Соль под кожей. Том первый
Шрифт:
Я прикрываю глаза, вспоминая выражение лица его настоящей невесты, которая садилась за руль красной новенькой машину, деньги на которую Сергею дала я — со всех своих сбережений. Это были все мои личные средства. И чтобы хоть как—то «загладить вину за свою меркантильность» и вернуть Сергея (тогда он ушел в полную молчанку почти на две недели), я предложила добавить немного до машины, которую он так хотел купить. В итоге, я отдала все до копейки. И как потом оказалось — это была почти полная ее стоимость.
Когда моих родителей не стало, это сбережения помогли бы мне продержаться на плаву, уехать куда-то
Хорошо, что в эту минуту наш с Андреем свадебный кортеж, наконец, прибывает на место и мне приходится напомнить себе, что сегодня — именно сегодня — начнется второй этап реализации моего плана, где Сергею тоже отведена «особенная роль».
Нас встречает мамаша Андрея — расфуфыренная, в каком-то нелепом розовом платье с бантом на плече, моя умница Люба, по этому случаю тоже приодевшаяся в строгое, но стильное маленькое черное платье, и отчитывается, что все готово, гости рассажены и никаких форс-мажоров не случилось.
— Марина Рогожкина? — шепотом спрашиваю я, пока Завольская приводит сынулю в порядок, то дергая его за галстук, то отряхивая рукава, как будто он приехал не в лимузине, а пережил кругосветное путешествие на деревянном плоту.
— За столиком, — отвечает Люба. — Я все проконтролировала. Посадила рядом с Павловой и ее детьми.
Павлова — это, кажется, родственница Регины. Наверняка такая же сучка, но ладно — Марина наверняка сумеет за себя постоять. Но раз Люба посадила их вместе, значит, на свадьбу Марина все-таки пришла одна. Надо обязательно выкроить время и поговорить с ней, потому что, как бы странно это ни звучало, во всем этом фарсе, она единственная, кого мне действительно приятно видеть. Единственный по-настоящему живой человек.
— У нас все готово, — поторапливает Люба, безошибочно угадывая мой безмолвный сигнал сделать помочь мне оторвать Андрея от мамочкиной сиськи. — Пора начинать, или гости начнут жаловаться на теплое шампанское.
— Если это действительно случится, — Мария Юлиановна Кравец-Завольская оценивает Любу высокомерным взглядом, — значит, вы не стоите и копейки тех денег, которые, как я слышала, вам платят.
Нужно отдать Любе должное — даже в такой ситуации она остается абсолютно спокойной. Профессионально спокойной. Даже бровью не ведет, и я поддерживаю ее подбадривающей улыбкой, давая понять, чтобы она сейчас не сказала — заранее мной одобрено и поддержано.
— Но вы ведь обо мне слышали, да? — Это вопрос, на который не предполагается ответ. — Это лучше, чем быть абсолютно идеальным, но безымянном профессионалом.
— Мам, не начинай, — пытается дергаться Андрей, но одного ее взгляда достаточно, чтобы затолкать его язык во всем известное и самое глубокое отверстие.
С одной стороны, мне нужно быть благодарной этой старой мегере за то, что она вырастила Андрея достаточно бесхребетным, и мне не составило труда с ним справится. С другой стороны — Кравец-Завольская Никогда от него не отцепится и всегда будет пихать палки мне в колеса. Она возлагала большие надежды на то, что сможет через Андрея вертеть бывшим мужем и выбивать себе какие-то
Зная, как ей хочется испортить мне именно этот день, беру Андрея под руку и, пожелав ей приятного просмотра, веду его вслед за Любой, которая на ходу отчитывается о первой части программы. У нас нанятый ведущий, целый оркестр, куча охраны и даже целая арка с металлоискателем, чтобы никто из гостей не принес с собой больше разрешенного регламентом — только один мобильный телефон, никакой видео или звукозаписывающей техники. Всех уже предупредили, что на выходе им придется предоставить телефоны для проверки, но так как среди приглашенных Завольского вся публика с такими же заморочками насчет разглашения личной жизни, проблем не возникло.
— Улыбайся, пожалуйста, — даю последние наставления Андрею, нарочно послабляя его галстук после мамкиных манипуляций. Странно, что он до сих пор дышит — эта старая ведьма затянула петлю так туго, что можно смело подавать заявление в полицию о покушении на убийство.
Андрей снова кривляется.
— Другую улыбку, пожалуйста, — прошу я. — Если ты думаешь, что выведешь меня из себя и я сбегу со свадьбы, то зря стараешься.
Он улыбается чуть более натурально. Но с третьей попытки все-таки изображает что-то похожее на искреннюю радость. Хвалю его и прошу продержаться так хотя бы до конца официальной церемонии. И быстро ухожу, когда замечаю идущего к нам здоровенного парня — шафера Андрея, чье имя я даже не потрудилась запомнить, потому что его роль, как и роль подружки невесты, на этом празднике жизни абсолютно фанерная.
— Вам все нравится? — уточняет Люба, когда я прихожу в свою точку старта — место в специальной маленькой комнатушке, откуда торжественно выйду на дорожку к алтарю.
— Если все это, — делаю описывающий все жест, — привело мою свекровь в бешенство — то вы справились на «отлично».
Она улыбается и кивает мне на выход.
По дорожке, которая усыпана лепестками роз и белыми перьями, я иду абсолютно спокойно, потому что десяток раз репетировала это и в голове, и в реальности. Разница только в том, что теперь на стульях сидят живые люди, но это не особо мешает, потому что большая часть из них для меня не важнее китайских болванчиков. Тяжелее всего даются последние метры, когда мой взгляд цепляет знакомый русый затылок и легкий поворот головы в мою сторону, когда это начинают делать остальные гости.
Сергей.
Я резко вздергиваю подбородок ровно в тот момент, когда наши взгляды должны встретиться.
Иду дальше, глядя строго на Андрея.
Становлюсь рядом, выдерживаю град фальшивых аплодисментов и кожей чувствую навязчивое внимание мамаши Андрея.
Но все это просто пыль, потому что Сергей уже наверняка узнал меня.
Интересно, ему хватит ума не встревать и не пытаться открыть бедняжке Андрею глаза на меня? Хватит ума не делать этого прямо сейчас, потому что это уже все равно ничего не изменит — официально, мы с Андреем стали мужем и женой еще вчера. И кому как не Сергею, чья пафосная свадьба была так же абсолютно постановочной, знать об этих тонкостях?