Сокровища зазеркалья

Kagami

— Арианна, как там Уме? — спрашиваю я.

— Почти не пострадала, — оборачивается ко мне амазонка, — Но у нее шок, Гектор. Она все время твердит, что это был демон.

— Не демон, — отзывается от двери Хан, — Орлица. Ее нигде нет, Гектор. Сбежала. Скорее всего, по небу.

Я киваю.

— Арианна, возьми Уме и переберитесь в свободные комнаты. Хан, Дашмир, прибраться здесь придется вам. Сожгите все к чертовой матери. Библиотека это одобрит. Эврид, пожалуйста, не оставляй девушек. Если Бриза нападет снова, Арианна одна не справится. А Штреду и Дилии понадобится время, чтобы придти в себя. Вел…

— Да, смотритель?

— Ты владеешь какой-нибудь боевой магией?

— Только стасисом, смотритель.

— Сойдет.

Пойдешь с ними, будешь охранять Жемчужницу. Как только увидишь гигантского орла, бей своим стасисом, не задавая вопросов.

— Слушаюсь.

Я отдаю распоряжения, а в голове бьется одна единственная мысль: защита Серебряной леди распространяется только на телесные увечья. Что будет, если пострадает разум наших волшебниц?

Целительница Елена

Это была странная вечеринка. Я никогда особенно не увлекалась алкоголем, поэтому и пить много не стала. Так, потягивала свою перцовку грамм по двадцать время от времени. Но и остальные не шибко напивались. Кроме Марты, конечно. Она уже добивала бутылку коньяка, и при этом пьянеть, вроде бы не собиралась. И все веселились. Нас, что называется, пробило на ха-ха. Иногда хватало одного слова, чтобы мы начали смеяться чуть ли не до удушья.

— Девки! Смотрите, что у меня есть! — вдруг радостно завопила Марта, до этого что-то чиркавшая в альбоме, — Пошли купаться!

Она закрепила на стене рисунок, и прямо из квартиры открылся выход на песчаный берег дикого пляжа.

— Повезло нашему миру, что ты пейзажи из жанра космических опер не рисуешь, — расхохоталась я.

Смеясь, на ходу скидывая одежду, мы вбежали в теплый прибой. Хорошо это было. Легко, естественно. Мне захотелось перекинуться, и я перекинулась. А потом принялась гонять Шету по мелководью. Марта, хохоча, носилась за нами. Но вдруг остановилась.

— Пошли обратно, — вздохнула она, и Шета кивнула.

Только тут я поняла, что с нами нет Ренаты.

— А в чем дело? — спросила я.

— Сглупила я. Не подумала, что гномы открытого водного пространства боятся.

— Да, нехорошо вышло, — кивнула Шета.

А я вдруг остро почувствовала себя на месте гномки. Я знала, каково это. Позапрошлым летом, старый друг отца попросил о помощи. И я увязалась вместе с предком. Дядя Сема сам по образованию был ветеринаром, но прежде особенно не практиковал, делал карьеру, продвигался по каким-то административным должностям. А потом вдруг все бросил и подписал контракт на работу лесничим. В тайге. Добирались мы к нему почти двое суток: самолетом, поездом, на грузовике и даже на вертолете. Но оно того стоило. Там, в глуши я увидела столько непуганого зверья, вдохнула такой чистый воздух, о чем до сих пор читала только в своих любимых книгах фэнтези.

Мы пили чай на веранде сруба. Вдруг Сема присмотрелся к краю леса и сказал:

— Смотри-ка, Муська свой выводок знакомиться привела, — и в полголоса добавил, — Тихо, не спугните.

Волчицу Сема нашел прошлой осенью после урагана. Вывернутое с корнем дерево перебило ей задние лапы, острыми ветками до костей разодрало шкуру между лопаток. Она бы не выжила, но Сема посчитал, что зверя можно спасти и забрал к себе. И спас. Зиму Муська жила у него, а весной, уже полностью выздоровев, ушла. И вот теперь она привела к нему своих щенков.

Мы все же спустились с веранды и подошли поближе. Она нас подпустила. Мелкие потянулись к новым для них существам, принялись заигрывать. Видимо, почувствовав, что я ближе вех им по возрасту, устроили возню прямо у меня под ногами. Не присоединиться было невозможно. Муська косилась на меня с опаской: вроде и не злой человек, и Семен мне доверяет, а все же за детей страшно. А мне было так хорошо с ними! Я словно понимала, чего они от меня хотят, как надо с ними играть, чтобы им было весело. Я была одной из

них. Я даже потявкивать начала совсем, как эти малыши. Отец с Семеном тихо посмеивались, глядя на нас. Щенки совсем развеселились, и тогда волчица решила тоже подойти ко мне поближе. Не знаю, почему это произошло. Я не была полноценным оборотнем. Собаки от меня, как от Грэма, после единственного превращения шарахаться не начали. Но Муська, видно, что-то почувствовала. Она тихо скульнула и носом стала отталкивать от меня малышей. Самых непослушных оттаскивала за шкирку зубами. Детишки продолжали резвиться, словно и не заметив, что на одного игрока стало меньше. Я невольно потянулась следом, но волчица, встав между мной и выводком тихо, но не агрессивно зарычала и с сожалением посмотрела мне в глаза: не забывайся, ты — не волк, они не такие, как ты. Я даже не заметила, что по лицу покатились слезы. А Муська подошла на полшага, точнее подползала, робко, как бы извиняясь, лизнула мне руку, а потом опрометью бросилась в кусты, где уже скрылось ее потомство.

Отец, успевший прежде столкнуться с моими депрессиями, кажется, увел меня в дом. Не знаю, что он там рассказал Семену, но я совершенно не помню двух дней проведенных после этого в гостях и даже обратной дороги. Скрутило меня тогда не по-детски.

А сейчас мы, подобно тем глупым волчатам, сбежали резвиться на пляж, оставив Ренату одну. Она же такая же, как мы! Она и отличается от нас разве что расой, но она же тоже волшебница!

Опережая Марту и Шету, я бросилась к порталу. Влетела в квартиру и огляделась. Ренаты не было. У меня засосало под ложечкой. За долю секунды я успела представить себе тысячи вероятных кошмаров. Но тут из соседней комнаты послышался сначала мужской смех, а потом веселый голос гномки. Уже стоявшие рядом со мной эльфийка и кентаврица переглянулись, а потом я увидела, как расплывется в смущенной улыбке и заливается краской лицо Шеты. Не сговариваясь, мы ломонулись в спальню.

— А мы тут плюшками балуемся, — невинно сделала нам ручкой Рената.

— Приветствую вас, фейри, — произнес по-английски невероятно толстый человек на экране монитора и, глянув на меня, кивнул, — Леди.

— Леди тоже фейри, Марк, — хихикнула Рената, — Волчица-оборотень.

— Марк! — завопила Марта и, спихнув Ренату с кресла прямо на пол, плюхнулась на ее место.

Вид у нее при этом был такой, будто она готова обнять монитор. Ну, монитор, пожалуй, получилось бы, а вот того, кто был на экране…

— Леди, если вы снова собираетесь почтить меня своим визитом, я, пожалуй, запру дверь, — усмехнулся Вождь Предреченный и поднялся.

Господи! Как он такое тело-то таскает?! Да, я бы на его месте тоже, не задумываясь, шагнула за грань. За ради похудеть.

— Нет, Марк, — засмеялась Шета, — Мы очень рады видеть тебя, но на сегодня у нас другие планы. И Марте, кажется, пора пить отвар, — добавила она и покосилась на эльфийку.

— Уже? — поморщилась та, — А я только развеселилась! Ну и вредная же ты!

Марк засмеялся, а Шета, одарив его стоваттной улыбкой, скрылась на кухне.

— Вот так всегда! — заныла Марта, — А потом я опять не вспомню, как объяснялась вам в любви! Нет, ну разве это правильно?! Марк, я вас люблю! Вот! Вы замечательный! Теперь, если все это я буду повторять, когда отключусь, вы поверите, что это не пьяный бред!

— Я верю в вашу искренность и без специальных подтверждений, Мэгги. И вы знаете, что эта симпатия взаимна, — засмеялся британец.

Я не могла насмотреться на этого невероятного человека. За толстыми складками жира глаз было почти не видно, особенно, когда он улыбался. Но в узких щелочках теплом и добротой поблескивали ярко-синие искорки. Сможет ли стать жестким лидером человек… простите, кентавр… с таким любящим сердцем? Академический вопрос. Он — Вождь Предреченный. Значит, именно он кентаврам и нужен.