Сокровища негодяев

Медведев Антон Николаевич

— Слушайте меня! — Голос Фукашиги Зазвучал громко и властно, и толпа испуганно вздрогнула. — Я пришел для того, чтобы сделать вашу жизнь свободной и счастливой, я пришел с неба, я пришел с миром! — Лейтенант обвел взглядом притихшую толпу, оценивая результаты первых фраз. — Но ваш вождь нарушил законы миролюбия, нарушил законы уважения, он обманом попытался похитить силы богов, попытался завладеть тем, что ему не принадлежит, — и за это он будет наказан! Вы оказали мне плохой прием, и мне стыдно за вас. Но я не держу на вас зла — я знаю, что во всем виноват ваш недостойный вождь, презренный Боа. Слушайте меня! — Фукашиги картинно распростер руки в сторону притихших жителей, его распирало вдохновение, он готов был творить великие дела. — Я должен был улететь к себе, но я решил остаться — остаться ради вас, ради

тех, кого так долго обманывали, кого так долго унижали и обворовывали. Я остаюсь, и теперь все будет иначе. Вы будете жить в тепле и сытости, станете счастливыми и свободными. Но запомните — никогда не пытайтесь обмануть меня, ибо гнев богов бывает страшен! — С этими словами Фукашиги вынул пистолет, переключил его в импульсный режим и выстрелил в лежавший у подножия холма большой валун. Камень с треском разлетелся на тысячи обломков, пораженная и испуганная толпа ахнула.

— Итак, если вы хотите видеть меня своим правителем, если вы хотите жить в радости и благоденствии, поднимите руки!

Толпа дрогнула, нерешительно замялась — слишком уж быстро все происходило. Фукашиги подумал, что немного перегнул палку, и не следовало пугать их раньше времени, но все обошлось — сначала нерешительно, робко, затем все активнее и быстрее селяне подымали руки, голосуя за нового вождя — в конце концов, он пришел с неба, а разве можно противиться воле богов?

— Вы сделали правильный выбор. — Довольный Фукашиги почтительно поклонился толпе, от чего та пришла в неописуемое возбуждение. — С этой минуты я — ваш правитель, ваш Капитан — можете называть меня именно так. Я объявляю сегодняшний день великим праздником, ибо с этой минуты у вас начинается новая жизнь. Но прежде, чем начать празднование, нам надо решить один небольшой вопрос. — Фукашиги замолчал, перешептывающаяся толпа тоже затихла. — Я хочу спросить вас, какую участь вы изберете для вашего недостойного вождя, презренного Боа? Он был вашим вождем, и только вы можете решить его судьбу!

Толпа молчала, затем начали раздаваться слабые возгласы, они становились все громче, и вскоре уже вся толпа яростно выкрикивала одно слово:

— Очищение!

Фукашиги не знал, что это значит, но по выражению лиц аборигенов сообразил, что это нечто не слишком приятное.

— Да будет так, и да исполнится ваша воля. Все подробности мы обсудим позже. А сейчас проведите меня в дом вождя и пусть ко мне придут все ваши высшие чиновники — кто там у вас есть, после Боа, я хочу с ними говорить. Куда мне идти?

Толпа расступилась, образуя живой коридор, и Фукашиги пошел по нему неторопливо и уверенно, улыбаясь спокойной горделивой улыбкой.

Дом вождя оказался не столь внушительным, как того ожидал Фукашиги, но пока приходилось довольствоваться и этим. Уже переступая порог, лейтенант что-то вспомнил и обернулся к восторженной толпе.

— Да, и вот еще что, — немедленно приведите сюда моего помощника — насколько я понимаю, он до сих пор сидит в вашей темнице.

Фукашиги глядел на собравшихся советников и думал о том, что весь этот сброд надо будет разогнать. Впрочем, в ближайшие дни они ему еще понадобятся, а там будет видно.

Советники были в восторге от очередного Ритуала Очищения — видит Бог, они ждали этого момента очень долго. Притихший Тим сидел чуть позади лейтенанта и со страхом глядел на окружавшие их лица — более алчных физиономий ему еще не приходилось видеть. Ему до смерти захотелось назад, на «Анаконду», но приходилось ждать — Фукашиги объяснил ему, что всему свое время.

Когда лейтенант разобрался во всех тонкостях предстоящей церемонии, он пришел в неописуемый восторг — что ни говори, а эти туземцы — подлинные мастера своего дела. Использовать кипящую магму для расправы с неугодными — даже он бы до этого не додумался. Фукашиги глядел на лица довольных советников и думал о том, не отправить ли их всех следом за Великим и Всемогущим Боа. Впрочем, такова жизнь — хорошие дела вечно приходится откладывать на будущее.

Лейтенант захотел сейчас же осмотреть Священный Колодец, что и было незамедлительно исполнено. Всю дорогу до Колодца Фукашиги провел в роскошном паланкине, который аккуратно несли восемь туземцев. Лежа на мягких подушках, довольный лейтенант рассматривал окрестности, думая о том, что умный человек

может неплохо устроиться даже в таком гиблом месте.

По прибытии на место Фукашиги с удовлетворением осмотрел Священный Колодец, провел рукой по покрытой окалиной поверхности Колеса и остался доволен — что ни говори, а сооружение это было своего рода верхом совершенства.

— Думаю, что такие механизмы не должны ржаветь без дела, — негромко пробормотал лейтенант, и узкоглазое лицо его расплылось в довольной ухмылке.

Кир был жив, и это было главное — Тая все еще не верила своему счастью, ее распирала радость. Но радость эта могла навредить Киру — не дай бог отец или тетя Фрея увидят ее лучащиеся от счастья глаза, не дай бог узнают правду.

И Тая рано утром ушла в лес, надеясь на то, что встретит Кира — ведь он был где-то там. Она прошла по своим любимым местам, по тем потаенным уголкам, что были известны только ей и Киру. Она дошла до Девичьего ручья и провела у него почти весь день. День был очень светлым и теплым, с неба изредка моросил мелкий дождь. Тая купалась в ручье, наслаждаясь свободой, затем долго лежала на мягкой шелковистой траве, подставив тело прохладным дождевым каплям. Ей было очень хорошо, она была счастлива, и огорчало лишь то, что рядом нет Клра…

В окрестностях ручья было много ягод. Тая собирала их в широкий лист боави и ела, сидя у ручья и наблюдая за игрой мелких рыбешек. Она бросила несколько ягод в воду, и рыбы тут же затеяли вокруг них веселую возню — Тая смотрела на них до тех пор, пока ягоды не унесло течением. Здесь было так хорошо, но наступал вечер, и надо было возвращаться — ведь Кир обещал прийти.

Домой она добралась уже в сумерках и, никем не замеченная, пробралась через окно в свою комнату. Будучи приемной дочерью вождя, Тая не была избалована излишним вниманием. Вот и сейчас ее никто не тревожил — наверное, отец занят делами, а тетя Фрея зайдет позже, перед сном. Скоро должен прийти Кир, а он наверняка голоден — и Тая потихоньку прошла на кухню. Взяв большую сочную лепешку, она уже собралась идти назад, когда услышала в комнате отца тихие голоса. Некоторые она узнала — говорили советники ее отца, но один голос был очень необычным, незнакомьм, и Таю одолело любопытство. Дверь была плотно прикрыта, но Тая быстро нашла выход — осторожно ступая, она принесла из кухни маленькую табуретку — сидя на ней, тетя Фрея обычно чистила овощи. Встав на шаткую конструкцию, Тая осторожно потянулась к щели над дверью. Она встала на цыпочки, пытаясь дотянуться, и произошло то, —что и должно было случиться — старая табуретка не выдержала, жалобно скрипнула выскочившая из своего гнезда ножка, и Тая с тихим вскриком полетела на пол.

Грохот получился хорошим, и Тая, морщась от боли в ушибленном боку, уже приготовилась к гневной отповеди отца, когда распахнувшаяся дверь открыла ей нечто такое, от чего её охватил страх — прямо перед ней, направив ей в лицо непонятный предмет, стоял незнакомый человек. Странная одежда, чудная обувь — и все же в его облике было что-то неуловимо знакомое. И когда Тая поняла, чем привлек ее внимание этот незнакомец, из груди ее вырвался страшный испуганный крик — именно эти резкие черты лица, эти горящие прищуренные глаза она видела той страшной ночью, у одинокой Щербатой скалы.

Девушку заперли в глухом тёмном чулане. Узнав, что это дочь вождя, Фукашиги сначала хотел было просто отпустить ее, дабы показать свое великодушие, но члены Совета предложили оставить ее для завтрашнего Ритуала Очищения — ведь если Священный Колодец примет не одну, а две жертвы, эффект очищения будет намного выше.

Глядя на них, Фукашиги не успевал удивляться, откуда в этих людях столько ненависти. Нет, лейтенант и сам никогда не был ангелом, на его совести было немало загубленных жизней, и он никогда не колебался, когда требовалось отправить на тот свет очередную жертву. Фукашиги убивал без раздумий, но он никогда не убивал зря, не убивал просто так — все его действия, даже очень жестокие, всегда имели под собой ту или иную рациональную основу. Этим же людям чужая смерть доставляла удовольствие, поэтому. Фукашиги, выслушав их рекомендации, твердо решил отделаться от них как можно скорее. Девять членов Совета представляли опасность, и только теперь лейтенант понял, зачем Великому Боа понадобилась затерянная в хитросплетении древних выработок тайная пещера.