Сокровища мертвых
Шрифт:
– А Диана тоже в деле? – спросил мускулистый мужчина.
– Она пока сама по себе, до определенного момента. Она стремится одну ошибку исправить, никак ей покоя не дает прошлогодняя неудача, – Лаврентий рассмеялся, – но это уже ее дело. Главное, чтоб нам не помешала.
– Но зачем она нужна?
– Для дела. Я желаю ей удачи. Потому как и мне это принесет пользу. Я ведь вообще не верил в это, а оказывается, есть такое кладбище. Ну что же… Где пять икон, мы знаем. А вот где еще две? Впрочем, может, и без них удастся выйти на захоронение. Группа должна находиться в постоянной готовности.
– Так и есть. Но я вот что думаю:
– Представь, что там будут делать семь мужиков, привыкших ни в чем себе не отказывать. Я их держу в жесткой узде.
– А если Иннокентий что-то почувствует?
– И ради Бога! – засмеялся Лаврентий Павлович. – Он ничего изменить не сможет. Прекратить тоже не удастся, ведь он шел к этому всю жизнь. Он не откажется от этого, даже если останется один. Тем более к нему сейчас присоединился местный авторитет.
– Лаврентий Павлович, – мускулистый вздохнул, – а если Иннокентий сумеет договориться с отцом Филимона? И вдруг рискнет открыть правду старику Денову?
– Исключено. Во-первых, они староверы, правда, не соблюдают кое-каких старообрядческих правил, но в память о своих предках не пойдут ни на какое соглашение с чужаками. Во-вторых, они оба – и Денов, и Торов – чувствуют себя хозяевами поселка. Вот представь: к тебе домой является некто и предлагает что-то изменить в твоем укладе. А тебя положение вещей полностью устраивает. Иннокентий не пойдет на это, не отдадут они ему ничего. Ты мне вот что скажи – тебе племянника не жаль? А если…
– Все нормально, я знаю, что делать.
– Что за сволочь Вишневский, – усмехнулся Лаврентий Павлович, – перешагнет через кого угодно. Кстати, через родителей он перешагнул, еще будучи курсантом, но разве у вас…
– Все нормально, – повторил мускулистый.
– А ты сам что думаешь? Неужели до сих пор…
– Да, – не дал ему договорить мускулистый.
– А ты опасен, Эдгар, и спиной к тебе лучше не поворачиваться.
– Ваша школа, дядя, – усмехнулся Эдгар.
– Ты очень способный ученик! – Лаврентий Павлович рассмеялся.
– Что с ними делать?
– Самый верный выход – автокатастрофа с возгоранием. А где сейчас Ян?
– В Польше, навещает могилы предков. – Эдгар усмехнулся.
– Не понимаю твоей усмешки. Почтить память предков – святая обязанность каждого уважающего себя человека.
– Я навещу их позже.
– Тоже правильно.
– Что это значит? – Войцевский удивленно посмотрел на женщину средних лет. – Никого нет?
– Иннокентий Яковлевич с группой уехал в Якутию. Лилия Сергеевна, его помощница, отправилась к своим родителям. По крайней мере я так думаю. Ее нет уже три дня.
– Но почему в Якутию? Ведь речь шла об Урале.
– Именно в Якутии находится группа Иннокентия Яковлевича.
– Извините. – Андрей Васильевич быстро вышел и достал сотовый.
Тикси
– Что? – удивилась Ирина. – Как в Якутии? Где именно?
– Я был в офисе Штейна, – ответил отец, – женщина, секретарь фирмы, сообщила, что группа находится в Якутии.
– Выходит, Маша нас обманула?
– И это не самое печальное. Я трижды разговаривал с Иннокентием Яковлевичем, и он утверждал, что они отправляются на Урал.
– Папа, позвони Маше и потребуй объяснений. Узнай, где они сейчас, я немедленно отправлюсь туда и… не знаю, что с ней сделаю.
– Я, кажется,
– Папа, – сердито перебила Ирина, – Маша нас обманула.
– А ты разве ты не давала ей слова, что больше никогда не поедешь в Якутию? Да, она обманула нас, но постарайся ее понять. Иннокентий Яковлевич серьезный человек. Конечно, нехорошо, что он поддался…
– Это очень плохо.
– Поэтому я и не сообщу тебе, где сейчас Мария. Представь, что там произойдет, когда ты приедешь, и в каком положении окажется Маша. Во-первых, все будут знать, что она нас обманула. Во-вторых, каково будет Иннокентию Яковлевичу? Я уверен, что он из добрых побуждений пошел навстречу просьбе Машеньки и понял, что ей необходимо увидеть дикие места, где едва не погибла ее мама.
– Хорошо. Но дома у меня с Машкой будет очень серьезный разговор.
– И что там произошло? – спросил подполковник милиции.
– Копылов вернулся, – улыбнулся Бутов. – А так все в порядке. Но какая-то настороженность в Глухове чувствовалась. И странное дело, Журин отметил, что во время суточной молитвы люди были в рабочей одежде. Некоторые даже руки не вымыли. Но в остальном ничего подозрительного нет. Работать не с чем и не с кем. Я говорил с охотниками и рабочими, которые еще не готовы к службе Богу, – улыбнулся он. – Так по крайней мере говорил Глухов, Старец, или, как его называют староверы, Посланец Божий. Так вот, охотники видели в окрестностях вооруженных людей. Возможно, это просто охотники. Я на всякий случай отправил в тот район вертолет. Пусть пару дней подежурит. О ключе никто ничего не слышал. Но мне показалось, что Глухова встревожил мой вопрос о ключе и об убитом солдатами якуте. Судя по всему, якут шел именно от староверов. Но по фотографии его никто из тех, с кем я беседовал, не узнал. Журин заметил на сопках наблюдавших за нами издали людей. К нам подошли трое, показали оружие и разрешения на охотничьи карабины и винтовку с диоптическим прицелом. Но Журин чуть было не сорвался. Что, говорит, ты мне показываешь? Я что, блеск диоптического прицела от снайперского не отличу? Проводить обыск нет смысла – они смогут убрать все подозрительные предметы. Да и прокуратура не даст санкцию, расценив это как преследование за веру. Надо что-то придумать. Я уверен, что там все не так гладко. Кроме того, мы встретили двух охотников-якутов. Они сообщили, что видели, как в поселение староверов заходили трое вооруженных людей, по выражению одного якута – из цивилизации. У них были автоматы. Кто они и что там делали?
– Михаил Иванович, – обратился к Копылову вышедший из кабинета капитан, – вертолет нашли. В Кюсюре.
– А почему решили, что это именно тот вертолет, на котором везли Степанова? – спросил Бутов.
– Вертолетчик убит вместе с женой и сыном. Он бывший военный, майор Суслин. Воевал в Чечне, был ранен. В последнее время Суслин…
– Знаю, – кивнул Копылов. – Несколько раз он привлекался за незаконную охоту, да и за вертолет не раз его предупреждали. Он, как сам утверждал, его продал. А выходит, нет. Поехали!