Солар
Шрифт:
— Темного дня, достопочтенный! Чем могу помочь?
Чопорно кивнув в ответ, молодой человек также деловито попросил проводить его к Русеану ри Фарра.
— У вас назначено?
Гость повторно кивнул.
— Будьте любезны сообщить, что Главного Мага Искусства желает видеть младший герцог ми Кама. Благодарю!
Услышав знакомое имя, мужчина в мгновение ока переменился в лице: подобострастно заулыбался и засеменил куда-то вглубь огромного здания, приглашая Ледо, (а это был именно он) пройти следом.
Следом, так следом. В спину
В Галерее юноша бывал часто, особенно в детстве. Несмотря на то, что склонности к Магии Искусства у него не было, магическая аура, которая энергетическими волнами омывала Храм Искусства, манила. Да и посмотреть здесь было на что — убранство, оригинальность форм впечатляли всех: и искушенных магов и простодушных жителей без капли магической крови. Магия Искусства была одной из самых любимых на Соларе.
Но Ледо уже давно был уверен, что это именно он разгадал тайну Галереи — провел опросы, сопоставил факты и р-раз, пришел к логичному выводу: интерьер дворца имел свойство изменяться в зависимости от времени суток и фантазии самих посетителей. И стар и млад, могли увидеть то, чего им больше всего хотелось.
Но если раньше, попадая сюда, он частенько тренировал свою фантазию и творческий потенциал, то в настоящий момент Ледо занимали иные мысли. Разглядывать огромные идеальные колонны, арки, магические вязи и скульптуры не было никакого желания. Высокий зал, не дождавшись всплеска творческой мысли, тут же принял обычную помпезную форму убранства и застыл в своем пышном блеске.
Главный Маг Искусства Галереи был ожидаемо обнаружен в мастерской. Стоя возле заваленного эскизами стола, Рус увлеченно творил на огромном холсте и на вновь прибывших не обратил никакого внимания.
Очарованный магией, Ледо замер на пороге, но беззвучно чихнул и стал подкрадываться ближе, внимательно наблюдая, как рождается очередной шедевр. Судя по всему, это будет портрет женщины. Очень красивой женщины.
Нежно очерчивая овал совершенного лица, слабой струей перетекала из кисти Магия, и при каждом касании магического инструмента лик преображался. Серьезное, строгое лицо… а вот, женщина уже улыбается и скалит художнику белоснежные зубы. Цвет развевающихся, словно на ветру волос изменялся от платиново-белого до иссиня-черного, замирая ненадолго в том или ином образе. Портрет кого-то неуловимо напоминал.
— Ой, ты что, Киану рисуешь? — воскликнул Ледо вместо приветствия.
Творец картины резко обернулся. Чуть не выронил свой рабочий инструмент и, чихнув, протянул:
— И тебе светлого дня, мелкий!
— Темного, — поправил Ледо.
— Уже?
Рус устало почесал концом кисти лоб. По самому центру отпечатался переливающий черный знак.
— Какими судьбами?
Ледо покосился на служителя. Мужчина почтительно застыл рядом, но всем своим
— А, Штеф, это мой друг! Все нормально, можешь идти. Спасибо!
Тот почти с благоговением кивнул и молча удалился.
— Наконец-то приняли эти письма всерьез, — вздохнул Рус, дождавшись, когда за Штефом закроется дверь. — Теперь именно так ко мне провожают каждого посетителя.
— Неужели? Хоть какое-то здравое решение. Вы, Маги Искусства, вообще безбашенные! А когда работаете, абсолютно ни на что не обращаете внимание. Бери вас тепленькими, так сказать.
Рус только махнул рукой.
— Ха! Да кому мы вообще были нужны до этого времени, кроме, как по работе?
— Можно? — Ледо подошел поближе. Несколько мгновений поизучав холст, не сдержал восхищенного возгласа.
Изображение застыло и смотрело на мир с теплой улыбкой, чуть застенчивой и безумно притягательной. Казалось, девушка с картины вот-вот заговорит.
— Это что? Портрет Ки?
— Ага… Вот решил сделать сестричке подарок в честь… — Рус опять махнул рукой. — Да много в честь чего. День Смены года, пост Куратора, практически окончание Института. К стыду своему, я ни разу не творил что-то для Кианы.
— Не может быть! А ее платья?
— Ну, хорошо, кроме нарядов больше ничего не делал. Но это так, мелочи, попутное занятие.
— Ничего себе мелочи! — заржал Ледо. — А ты знаешь, какой фурор полгода назад твоя сестра произвела на студенческой вечеринке у Коффа? Да это красное платье уже стало историей! Уверен, такая же судьба ожидает и портрет.
— Надеюсь, ей понравится, — скромно заметил Рус. — Но, как видишь, портрет еще не закончен.
— Да Киана будет вне себя от счастья! Мне вот очень нравится! Очень!
— Ну, надеюсь… Тут еще есть над чем работать, — Рус с сомнением посмотрел на свое творение, но все-таки отложил кисть и жестом предложил Ледо сесть куда-то… куда сам найдет.
— Расскажи мне про этого Франца! — Ледо по-хозяйски смахнул на пол какую-то коробку, одиноко стоявшую на стуле. — Все, что знаешь. Даже самые незначительные мелочи! — и развалился, широко расставив ноги в высоких сапогах. Верхняя одежда тут же пристроилась в какой-то угол.
Рус на мгновение задумался.
— Я размышлял об этом… Анализировал… Вспоминал…. Ледо, это ужасно, Франца так и не нашли! Прошло уже столько дней… И я не чувствую с ним связи.
— Паршиво, — скривился Ледо.
— Не то слово… И я уже рассказал дознавателю Киру все, что знал.
— Но…
— Но раз обещал, повторю и для тебя. Еще раз. Итак, Франц Корван, полукровка. Отец — человек, мать — стихийный маг, вроде специализировалась по агрономии. Насколько я знаю, родители погибли, когда он был довольно мал, Франц не очень любил об этом рассказывать. Думаю, связано это было с тем, что после их смерти он воспитывался в приюте Грани. И опять же, по моим сведениям, с другими родственниками Франц не общался.