Соль
Шрифт:
Подружка — есть. С матерью не
срослось. Все? От ворот поворот?
Верно, принцесса! Ты слишком
крута для меня!
Ой! Пока помню. Поняла сегодня, что
ненавижу собак с глупыми мордами!
Как ты это поняла?
Увидела мелкую собаку с глупой мордой.
Черт. Вспомнил собаку моей тетки.
Херня такая из пуха с глазами.
Вот у кого была реально глупая морда!
Они ещё делают всякую чушь с каменными
лицами!
Как дети.
И старики!
Нельзя быть такими злыми. Нас
покарают.
Мм,
Сумасшедшая!)
Сердце падает и прожигает все попавшиеся на пути органы.
У Ксавье нет никакой тётки с собакой.
Ксавье не назвал бы меня сумасшедшей, он написал бы что-то похлеще.
Ксавье не шутил бы со мной про скорый Хеппи Энд.
Я писала Ли. Диалог с ним был у меня последним. Почему он отвечал?
Я выхожу на улицу, и тут же телефон начинает звонить. Ли.
— Да?
— Прости… Кажется, не до конца проснулся, — бормочет он.
— Как же, вы же встаёте в шесть утра! — смотрю на наручные часы, уже почти полдень.
— Да, бывает и такое… Ты где? — он хрипит и еле выговаривает слова, как я не так давно. Утром перед той вечеринкой. Вечеринкой, на которой я всё поняла и всё потеряла. Тоскливо режет внутри чувство потери.
— В метро.
— Сто лет там не был.
— Как же! А пробки?
— Предпочитаю пробки.
— Я тоже сто лет не ездила.
— Почему?
— У моих родителей была фобия. Однажды Гаспара ограбили в метро, когда ему было лет двенадцать, и он ездил на тренировки. Это была часть дедушкиного воспитания, чтобы мальчик добирался куда-то сам. Правда до ближайшей станции его возил водитель. Но с тех пор меня не пускали в общественный транспорт. Мальчишки отобрали у него кошелёк с «Челси» и назвали глором. Он даже не стал их догонять, вернулся к водителю и ещё пару недель тот возил его тайком, — кажется, я болтаю без умолку, стараюсь собраться, но никак не выходит. Мне отчаянно хочется… говорить. Потом верх берёт гордость, откашливается и заявляет авторитетно: "А ему не хочется!"
— Ладно, мне тоже нужно собираться… — говорит он, после недолгого молчания. Трубку не бросает.
— Простите, если разбудила… Это было по-ошибке.
— Ничего, я тоже не понял, что что-то… не так…
Мы прощаемся как-то неловко, будто оба сгораем со стыда, и я понуро тащусь к остановке. Теперь я еду в автобусе, который неумолимо приближается к черте города и, пересекая её, оказывался в прекрасном весеннем пригороде. Сразу становится неуютно, боюсь автобусов, когда речь заходит о пригороде. Я слишком опасаюсь заехать не туда и потом бегать по салону и вопить, чтобы водитель притормозил. Ёрзаю на сиденье и то и дело проверяю по навигатору в телефоне, где выйти. Навигатор отсчитывает остановки и перестраивает маршрут, пока, наконец, не сообщает, что до места меньше пятидесяти метров. Я быстро собираюсь, будто автобус уже остановился, со всех ног бросаюсь к выходу, но ещё долго стою у закрытых дверей.
Счастливая выхожу на остановке и понимаю, что мне тащиться
Я достигаю цели через двадцать мучительных минут, стою у кованой ограды, прижавшись к ней грудью, и как маленькая восхищённо вздыхаю. Городская заброшка выглядит в моём представлении, как целый великолепный замок. Очаровательное тайное место, где исполняются мечты.
В детстве я мечтала, что буду тут жить как принцесса. И каждое утро буду выходить и гулять по лесу с собакой или на лошади скакать… У меня вполне могла быть лошадь!
— Конечно, какая принцесса без лошади? Ты бы назвала её Эппл? Как вредный мальчик из сказки? — говорит Кайд.
Я не знаю, какого чёрта он тут оказался, но я очевидно замечталась, потому что его машина припаркована недалеко, и я её не услышала. А ещё про лошадь я явно сказала вслух, что говорит о моём сумасшествии.
— Что ты! У меня был бы конь по имени Хан Соло!
— Дурацкое имя для коня, — равнодушно отвечает Кайд. — Что ты тут делаешь?
— Ты жесток по отношению к моему коню!
— Прости, но у меня с ним счёты, ничего личного, — сурово отвечает Кайд. Он не выглядит "только что проснувшимся", но и добирался явно не час, как я.
— Всегда вы мужчины так! Не можете жить мирно! — жалуюсь я. — Что вы тут делаете?
— Пришёл на экскурсию. А ты?
— Тоже, — киваю ему и отвожу взгляд.
Зачем он пришёл?
Почему не может исчезнуть, чтобы я не тосковала…
А я же тоскую. Так сильно, что сердце болит.
— Я увидел заметку в календаре… не вспомнил, что это значит и решил прогуляться. Мне нужен ассистент, — он явно ждёт от меня чего-то. — Что? Не скажешь "Я же вам говорила?"
— Нет… Это было очевидно. И вы не должны были ехать сюда, эту пометку я оставила себе, — вспоминаю, как отмечала в его рабочем календарике эту дату, тайком. Хотела, чтобы он подсознательно ничего не планировал, хотя и не знал почему день занят. Я бы "случайно" его позвала, а потом мы бы "случайно" попали на самое романтичное в мире свидание.
Ну вот, Соль, мы на свидании!
— Что ты тут делаешь?
— Гуляю…
— Как ванильно! — он качает головой.
— Как есть. Я люблю тут бывать. Эта заброшка как будто живее всех живых. А ещё её хорошо охраняют, и она не испорчена.
Кайд открывает калитку и пропускает меня вперёд. За забором начинается запущенный маленький сад. От замка тут, конечно, одно название. Скорее поместье или особняк. Три этажа с аккуратными башенками из красного кирпича и колоннами по обе стороны крыльца, совсем не много украшательств и кованых решёток. Как раз сад и был самым гордым украшением несчастной заброшки, из-за многолетних наслоений сорняков и высыхающего плюща он приобрёл таинственный и романтичный вид. Пряно пахнет сухой листвой, под ногами шуршит трава.