Сокровища наместника
Шрифт:
– Щетка – десять денимов, баночка с глиной – восемнадцать.
– Экая дороговизна! – покачал головой Мартин.
– А я, пожалуй, возьму, если скинешь до двадцати за все, – сказал Ронни, пристально глядя работнику в глаза.
– Отдам за двадцать два, – согласился тот.
– Идет.
– Да зачем ты деньги-то выбрасываешь? – воскликнул Мартин, которому этот рассказ про щеточки и глину показался каким-то бредом.
Но Ронни уже отсчитал деньги и принял от работника еще пахнувшую смолой щетку и баночку
– Вот у тебя, Мартин, имеется бритва и все эти штуковины, а у меня теперь эта вот щеточка. С виду вполне красивая, а деньги у меня есть, так что не тебе одному за харчи платить придется.
– Посмею заметить, господа, что для двоих требуется две щеточки, – напомнил о себе работник и продемонстрировал еще одну щетку.
– Как это две? – не понял Мартин, снова прекращая бритье.
– А так. Два лица – две щетки.
– И зачем такое расточительство? Мы что, две щетки для башмаков брать должны, что ли?
– Башмаки одно дело, а свежесть во рту и поверх зубов – совершенно другое.
– Во дает, разводящий, да?! – засмеялся Ронни, и Мартин его поддержал. Работник гостиницы вел себя, как профессиональный жулик-разводчик с рыночной площади.
– Иди уже, умелец! – посоветовал ему Ронни и, когда работник ушел, закрыл за ним дверь на засов.
– Ты тут даже шнурок, я гляжу, приспособил, – сказал Ронни, замечая хитрую оснастку, привязанную к засову.
– Ну, а то, – кивнул Мартин, подчищая последний островок мыла на щеке. – В нас под вечер кинжалом пуляли, а мы что, будем ждать, чтобы засов шилом сдвинули? Не, лохов тут не имеется.
– Не имеется, – огласился Ронни. – Хорошо мне с тобой, спокойно.
– Никто на понт не берет…
– Во-во, только сейчас я это понял. Никто не караулит, когда лоханешься, даже диковинно как-то.
Ронни развел руки и вздохнул. Потом прикрыл глаза и стоял так какое-то время. Затем опустил руки, посмотрел на Мартина и сказал:
– Я пойду место отхожее поищу, а потом испробуем глину со щеткой.
– Твоя щетка, как скажешь.
– Нет, Мартин эта щетка наша, поэтому ты будешь освежать рот и зубы, когда захочешь.
43
Ждать Ронни пришлось недолго, и, по большому счету, Мартин о нем не волновался, однако, когда тот вернулся, испытал облегчение.
– Ну и где отхожее место?
– Слева от крыльца – в двадцати шагах. Там у них чистенько, даже стены побелены.
– Ну и славно, пора нам готовиться к выходу. Немного пошляемся и к лавочнику.
– А глину ты не пробовал?
– А чего ее пробовать?
– Ну как же, я же для этого и купил, – засуетился Ронни, разворачивая сверток с обновкой.
– Ну ладно, все равно воды еще полкувшина осталось. Заодно ты умоешься.
– Да чего мне умываться-то?
– Пока вода бесплатная, надо умываться. Ну, не мне
– Ну хорошо, – нехотя согласился Ронни, для которого умывание представлялось совершенно глупой затеей. Из воров он знал только одного, который придерживаться этого обычая, но над ним все посмеивались.
Открыв баночку с ароматной глиной, он зачерпнул немного пальцем и сунул в рот.
– Ну и как? – спросил Мартин, с интересом глядя на Ронни.
– Ничего, холодненькая… давай, ты первый на щетку клади.
– Думаешь, я должен? – несколько неуверенно спросил Мартин.
– Да, по старшинству, – схитрил Ронни, едва сдерживаясь, чтобы не скривиться от горькой глины.
Мартин пальцем зачерпнул из баночки глину, положил на щетку и сунул ее в рот.
– Ну и как? – сразу спросил Ронни.
– Терпимо, – ответил Мартин и, прикрыв глаза, принялся водить щеткой по зубам, однако недолго, поскольку вскоре начал давиться и выплюнул белую пену в таз, а потом торопливо сполоснул рот водой.
– Ну и чего теперь? – поинтересовался Ронни.
– О!.. О-о-о-о! – воскликнул Мартин и подышал, сделав губы дудочкой. – Как будто зимней ночью в северной Аптарии, честное слово! Прямо колдовство!..
Заинтригованный Ронни решил последовать его примеру и тоже с минуту честно возил по зубам щеткой с глиной, потом сполоснул рот и даже головой замотал.
– Ох и горькая зараза! – пожаловался он. – Пожалуй, я еще и умоюсь…
– И то верно, давай я солью, вода-то осталась.
Спустя полчаса, умытые, побритые и освеженные глиной с горькими травами, они вышли из гостиницы и, осмотревшись, направились по улице в сторону лавки господина Бомура, поскольку положение солнца указывало на приближавшееся обеденное время.
Вокруг ходили люди, проезжали подводы, пробегали бродячие собаки, и все происходило как обычно, но Мартин с Ронни знали, что в любой момент из-за угла или из-за медленно ползущего воза с поклажей мог выскочить вор с кинжалом, и об этом следовало помнить.
44
Прихода Мартина ждали, на крыльце лавки дежурил вчерашний знакомый Самюэль – служащий лавочника Бомура.
– Добрый день, господин Мартин. Хозяин с партнерами уже ждут вас.
– Добрый день. Так мы можем пройти?
– А этот человек с вами – он кто?
– Это мой помощник в деле, которое мы обсуждали с вашим хозяином, одному мне будет трудно справиться.
– Ну, если он тоже по делу – проходите.
– Робею я, – прошептал в коридоре Ронни.
– Да ладно, – усмехнулся Мартин.
– Правда робею, это же не кошелек сдернуть, тут дело серьезное. Разговоры требуются, то да се.
– Никаких разговоров, сиди и молчи с важным видом. Если что нужно говорить, я сам скажу.