Сокрытый в Тени Крыла
Шрифт:
— Така! Что за херня с нами разговаривает?
— Проекция. Чакра идет откуда-то издалека, — ответил Саске.
Шарингану видней. Пирсингованный перевел взгляд на него. Лицо ничего не выражало, будто застывшая маска, только движения губ. Вообще никакой мимики, а вот голос играл эмоциями, что выглядело… Странно. Будто говоришь не с живым человеком.
— Учиха, да? Ты ведь младший брат Итачи? Извини, имени не помню, — виновато признался Акацки, — Я их вообще не запоминаю.
Да он же смеется над нами. Пренебрежение. Не выставленное напоказ, а скрытое.
— Значит, предложение о сотрудничестве ты отклонил. Печально, — и столько разочарования в голосе, — Такой потенциал можно было использовать. Не люблю разбрасываться ценным материалом.
У меня мурашки по коже пробежали. Меня только что сравнили с хорошей тканью или качественным металлом. Даже не с вещью. С материалом для вещи. Если вспомнить Орочимару, смотревшего на людей, как на подопытных кроликов, тот еще не так страшен. У того по выражению лица было видно, что передним просто еще один интересный образец. Но этот. Одной фразой, несколькими словами передать все полноту собственного ко мне отношения. Он одной фразой опустил меня до разряда дорогой редкой ткани.
— Печально, — он провел взглядом по нашей компании еще раз, отчего остальные явно ощутили себя не в свой тарелке, — Сестра идет против брата. Брат против брата. Порой мне кажется, что не стоит вмешиваться. Отойти, подождать в сторонке, дать вам возможность поубивать друг друга. А уже потом создавать новый мир на руинах старого.
Это не было сказано с насмешкой. Скорее именно с печалью. Или как размышления на тему. Будто он нечто не от этого мира, и может просто постоять в стороне и подождать. Я хотел что-то ответить… Но ощущение, что он разговаривает сам с собой, и мои слова сейчас будут неуместны… Какого Биджу? Не могу придумать, что сказать. Этот парень выбил меня из колеи просто словами.
— Но я отвлекся, а ведь сейчас идет сражение, люди умирают, не понятно только, за что. Девочка, — он перевел взгляд на Темари, которая слегка подвисла, не в состоянии возмутиться или удивиться, — Прости, не помню, как тебя зовут. Ты же лидер клана сейчас, верно? У меня к тебе есть предложение, от которого ты не сможешь отказаться.
Я все же нашел в себе силы для реплики:
— Мне кажется, предложения в разгар боя неуместно.
— Отнюдь. То, что я предлагаю, остановит эту бессмысленную… войнушку. Она уже, по сути, бессмысленна. Ведь вы уже добились того, чего хотели.
Я чувствовал, как теряю нить его мысли. Кем бы он ни был, он был очень странным.
— Добились чего? — первой опомнилась Темари.
— Вы же пришли сюда, чтобы свергнуть Казекаге, верно? Так вот, он мертв.
В подтверждение слов Акацки из-за его спины вышел Баки, волочащий за шкирку труп Джосеки. АНБУшник Суны пренебрежительно бросил тело на песок, встав справа от пирсингованного и невозмутимо глядя на Темари. Что, млять, происходит? С каких пор
— Он, конечно, — глазастик бросил короткий взгляд на труп, — был неплохим управленцем. Но мразь порядочная. Думаю, без него мир станет только чище.
Темари вопросительно посмотрела на безликого:
— Баки, что происходит?
АНБУшник хотел что-то ответить, но его опередил пирсингованный:
— А это не очевидно? Казекаге мертв. Да здравствует новый Казекаге. Дальнейшее сражение лишено смысла.
— Тогда почему твои люди напали на нас? — спросил я.
Акацки посмотрел на меня:
— Потому что, — и, снова на Темари, — Мои люди немного увлеклись. Но вернемся к моему предложению. Ты согласна?
Лицо Темари отобразило усиленную мыслительную деятельность. Девушка безуспешно пыталась понять, что происходит.
— Ты еще ничего не предложил.
— Правда? — удивился Акацки, — Постоянно сбиваюсь с мысли. Я предлагаю договор. Мы помогаем вашему клану вернуться в Суну и свергнуть прошлого Казеаге. Как видишь, наша часть уже выполнена. Поэтому можно заканчивать эти бессмысленные сражения.
Темари скептически посмотрела на бессознательного Гаару под ногой Кисаме:
— Ты не озвучил вторую часть сделки. Что вы хотите от нас?
— О! Сущую мелочь. Нам всего лишь нужен биджу. Шукаку.
На этот раз я не удержался:
— Да вы, батенька, наглец.
— Что такого необычного в моем предложении?
— То, что я не отдам вам своего брата, — объяснила Темари.
— Хм, значит, семья для вас все еще что-то значит? Похвально… И я снова забыл упомянуть. С вашим братом… — он указал на Гаару, — не помню… Да и не знал никогда его имени… Ничего не случиться.
— Извлечение хвостатого зверя смертельно для джинчурики, — высказал факт Тера.
— Вовсе нет. Мы можем сделать это без вреда для мальчишки. Вернем его вам, целого, и даже без голосов в голове. А?
Вообще-то предложение этого Акацки… Твою мать, да оно гениально, хотя и не без странностей и тонких моментов. Пока сложно понимаю всю комбинацию, которую они разыграли… Или это и не было комбинацией. Все проще.
— И мы должны на слово тебе поверить, что ты такой хороший, и всем хочешь мира, и Гаара вернется домой целым и невредимым? Серьезно? — ответил я.
Нужно было потянуть время, я хочу понять, что происходит.
— Он показал мне печати, объяснил, — встрял в разговор Баки, — Я ему верю.
— А я вот не особо.
— А я не с тобой и говорю. Ты мне более не интересен, Уингу, — отмахнулся от меня пирсингованный.
Зато Темари задумалась.
— Что с Канкуро?
— Кем? — не понял Акацки.
— С тем, чье тело ты занял, — терпеливо объяснила девушка.
— А, это, — голос пропитался пренебрежительностью, — он жив. Если это слово вообще применимо к его состоянию. Когда закончим дела, я развею технику. Контролирующие стержни развалятся, и вы сможете его отремонтировать. Куколка останется без того, кто дергает за ниточки, и станет свободной.