Сокрушитель Богов
Шрифт:
На парня жалко было смотреть, он осунулся, спал с лица и прохрипел.
— Как так, Хи Юнь любит меня! Она много раз качала меня на руках! Она не могла так поступить со мной, с отцом!
— Подумай ещё раз. Эти твари, взяли ребёнка, понимаешь, ребёнка! Разрезали ему голосовые связи, чтобы он не привлекал криками внимание, и поранили его только для того, чтобы привлечь к каравану демонов. Как думаешь нелюди, которые способны на такое чудовищное преступление, остановятся перед тем, чтобы просто воткнуть тебе кинжал под ребро или отравить пищу?
Он замолчал, признавая
— Я не собираюсь тебя ни в чём убеждать. Кстати если уж и пошли откровения, то в рюкзаке у меня лежит порошок, которым тебя травили с самого детства. Главный повар сказал, что если прекратить его давать, начнётся ломка, поэтому пришлось взять его с собой.
— Ты мне сейчас тоже его сыпешь?
— Конечно, — удивился я, — ни я, ни ты не знаем, что с тобой произойдет, когда после семи лет, действие вещества на организм прекратится.
Парень поник, я понимал, какой для него это был удар, но нужно было уходить отсюда, пока новые демоны не будут привлечены запахами крови. Мухи и стервятники уже кружили над телами, боясь подходить только близко к нам.
— Ладно потом с этим разберёмся, — подтолкнул его в сторону целых повозок, — нам нужны четыре прочные кожаные сумки, набери еды, а я займусь золотом, боюсь нам оно сильно теперь понадобится.
К моему разочарованию глава наёмников, который вез все рекомендательные письма Чи Хона, его бумагу о победе на турнире и присуждению звания, был убит огненным мечом, который оставил от воина одни головёшки. В пламени сгорели и все бумаги, что меня опечалило. Новая проблема, которую придётся как-то решать. Капли расплавленного металла, из золотых монет, которые он также хранил при себе, я всё же поднял, они пригодятся в дороге.
За следующие полчаса я вытряхнул все кошельки, собирая только золото и серебро. Но его было мало, и то в основном в сундуках купцов, все остальные имели медь, да это и понятно, золото было дорогим и многие никогда в жизни его даже не держали в руках. Отыскал я и спрятал сердце первого демона, что напал на караван, остальные два затерялись.
Чи Хон собрал еды, но пришлось вмешаться и в это, он набрал скоропортящиеся продукты, а нам для дороги нужны больше лепёшки, колбасы и сушенное мясо. Также пришлось взять две большие фляги воды, поскольку я не знал, где встретим ближайший источник. Загрузив словно мула пацана, я показал направление, куда пойдём.
До темноты мы усели прийти к скалам, за которыми начиналась пустыня, о ней говорили караванщики, упоминая, что там чаще встречаются сильные демоны. Обливающийся потом, едва переставляющий ноги ребёнок, тем не менее не жаловался, а молча тащил всё на себе. Когда я объявил привал, указав на небольшую расщелину, где предложил заночевать, он затянул фляги и сумки наверх, и только потом недвижимым телом упал на скалы. Достав из-за спины спальник, я расстелил его и перекатил на него молча страдающее тельце.
Чтобы не мешать отдыху, я удалился подальше от места ночёвки и снял с пояса демонёнка.
— Надеюсь ты не забыл данного мной обещания? — с мягкой улыбкой спросил я, вытаскивая обжёванные конечности из его рта, затем разжал челюсти
Глава 18
— Как самочувствие? — ранним утром, до восхода солнца, спросил я у Чи Хона, который со стоном попытался сесть на спальнике.
— Словно три телеги переехали, — честно признался он, — спасибо за спальник, я даже не подумал об этом, когда собирал вещи.
— Мы в одной связке, — он меня не видел, но голос слышал чётко, хотя для этого и требовалось материализовывать кончик своего пальца, который я прикладывал к его голове. Крайне неудобно, с этим тоже нужно было что-то делать.
— А что это с твоим демоном? — удивлённо спросил он, видя, как по земле волочится тельце, со слегка отросшими за ночь конечностями. В остальном на нём не было живого места, весь в порезах и переломах он являл собой жалкое зрелище.
— Упал, — прокомментировал я, — несколько раз.
— Хо-ся-н, — прошипел тот, видимо и язык у него немного отрос, вчера он говорить не мог совсем, — пощя-и-е.
— Ты обманул меня два раза, так что будешь страдать ровно столько же.
Он закатил глаза и обмяк.
— Слабенький какой-то демон.
— Ник, зачем он вообще нам? — поинтересовался парень, доставая воду, лепёшки и колбасу, ему необходимо было позавтракать перед дорогой.
— Не знаю, вдруг что интересного расскажет, — я и правда не знал, чего с ним вожусь, видимо было интересно из-за различного строения людей и демонов. Хотелось лучше их изучить. Другой причины в том, что трачу на него столько времени я не видел.
— Он упоминал о какой-то сокровищнице, — вспомнил парень, — или опять врал?
— Если честно не очень хочется куда-то идти по его указке, — хмыкнул я, — эта тварь врёт как дышит, и легко может завести нас в ловушку. Лучше продолжим путь, поскольку хотя бы знаем направление.
О продолжении тренировок и речи быть не могло, поскольку путь по пустыни, с большим грузом на плечах и так был сам по себе тяжёлым испытанием, тем более для семилетнего ребёнка. Мне становилось иногда неудобно, что я использую его в своих целях, поскольку целеустремлённость парня вызывала уважение. Выращенный в тепличных дворцовых условиях, он не плакал, не жаловался, а молча и скрепя зубами шёл и тащил груз. Я специально не брал ничего, кроме сумки с деньгами, чтобы до конца разобраться, стоит ли мне продолжать тратить на него время. В нематериальной форме я мог путешествовать в десять раз быстрее него, разведывая местность, но всегда возвращался, поскольку вынужден был признать, что парню стоит дать шанс. К тому же он наотрез отказался принимать наркотик, так что пришлось подсыпать его незаметно, чтобы не усилить его страдания.