Сокровище князей Радзивиллов
Шрифт:
Магазин, куда получилось устроиться на работу, торговал женской одеждой. Красивые шелковые платья, летящие юбки, загадочные туники – видя все это, особенно остро чувствовалось собственное одиночество и горе.
На какой-то момент отдушиной стал Интернет, специализированные форумы для транссексуалов. Там можно было рассказать о своих страданиях и получить поддержку людей, которые прекрасно понимают такие чувства. И там было очень много информации о тех трансах, которые готовятся или уже сделали операцию по перемене пола.
Мысли о том, чтобы лечь под нож, не пугали. Операция все отчетливее представлялась освобождением, началом новой полноценной жизни, избавлением от постоянного чувства дискомфорта.
Страха не было вообще.
Серьезная гормональная терапия? Но ведь после нее исчезают волосы с лица,
Риск для здоровья? Да лучше уж летальный исход, чем долгие годы жизни в аду.
Боль, долгое восстановление? Тот, кто не попадал в такую ситуацию, никогда не поймет, какие мучения приходится испытывать каждый день! Находящаяся внутри тебя женщина никогда не может быть спокойна. Она вечно требует чего-то нового. Ей надо, физически надо быть красивой, вызывать восхищение. И вот, когда сгущаются сумерки, руки дрожат от возбуждения. Сейчас начнется настоящее таинство: макияж. И запахи, краски, текстуры косметики доставляют неописуемое наслаждение. Но вот уже и так напоминающие женские черты при помощи визажа окончательно доведены до ума. Теперь – накладная грудь, накладки на бедра (спасибо интернет-магазину для трансвеститов, чего там только теперь нет!), туфли на высоких каблуках (в тех же магазинах сорок второй размер – не проблема, есть и сорок пятый), чулки, мини-юбка, откровенный топ, парик… Казалось бы, что может быть обычнее: девушка прогуливается вечером по улице. Никто, не бывавший в положении транссексуала, так не ценит свой каждый шаг, и мелодию каблуков, и это потрясающее ощущение, когда мини обтягивает бедра… Если нельзя быть женщиной, то просто выглядеть как женщина – это невероятное счастье. Впрочем, парить в небесах радости долго не получается. Заинтересованный мужской взгляд (как правило, трансы издалека выглядят лучше фотомоделей: высокий рост, никакого целлюлита, силуэт строен, как кипарис) мгновенно становится сначала недоуменным, а потом брезгливым. Непонятно, как мужчины обо всем догадываются! Грим безупречен, к тому же регулярная мучительная эпиляция пинцетом делает кожу лица гладкой. Парик из натуральных волос не отличить от настоящей женской прически. Одежда и аксессуары подобраны с такой тщательностью, на которую способна не каждая настоящая девушка. За прекрасной богиней летит легкий шлейф ненавязчивых сладких духов. Но… лицо прохожего скривилось от отвращения. И красивая почти женщина опять уходит в ночь одна. Она ждет любви. Понимает, что шансов найти спутника, который примет все ее особенности, нет, и все равно надеется на чудо…
Да, можно встречаться с другими транссексуалами, в закрытых клубах, и там никто не задает лишних вопросов. Такие встречи поддерживают морально. Это важно. Только все равно больше всего хочется просто физической гармонии; хочется сделать так, чтобы внешний вид соответствовал сущности, душе и образу мыслей.
Мама, неожиданно увидевшая сына в «образе», сваливается с сердечным приступом.
А потом…
Нет, нет! Господи, если ты есть, прекрати это нескончаемое кино воспоминаний…
…Она очнулась от приступа рвоты. И беспомощно застонала. Привязанные к спинкам кровати руки и ноги не давали никакой возможности хотя бы нагнуть голову вниз.
Рвотные массы льются на силиконовую грудь, виднеющуюся через расстегнутую блузку, на постель, затекают под тело…
«Не нравится мне все это. – Лика Вронская, проводив глазами уезжающую «Скорую», присела на скамейку возле Дома прессы. – Какой-то очень странный несчастный случай, причем он произошел именно теперь… Оказывается, Алеся – жена журналиста Игоря Славина. Что ж, теперь я понимаю, почему не смогла найти ее номер через телефонную программу. Наверное, мобильник зарегистрирован на девичью фамилию, которую я не знаю… Итак, что удалось подслушать. Парочка ругалась, и Алеся выпала из окна, якобы произошел несчастный случай. По поводу чего произошла ссора? Обсуждали содеянное? Вряд ли, не в редакции же на такую тему говорить! А может, они вообще часто ссорились?.. Нельзя делать никаких выводов, слишком мало информации! Алесю увезли в больницу, ее не расспросишь. Муж тоже теперь на беседу вряд ли согласится. Причастен он к «несвижскому делу», не причастен – уже особой роли не играет, он отошьет меня по-любому. Если виноват – воспользуется несчастным
Войдя в здание, Лика огляделась.
Справа – магазинчик, слева, похоже, кафе. Впереди, через лестничный пролет, – пост охраны. Но это, наверное, не страшно. Надо показать свое журналистское удостоверение – и должны пропустить. Охрана в редакциях – это, как правило, формальность, преграда на пути разве что городских сумасшедших, которых хлебом не корми – дай навешать на журналистские уши лапши про изобретение вечного двигателя.
Только вот в Беларуси у охраны почему-то милицейская форма…
– Я в редакцию «Белорусского обозрения». – Стараясь говорить как можно увереннее, Лика протянула в окошечко документ. – Мы договаривались, меня ждут.
– В бюро пропусков подойдите. – Милиционер кивнул на соседнюю будочку.
– Но… а что, надо было просить заказать пропуск? Я не знала…
– Ничего страшного. Наверное, вам заказали пропуск, если вы договаривались. Или позвоните в редакцию. Оттуда свяжутся с бюро, и вам дадут гостевую карточку. Телефон внутренний подсказать?
– Подсказать, – уныло протянула Лика.
Вот тебе и спокойная страна безо всякого терроризма… А пропускная система – как в какое-нибудь здание вроде Государственной думы, пока пройдешь все кордоны – семь потов сойдет.
Что ж, внутренний телефон.
Хорошо.
Продолжаем импровизировать. Гулять так гулять…
– Девушка, здравствуйте. Как вас зовут? Очень приятно, Лена Сидоревич. Это вас беспокоит ваша коллега из Москвы, специальный корреспондент газеты «Ведомости» Лика Вронская. Мы договаривались встретиться с Игорем Славиным, он должен был дать мне телефоны белорусских политиков. И вот я подъехала к Дому прессы, звоню, а его мобильный не отвечает. А, произошел несчастный случай… Да, я видела машину «Скорой». Ужасно, бедный Игорь! Лена, но вы же понимаете – свою работу надо делать в любых условиях. К сожалению, я никого из минских журналистов больше не знаю. Может, вы мне согласитесь помочь? Наверное, Игорь – не единственный корреспондент в отделе политики? Спасибо! Спасибо большое. Меня зовут Лика Вронская. Хорошо, я подойду в бюро пропусков…
Повесив трубку, Лика отошла в сторону, достала из сумки пудреницу, упаковку салфеток и стала судорожно стирать румяна, тени, помаду. Потом, разглядев на дне сумки заколку, обрадованно улыбнулась, стянула волосы в хвост.
На обложках книг фотография с распущенными локонами. Авось никто не узнает. В конце концов, романы еще не издаются тиражами, как у Донцовой. И не все люди любят читать детективы. Но, конечно, общение с журналистами – это повышенный риск, хорошая визуальная память со временем становится рефлексом…
– Вронская, пропуск заберите! – прокричала девушка, постукивая пластиковой карточкой по стойке у окошка. – Редакция на третьем этаже.
Редакция?
Редакция?!
Редакция…
Только когда двери лифта стали закрываться, Вронская спохватилась, нажала на кнопку, задерживающую двери, и осторожно ступила на красное плюшевое великолепие ковра.
Со стены, с огромного портрета, сурово взирал президент Беларуси Александр Лукашенко, рядом соседствовали гобелены с изображениями флага и герба.
И Лика почти физически ощутила, как стрелки часов вдруг начинают лихорадочно вращаться в обратном направлении, куда-то далеко в детство, где еще был Советский Союз, и принципы партийной печати, и правильные передовицы, и… в общем, уже толком не вспомнить, какими они являлись, те советские годы. Но, казалось, современный лифт просто привез в ту эпоху.
По коридору, устланному красной ковровой дорожкой, Вронская шла с таким трепетом, как по музею.
Таблички на дверях впечатляли: «Отдел писем», «Отдел культуры», «Отдел социальных проблем». Хотя вроде в «Известиях» тоже размещали такую красоту на дверях комнат? Но в родных «Ведомостях» такого нет. Как и ковров, портрета Медведева и гобелена с изображением герба…