть, оцарапал костяшки пальцев. Чертыхаясь, облизывая ссадину, он дохромал до сундука и, сдернув с него одеяло, откинул крышку.

Облегчение, которое он почувствовал поначалу, мгновенно сменилось подозрением. Вроде бы все на месте, но нет, не все. Часть мешочков с деньгами – немалая часть – исчезла. Маленький сундучок тоже оказался пуст.

Прерывисто дыша, Николас сел на корточки. От ярости на его шее вздулись жилы.

– Вот стерва, – процедил он сквозь зубы. – Лживая коварная тварь. – Это было хуже удара мечом. Она обокрала его, обессилевшего и беспомощного.

Ведь он не раздаривает свое доверие направо и налево, но ей поверил, а она в благодарность его обманула. Николас стукнул кулаком по стенке сундука, еще больше разодрав пальцы. Как он сразу не догадался? Это же было ясно с самого начала, едва она прикоснулась к короне. Он же видел, как вспыхнули ее глаза.

– Господин? – В арке стоял Болдуин. Николас быстро накинул одеяло на сундук и повернулся.

– Прикажи слуге оседлать моего коня, – распорядился он.

– Если даже у вас с госпожой раздор вышел, тебе теперь за ней трудно будет угнаться. – Болдуин внимательно посмотрел на него. – На юг лучше ехать через ворота Святой Марии и дальше, у Бригфорда, через реку.

Николас сдержанно кивнул. Сердце по-прежнему рвалось из груди, но ярость постепенно улеглась, сменившись тихим гневом. Он твердил себе, что свернет ей шею, когда догонит, но, спешно собираясь в дорогу, он видел в воображении совсем другую картину: его руки сдавливали не ее горло, а талию, а губы впивались в ее лживый пухлый рот.

Глава 9

Мириэл покинула Ноттингем южной дорогой и по выезде из городских ворот завела беседу со стражником, чтобы тот запомнил ее. Потом она обогнула городскую стену и приблизилась к другому входу, со стороны Коровьего переулка. Там она спешилась и уговорила крестьянина, следовавшего в город, посадить ее на свою телегу, сославшись на то, что ее кобыла подвернула переднюю ногу. Теперь, если Николас станет искать ее, она замела следы, рассудила девушка. Стражник у ворот Святой Марии видел, как

она уезжала, а другой стражник, у Коровьего переулка, если того спросят, вряд ли усмотрит взаимосвязь между женщиной в телеге с плетущейся следом лошадью на привязи и женщиной, которую ищут.

Мириэл была довольна собой, хвалила себя за сообразительность, хотя отличное настроение несколько омрачало чувство вины. Она сознавала, что поступила нечестно по отношению к Николасу, но ведь и к ней самой жизнь была не очень-то благосклонна. Дедушка был прав, когда говорил: нужно быть безжалостным, чтобы добиться успеха.

Теперь ей требовалось найти жилье, и, как только крестьянин высадил ее возле рынка, она продала лошадь и стала спрашивать, не сдаются ли где свободные комнаты. Поиски увенчались тремя предложениями, два из которых она сразу же отвергла, сочтя те жилища непригодными, поскольку они располагались в беднейших районах города, где семьи сдают спальные места в своих домах, чтобы хоть как-то прокормиться. Третье из предложенных помещений находилось рядом с мастерской шорника на возвышении в дальнем конце Коровьего переулка. Домик оказался скромный, но в хорошем состоянии и со всеми необходимыми удобствами.

– Он принадлежит господину Герберту Вулмэну, – поведала Мириэл жена шорника. Открыв тяжелую дубовую дверь, она завела девушку в комнату с очагом в центре, полками по стенам и деревянным буфетом. – Он – наш сосед, и ключ от дома держит у нас. Он сейчас на ярмарке тканей, а то сам показал бы тебе дом. Он живет на холме возле Буднего рынка. – Женщина махнула рукой в том направлении.

Мириэл кивнула и прошлась по комнате, разглядывая убранство. Над очагом висел начищенный до блеска котелок, рядом в ведерке лежали сухие дрова. В подсвечниках стояли свечи, на обмазанных глиной стенах сияла свежая побелка, запах которой еще не выветрился. Не такое роскошное жилье, как дом дедушки в Линкольне, подумала Мириэл, но все же лучше, чем она надеялась найти в столь короткий срок.

– Прежде здесь жил брат господина Герберта, – сказала госпожа Брайдлсмит. – Он был бездетным вдовцом и скончался в Михайлов день, мир его душе. – Она перекрестилась.

Мириэл в знак почтения тоже осенила грудь крестным знамением. В комнате ничто не напоминало о ее прежнем хозяине, не ощущалось незримого присутствия, как в линкольнском доме после смерти ее дедушки.

– Мне здесь очень даже нравится, – сказала Мириэл.

– Господин Герберт сам уведомит вас об оплате, но заранее могу сказать, что он потребует деньги вперед за три месяца, – сомневающимся тоном заявила госпожа Брайдлсмит, смерив Мириэл взглядом с головы до ног.

Девушка пожала плечами:

– Деньги у меня есть. – Она небрежно одернула юбку своего грубого серого платья. – Этот простой наряд я надеваю для того, чтобы воры не напали. Что взять с бедной вдовы?

Госпожа Брайдлсмит кивком одобрила столь благоразумную меру предосторожности, но взгляд оставался подозрительным.

– Прошу прощения, – сказала она, – но не слишком ли ты молода для вдовы?

Мириэл охватило беспокойство. С тех пор как она ступила на скользкий путь притворства, ложь гроздьями срывалась с ее уст, стремительно увлекая ее в трясину обмана. Может быть, вплетенное в вымысел зерно правды приостановит ее безудержное падение и совесть меньше будет мучить ее.