Сокрытый в Тени Крыла
Шрифт:
— Нет. Сарутоби, большая часть клана поддерживали переворот. Теперь у них нет претендентов на пост Каге.
— Хватит! Переворот задумал Данзо! Он и его люди! Сарутоби…
— Не причем? — перебил Като, не скрывая насмешки, и повышая голос, — Не будь дурой, Тсунаде! Без поддержки, в одиночку, Данзо не усидел бы на этом посту и дня! Его поддержали!
Тсунаде отмахнулась:
— Я разговаривала с кланами. Его напрямую никто не поддерживал. А вот ты бы мог. Против вас двоих не пошел бы никто!
Като даже слегка опешил:
— Да
— Не знаю! Только это тебя пока и спасает.
Като хмыкнул:
— Спасает от чего?
Хокаге поморщилась:
— Не задавай глупых вопросов.
— Я не понял, вы действительно не понимаете?
Женщина уставилась на него, и на ее лице была такая смесь эмоций, что Рьюго не мог разобрать ничего.
— Попробуй объяснить. Все. По порядку.
— По возвращению в Коноху меня вызвал Данзо. Дал приказ. Ты не должна была вернуться в Коноху живой. Буквально. И оставил охреневать от такой наглости. А сам зарылся в такую глубокую яму, что я не смог бы его достать, не начиная массовой резни.
— Массовую резню ты устраивать умеешь, — съязвила Тсунаде.
Като не моргнув глазом кивнул:
— Умею, еще как. Но свою деревню я разрушать не намерен. Но Данзо закопался, и я не мог его достать.
— Почему не дождался меня? Или не предупредил?
— Вернись вы в Коноху — началась бы открытая вражда.
Тсунаде отмахнулась:
— Не было бы никакой вражды, Като! Главы кланов не идиоты. Никто не будет сражаться до уничтожения своего клана за чужие интересы.
— А вот интересы как раз у всех были. Особенно, у Сарутоби и Курама. И у тройки Яманака/Нара/Акимичи.
Тсунаде ударила по столу, отчего тот заскрипел, но выдержал:
— Это противостояние длится годами, поколениями! Никто из-за этого резать союзников не станет!
— Вот как? Кланы постоянно грызутся друг с другом, но без жертв. Откуда у тебя уверенность, что они бы не попытались воспользоваться ситуацией? Да пусть бы и не попробовали. Это не отменяет факта! Данзо приказал тебя убить, Тсунаде. Приказал мне.
— Поосторожнее с фамильярностью, — напомнила Хокаге.
— Мы наедине, а меньше уважать тебя от этого я не стану. Пойми простую вещь. Тебя бы убили. Не моими руками, так чужими. Данзо перешел черту, он уже не мог отступить. Это могло закончиться либо его смертью, либо твоей.
Тсунаде снова села, пытаясь успокоиться:
— Ты решил его убить. Это я могу понять. Зачем убивать моего учителя? Старейшин?
— Я не мог до него добраться. Никак. Если бы был другой вариант, я бы им воспользовался.
— Причем здесь Хирузен?
— Мне нужно было, чтобы Данзо сам ко мне пришел. А заодно я перерезал ему основную поддержку Сарутоби.
Тсунаде покачала головой:
— Сарутоби не поддерживали его. Не в таких крайностях.
Като поморщился:
— Несколько лет назад Итачи Учиха получил приказ — убить своего отца и самых радикальных членов
Женщина чуть подумала:
— Неужели Корень?
— Именно. Подумайте. Данзо на посту Хокаге. Я, твой убийца, на посту главы Корня. Представь ситуацию с точки зрения глав кланов.
Тсунаде снова встала, начала расхаживать из угла в угол, думая.
— Тсунаде, я не мог допустить двух вещей. Твоей смерти, и открытой борьбы в Конохе. Какой бы она ни была. Я не могу сказать, как далеко бы зашел Данзо. У него было много сил, много средств. Он приказал своим лучшим людям остановить меня, но мы сумели договориться.
Женщина вопросительно глянула на подчиненного:
— Они, как и я, были верны именно Конохе. Мне удалось убедить их, что твое убийство — это слишком.
Она снова села.
— Ты убил моего учителя.
Като кивнул:
— А Данзо натравил на меня моего же ученика. Качественно натравил. Я даже пока не знаю, что с ним делать.
— Инахо?
Като кивнул:
— Да. Там все далеко зашло. Он ненавидит меня, всеми фибрами души. Винит во всем плохом, что с ним произошло.
— Не только он.
Като не понял:
— Что?
— Совет Кланов. Они требуют наказать тебя. И Совет Джоунинов тоже.
Парень изобразил смесь удивления и непонимания:
— Все разом?
Тсунаде отрицательно покачала головой:
— На Совете Кланов воздержались Яманако и Хьюги. Остальные проголосовали за вынесение тебя приговора. Совет Джоунинов не вилял, они открыто сказали, что не знают, что от тебя ждать. Данзо создал легенду о Кьюджине. Ты с готовностью ее подтвердил. Дважды. Они даже не уверены, что ты вменяем.
Като хмыкнул:
— Ох**ть. Я ожидал многого, но это подстава. И что дальше?
Тсунаде снова поднялась, начав расхаживать по камере.
— Тебя будут судить.
— За то, что я всех спас? — скептически переспросил Като.
— За убийство Третьего Хокаге Сарутоби Хирузена. За убийство старейшины Конохи Утатане Кохару. За убийство старейшины Конохи Митокадо Хомура. Их тебе просто так не забудут. А предательство Данзо. О нем знаешь только ты, и знал он. Ясно?
Като опустил взгляд и кивнул:
— Ясно, — в голосе пробивалась сдерживаемая злость, — стоило пойти по стопам Итачи и смыться до почетного вручения лавров победителя.
— Это не шутки!
— А я не шучу! — Като бросил острый взгляд на Хокаге, — Вы позволите им указывать себе?
Тсунаде нахмурилась:
— Я должна позволить ТЕБЕ указывать себе? Не считай меня дурой. Может вы с Данзо и разошлись о мнениях, но в остальном вы полностью походили друг на друга. Циничные, расчетливые, сволочи, готовые на все, ради своих целей. Но я не позволю тебе влиять на меня так же, как он влиял на моего учителя!