Сокрытый в Тени Крыла
Шрифт:
— Нормальное для чего? — уточнил врач.
— Нормальное — в смысле здоровое. Насколько это вообще возможно.
— Я же говорил, что все мои услуги сверх обычных — платные. Вы готовы заплатить?
Она отчетливо ощутила волну Ки.
— Во-первых, к вашим услугам я отношусь с уважением. Вот, даже протез ни разу не помял.
Щелкнуло железо.
— И, правда, цел. Удивительно.
— А во-вторых, это и есть ваши непосредственные обязанности. Если вам так деньги нужны… Заку! У нас деньги есть?
Заку? Он обращается не по цифрам, а по имени? И имя знакомое.
— Ага, есть там что-то.
— Ну вот. Занесем потом.
Доктор вздохнул:
— Ладно, вы меня убедили. Разденьте ее.
Затем последовал какой-то укол. Дальнейшее было спутано еще более плотным туманом, чем до этого. Одна она чувствовала отчетливо — ей было плохо. Она снова чувствовала свое тело, но тело очень сильно болело. Люди о чем-то говорили, но слов она не разбирала. Кажется, у нее было лихорадка. А может, и нет. В конечном итоге, все это могло быть все тем же последствием приема наркотиков. А еще ей снились сны. На грани забвения и навеянной наркотиками и лихорадкой реальности, ей снова снились сны. Сны про то, как было когда-то. Когда-то давно, до всего этого. Когда-то, когда ей даже нравилась ее жизнь. Далеко отсюда. Так далеко, что казалось, это было в другом мире. Насколько иным был тот мир. Настолько недосягаем он был.
Она поежилась. Ей было холодно, но именно это и было неожиданно. Снова это тонкая грань между лихорадочным забвением и реальностью.
— Так забери ее себе, — ответил на какой-то вопрос незнакомый голос.
— Ну, уж нет! Чтобы она меня прибила при пробуждении!? — ответил Заку, — Да и не положено мне.
— Ты все еще паришься из-за местных правил?
— Бл*, а что помешает кому-нибудь зайти, а?
Несколько мгновений молчания.
— Даже не учитывая моей репутации? — голос отчетливо выражал скептицизм, а затем громко выкрикнул, — так, этаж, если кто тронет эту девушку, я вас всех порву!
— А если это не мы будем? — принесся откуда-то издалека вопрос.
— Все равно порву. А потом порву того, кто посмел.
— А если надзиратель? — пришел новый вопрос.
— Пф, а какая разница? Что мне помешает и их порвать?
Ответом был общий смех, кажется, всего корпуса, вперемешку с заверениями, что никто девицу не тронет.
— Вот видишь?
— Нет, ее лихорадит еще, а ты в этом шаришь, — продолжал отнекиваться Заку.
— Ну, ты совсем обнаглел. Сначала, говорит, давай мою напарницу вытащим, а то на нее смотреть больно. Ну, вытащили. Даже в лазарет сносили. А теперь что? Смотри за ней всю ночь, босс, ты умный. Так, что ли?
Заку засопел.
— Ладно, биджу с тобой. Все равно она спать до завтра будет.
Затем ее накрыли одеялом, и она вновь провалилась в дрему.
Проснулась. Ей было холодно. И ей хотелось есть. Я рядом пахло что-то явно съедобное. Открыв глаза, она осмотрелась. Уже почти забытая одиночная камера. Правда, здесь она была не одна. У другой стены сидел заключенный, парень, молодой, немногим старше ее. Выглядел здоровым, судя по позе, в которой спать было нереально — медитировал. Черные лохматые волосы спускались до плеч. Челка слабо прикрывала химический ожег, но на лице было и несколько
— Если сможешь — поешь.
Это его голос она слышала сквозь туман в голове. Его, и Заку. Но есть действительно хотелось, так что она подтащила к себе поднос и набросилась на еду. Даже легкое недомогание не помешало. Утолив голод, она снова посмотрела на своего сокамерника, вновь сидящего с закрытыми глазами.
— Если хочешь узнать, с чего такая доброта, — будто прочитал ее мысли калека, — скажи спасибо Заку.
Он кивнул себе за спину, видимо, имея ввиду камеру за стенкой.
— Кин, ты как? — отозвался с той стороны Заку.
— Нормально, спасибо.
Девушка пока не поняла, как себя вести. Этот парень бойцом арены пока не был, иначе не жил бы в общем корпусе. Но, видимо, очень даже мог стать, раз мог позволить себе притащить ее сюда. А раз он не поленился доставить ее сначала в лазарет, а затем еще и накормить, то находился в тюрьме недавно. Не успел еще набраться здешних привычек.
— Что я должна делать?
Калека пожал плечами:
— Умеешь готовить?
Кин кивнула, поздно сообразив, что парень ее, вообще-то, не видит. Но он, кажется, все же как-то видел.
— Ну вот. Я планирую перебраться в апартаменты получше этих. Будешь готовить. И убираться. И, возможно, стирать, если я сильно заляпаюсь кровью.
Кин заглянула под одеяло. На ней была свежая одежда.
— А трахать ты меня не будешь?
— Нет, — не раздумывая ответил заключенный.
— Почему? — не поняла Кин.
Он вновь открыл свои тускло светящиеся глаза.
— Потому что у меня есть жена.
— Ты в тюрьме, — напомнила Кин.
— Это временные трудности.
Заку подал голос из-за стенки:
— Привыкай. Ему местные законы до фонаря. Все законы.
Снизу раздался голос надзирателя:
— Заткнулись там!
— Поднимись сюда и повтори, — ответил калека.
Ответа не последовало, зато раздались тихие смешки.
— Ты просто так мне помог? — удивилась Кин.
— Пойми правильно. Заку попросил, и это был отличный повод нарваться на драку. Я им воспользовался. К тому же мне все равно предстояло завести служанку. Я предпочел выбрать сам, а не ждать, пока мне ее подсунут. Это не доброта. А тебе стоит поспать, тебя полдня лихорадило от препаратов.
Кин снова закуталась одеялом. Затем снова посмотрела на своего нового хозяина.
— Мы же встречались раньше?
— Да, — кивнул калека, — но тогда мы были противниками. И я тебя вырубил первой.
Девушка кивнула:
— Понятно. Как тебя зовут?
— Здесь Кьюджин.
— Кьюджин. Я не могу заснуть в одиночестве. Если я лежу одна, это значит, что ночью ко мне кто-нибудь придет. Ты можешь…
Калека поднялся и пересел к ней, снова сев в позу для медитации и положив ее голову себе на ногу.