Сокровище еретика

Мариани Скотт

— Я вымою посуду.

— Да оставь, я утром приберусь.

— Тогда до завтра, — кивнула Брук. — Сладких снов.

Но едва ли Бен слышал ее. Едва переставляя ноги, он тяжко побрел к себе в комнату, на второй этаж.

4

Сердце колотилось как бешеное, в животе висел тяжелый комок.

Круговерть цветных пятен, отголоски эха. Звуки хаоса и боли, крики и выстрелы. Все в замедленном движении. Джунгли

освещаются вспышками, тени среди деревьев. Жар, кровь и колотящий ужас. Враги все прибывают. Волна за волной.

Из неистовства смерти к нему выходит человек, черный силуэт на фоне ревущего пламени. Озверевшие, налитые ненавистью глаза. В кулаке стиснута винтовка. Широкий провал дула, как вход в тоннель, ведущий к забвению.

Обжигающий, раскатистый удар выстрела кувалдой падает ему на голову, и мир взрывается белым светом.

Пот, высыхая, холодил лицо. Поначалу Бен не мог понять, где находится. Но вскоре пришел в себя. Вокруг — стены родного дома. Здесь безопасно. Сюда кошмару не проникнуть.

Все в порядке. Просто сон. Тот самый, что преследовал его раньше.

Включая свет, Бен сбил лампу со столика.

В соседней комнате Брук, полулежа на подушках, готовилась к завтрашней лекции. За окном шумел ветер. После сутолоки Лондона ленивая безмятежность Ле-Валя наполняла душу покоем.

За стеной раздался грохот, и Брук подскочила, уронив свои записи. Натянув халат, она выбежала в темный коридор. Было слышно, как за дверью тихо ругается Бен. Постучав, но не дождавшись ответа, она вошла к нему в комнату.

Бен, голый по пояс, сидя на кровати, пристраивал на столик упавшую лампу.

— Прости, что разбудил, — сказал он. — Лампа случайно упала…

— Я не спала. Не помешаю? — Брук села на край постели. — Как самочувствие? Ты какой-то бледный. Что случилось?

Он потер лицо.

— Кошмар приснился.

— Хочешь поговорить?

— Ты прямо как психолог.

— Так я и есть психолог, забыл? — Брук накрыла ладонью его руку. — Расскажи мне свой сон.

Он пожал плечами.

— Плохая тема для разговора.

— Уверен?

— Вполне. Просто дурацкий кошмар из прошлого. Со мной бывает.

— Снам надо верить. Наверняка он как-то связан с телефонным звонком. Угадала?

Бен не ответил.

Брук мягко улыбнулась.

— Так и думала. Тебя словно подменили. Стоило снять трубку, и жизнерадостный человек превратился в угрюмого молчуна, любителя выпить.

— Кстати, мысль. Хочешь?

— Не откажусь. Сейчас принесу чего-нибудь.

— Не надо.

Бен в одних черных трусах пошел к шкафу, где среди вещей пряталась бутылка. Взгляд Брук словно прикипел

к нему.

— Стакан только один, — сказал он, возвращаясь с добычей к постели.

— Значит, будем пить по очереди. Ты первый.

Бен не стал спорить. Усевшись на кровать, налил стакан до половины и, от души к нему приложившись, передал ей.

— Твое здоровье. — Допив, Брук вернула стакан. — Класс. Люблю мужиков, которые держат в шкафу бутылку приличного солодового.

Бен налил еще виски.

— Ну что, тебе лучше? — спросила она.

Он усмехнулся.

— Знаешь, я все-таки не ребенок.

Брук коснулась его руки.

— Я же вижу, что у тебя проблемы.

— Все будет хорошо.

Кивнув, она встала.

— Тогда до завтра.

Бен покачал головой.

— Я уеду paньше, чем ты проснешься. Надо кое-куда смотаться.

Брук нахмурилась.

— Я думала, завтра ты будешь здесь.

— Планы поменялись. Оставляю тебя на Джеффа.

— Это все из-за звонка? Что-то случилось.

Он кивнул, но вдаваться в подробности не стал.

— И куда ты несешься сломя голову?

— В Италию.

— Вот как. А что там, в Италии?

— Полковник Гарри Пакстон.

— Полковник Гарри Пакстон, — эхом повторила Брук. — Дай угадаю: это он тебе звонил?

— Да.

— И? Мне из тебя клещами каждое слово вытаскивать?

— У него неприятности. Он просил приехать.

— Что стряслось?

— Не сказал.

— И он рассчитывает, что ты бросишь все дела и полетишь в Италию? А по телефону он не мог объяснить? Кто он вообще такой?

Бен допил виски. На пару секунд воцарилась тишина.

— Тот, кто спас мне жизнь.

5

Сан-Ремо, Ривьера, Италия

На следующее утро

В 9 утра самолет приземлился в международном аэропорту Лазурный Берег в Ницце.

Беи забросил старый армейский рюкзак на заднее сиденье первого попавшегося такси и через час уже оказался в центре Сан-Ремо, прибрежного города по ту сторону границы с Италией.

В отеле на шумной площади Ла Пинья, в старой части города, Бен снял комнату на одну ночь. Времени должно хватить.

Внутри стояла приятная прохлада, каждый шаг по мраморному полу разносился эхом. В другой день Бен отдал бы должное незамысловатой красоте здания и виду из окна: перед ним расстилалась хаотичная мозаика городских крыш с торчащими шпилями церквей; с одной стороны взгляд упирался в туманный альпийский горизонт, а с другой — в сверкающее Средиземное море.