Сокрушитель Войн
Шрифт:
«Выяснила что?»
– Конечно же, – ответила Сири вслух.
Синепалый нервно переплел пальцы:
– Конечно, конечно. Теперь понимаете, почему я так волнуюсь? Нам было очень трудно добиться для меня этого места. Для пан-кальца нелегко высоко подняться в халландренской теократии. Оказавшись здесь, я очень старался обеспечить работу своему народу. Служанки, которые моют вас, живут гораздо лучше, чем пан-кальцы на полях слез Эдгли. И все это будет потеряно. Мы не верим в их богов. Так зачем с нами обходиться так же хорошо, как с единоверцами?
– Я все равно не понимаю,
Писец сделал боязливый жест рукой:
– Конечно, это не обязательно, но традиция есть традиция. Халландренцы небрежно относятся ко всему, но только не к религии. Когда появляется новый король-бог, его слуг заменяют. Они не убьют нас, чтобы мы служили господину в посмертии, этот кошмарный обычай утратил силу еще задолго до Всеобщей войны. Но нас всех уволят. Новый король-бог – новое начало.
Он прекратил расхаживать и посмотрел на Сири. Она по-прежнему лежала в воде обнаженной и неловко прикрывалась, как могла.
– Но, – сказал Синепалый, – полагаю, уверенность в том, что я обеспечен работой, – наименьшая из наших проблем.
Сири фыркнула:
– Только не говорите, что моя безопасность волнует вас куда больше собственного места во дворце.
– Нет, конечно, – ответил он, опускаясь на колени у ванны и понизив голос. – Но вот жизнь короля-бога… она меня волнует.
– Итак, – произнесла Сири, – я пока не могу решить эту проблему. Короли-боги отдают жизнь после рождения наследника добровольно или их к тому принуждают?
– Я точно не знаю, – признался Синепалый. – Мой народ рассказывает о смерти последнего короля-бога. Говорят, что он излечил чуму, – но его даже не было в городе, когда случилось «исцеление». Я подозреваю, что его каким-то образом заставили отдать дыхание сыну, и это его убило.
«Он не знает, – подумала Сири. – Он не представляет, что Сезеброн нем».
– Насколько вы приближены к королю-богу?
Он пожал плечами:
– Настолько, насколько позволено слуге, который считается нечестивым. Мне не разрешено касаться его или говорить с ним. Но, принцесса, я всю жизнь служил ему. Он – не мой бог, но он – нечто лучшее. Я думаю, что эти жрецы смотрят на своих богов лишь как на временщиков, им не так уж важно, кто занимает пост. Я же служил его величеству всю жизнь. Меня наняли во дворец еще мальчиком, и я помню детство Сезеброна. Я прибирал его покои. Он для меня не бог, но он – мой сеньор. А теперь жрецы планируют его убить.
Он снова принялся расхаживать, заламывая руки.
– Но сделать ничего нельзя.
– Нет, можно, – возразила Сири.
Синепалый махнул рукой:
– Я предупредил вас, а вы не обратили внимания. Я знаю, что вы исполняете супружеский долг. Вероятно, мы можем найти какой-то способ сделать так, чтобы ваша беременность не закончилась родами…
Сири зарделась:
– Я никогда такого не сделаю! Остре запрещает подобное.
– Даже ради спасения жизни короля-бога? Но… ну конечно. Кто он для вас? Пленитель и тюремщик. Да. Вероятно, мое предупреждение было бесполезно.
– Мне не все равно, Синепалый, – заявила Сири. – И, думаю, мы можем остановить происходящее до того,
Синепалый застыл и уставился на нее:
– Что?
– Я говорила с ним, – признала Сири. – Он не так бессердечен, как можно подумать. Не думаю, что ему придется умирать, а вашим людям – терять место во дворце.
Синепалый смотрел на нее так пристально, что Сири снова зарделась и нырнула поглубже в ванну.
– Смотрю, вы нашли себе местечко у власти.
«Или оно по меньшей мере выглядит таковым», – печально подумала она.
– Если все обернется так, как я хочу, то я позабочусь, чтобы с вашими людьми все было в порядке.
– Что в этой сделке потребуется от меня? – спросил он.
– Если дела пойдут не так, как я предполагаю, – сказала Сири, глубоко вздохнув и чувствуя биение сердца, – я хочу, чтобы вы помогли нам с Сезеброном выбраться из дворца.
Воцарилось молчание.
– Договорились, – промолвил Синепалый. – Но лучше позаботиться, чтобы до этого не дошло. Король-бог знает об опасности со стороны его собственных жрецов?
– Знает, – солгала Сири. – Собственно, он это понял раньше меня. Именно он велел мне связаться с вами.
– Он? – слегка нахмурился Синепалый.
– Да, – подтвердила Сири. – Я свяжусь с вами еще, чтобы обсудить, как сделать лучше для всех нас. А теперь мне хотелось бы, чтобы вы позволили мне вернуться к купанию.
Синепалый медленно кивнул и покинул купальную комнату. Но Сири было трудно справиться с нервозностью. Она не была уверена, хорошо ли она провела сделку. Кажется, она кое-чего добилась. Теперь надо разобраться, как это «кое-что» использовать.
Глава 35
Очнувшись, Вивенна ощутила боль, усталость и ужас. Она попыталась пошевелиться, но оказалось, что ее руки и ноги связаны. Ей удалось только перекатиться в еще менее удобную позу.
Она лежала в темном помещении, с кляпом во рту, прижавшись лицом к грубому деревянному полу. На ней была ее юбка – дорогая заграничная, из тех, на которые жаловался Дент. Руки за спиной стягивала веревка.
В помещении находился кто-то еще. Кто-то, обладающий множеством дыханий. Вивенна чувствовала его, даже не прикладывая к этому усилий. Она изогнулась и неловко перекатилась на спину. Теперь она увидела неподалеку, на балконе, какую-то фигуру, силуэт которой вырисовывался на фоне звездного неба.
Это был он.
Человек с неразличимым в темной комнате лицом повернулся к Вивенне, и она в панике сжалась. Что он намеревается с ней сделать? На ум пришли самые ужасные вещи.
Мужчина подошел к ней, тяжело топая и сотрясая деревянный пол. Опустившись на колени, он вздернул голову Вивенны за волосы.
– Я все еще размышляю, не убить ли тебя, принцесса. На твоем месте я бы не делал ничего, что может разозлить меня еще больше.
У него был низкий, хриплый голос с совершенно незнакомым акцентом. Вивенна замерла в тисках его рук. Она дрожала, волосы полностью побелели. Пленитель, казалось, изучал ее, и в его глазах отражался звездный свет. Он швырнул ее обратно на пол.