Сокрушитель
Шрифт:
— А вы чего не спите, мужики? — спросил усыновленный авангардист, по-прежнему не открывая глаз.
— Да вот тут Валька нас домой отправлять собирается…
— А-а… — Физиономия качнулась и исчезла, но тут же вынырнула снова, на этот раз с широко открытыми глазами.
— Что?!
— Вот только теорию относительности опровергнет — и отправит, — сердито пояснил Толик.
С невыразимым упреком Федор посмотрел сначала на него, потом на Валентина.
— Мужики, не пейте кровь! — с горечью попросил он.
17
Прошла
18
Толик сбросил связки бананов перед хижиной и вдруг к удивлению своему заметил Валентина. Днем? Посреди поселка? В опасной близости от Тупапау? Странно…
Голый до пояса конкурент колдуна сидел на корточках перед божественной медной проволокой и, упершись ладонями в колени, пристально рассматривал один из ее тусклых витков.
— Молишься, что ли? — хмуро поинтересовался Толик, подойдя.
Валентин вздрогнул.
— А, это ты… — Он снова вперил взгляд в проволоку. — Слушай, подскажи, а? Вот этот виток нужно вывихнуть на сто восемьдесят два градуса, оставив все остальное без изменений. Такое технически возможно? Я имею в виду: в наших условиях…
Таура Ракау остолбенел.
— А ну пошел отсюда! — грозно приказал он вполголоса. — И чтобы больше к проволоке близко не подходил!
Валентин вытаращил глаза.
— Какой виток? Куда вывихнуть? Ты что, не видишь? — В гневе Таура Ракау щелкнул по одной из желтеньких священных тряпочек. — Табу! К ней даже прикасаться нельзя!
Валентин моргал.
— Толик, — растерянно сказал он, — но… я нашел решение, Толик!
Таура Ракау покосился сердито, но лицо Валентина сияло такой радостью, что вождь, поколебавшись, сменил гнев на милость. В конце концов, почему бы и нет? Почему в самом деле не допустить, что, изрисовав очередной гектар влажного песка, Валентин выразил наконец в формулах постигшую их драму?
— Опроверг, что ли? — спросил Таура Ракау ворчливо, хотя и вполне дружелюбно.
— Да как тебе сказать… — замялся Валентин. — В общем… интересующее нас явление вполне укладывается в рамки…
— Ага, — сказал Толик. — Понятно. Ну, а проволоку зачем гнуть собирался?
— А проволока, Толик, — в восторге отвечал ему Валентин, — это почти готовая установка! У нас есть шанс вернуться, Толик!
Вне всякого сомнения, Валентин говорил искренне. Другой вопрос: был ли он вменяем? Если вдуматься, Тупапау кого хочешь с ума сведет…
— Валька, — проникновенно сказал вождь, присаживаясь рядом на корточки. — Кому ты голову морочишь? Какая еще к черту установка? Ну не станешь ты для Натальи хорошим — хоть пополам разорвись! Ты думаешь, она ничего не понимает? Все она прекрасно понимает. И что не виноват ты ни в чем, и что не выбраться нам отсюда… Просто ей повод нужен, чтобы пса на тебя спускать. Ну зачем ты все это затеял, Валька?..
Валентин смотрел на него, приоткрыв
— Ты… не хочешь домой? — потрясенно вымолвил он, и тут его наконец осенило: — Слушай… Так тебе, наверное, понравилось быть вождем? А я, значит…
Толик вскочил, и минуты две речь его была совершенно нецензурной. Валентин оторопело смотрел на него снизу вверх.
— Ты мне скажи такое еще раз! — выходил из себя уязвленный Толик. — Вождь! Хвост собачий, а не вождь! Хуже снабженца!..
— Тогда почему же ты?..
«Разгоню! — державно подумал Таура Ракау. — Вальку — к общественно полезному труду, а Тупапау — на атолл! Поживет одна с недельку — вернется шелковая!»
— Ты кому голову морочишь? — повторил он, недобро щурясь. — Ну, допустим, выгнул ты проволоку. На сто восемьдесят два градуса. И что будет?
— Да-да, — озабоченно сказал Валентин. — Самое главное… Здесь грозы бывают?
Таура Ракау сбился с мысли. Грозы? Таароа что-то говорил о сезоне дождей… А при чем тут грозы?
— Громоотвод? — спросил он с запинкой.
— Изящно, правда? — просиял конкурент колдуна. — Молния нас сюда забросила, она же нас и обратно отправит. По всем расчетам должна сложиться аналогичная ситуация…
Замысел Валентина предстал перед Толиком во всей его преступной наготе. Нагнать страху. На всех. И в первую очередь — на Тупапау. Да в самом деле: кто же это в здравом уме согласится второй раз лезть под молнию!.. Понятно… Он думает, Наталья испугается и притихнет… Ой, притихнет ли?
Тут Толик заметил, что Валентин умолк и как-то странно на него смотрит.
— Ну? Что там еще у тебя?
— Толик, — сказал Валентин, — можно, я останусь здесь?
— Где здесь?
— Ты не сомневайся, — преувеличенно бодро заверил Валентин. — Вы прибудете куда надо. В целости и сохранности.
Таура Ракау Ха'а Мана-а остолбенел вторично.
— Стоп! — рявкнул он. — Ты хочешь нас отправить, а сам остаться?
— Но если мне здесь нравится! — неумело попытался скапризничать Валентин. — Климат хороший, море… и вообще… Люди приветливые…
Может, он в самом деле, — того?.. А как проверишь? Все сведения Толика по психиатрии, как правило, начинались словами: «Приходит комиссия в сумасшедший дом…»
— Валька! Слушай сюда. Раз уж вы меня выбрали, то я за вас, за обормотов, отвечаю. Или мы все возвращаемся, или мы все остаемся. Понял?
Всю фразу Толик произнес очень тихо, а последнее слово проорал так, что Валентин отшатнулся.
«А чего это я ору? — с неудовольствием подумал Толик. — Будто и впрямь поверил…»
— Валька! — почти что жалобно сказал он. — Ну объяснил бы, что ли, я не знаю…
— Конечно-конечно, — заторопился Валентин. — Видишь ли, минус в подкоренном выражении…
— Стоп! — решительно прервал его Толик. — Будем считать, что я уже все понял. Давай говори, что куда гнуть…