Солдат и пес. Книга 1
Шрифт:
И вот она, счастливая солдатская минута! В армии всякий прием пищи… ну, праздник-не праздник, так, может, не скажешь, но по крайней мере возможность ненадолго отвлечься от рутины. При том, что сама процедура приема — рутиннее не бывает. А все-таки всякий раз бойцы с детским простодушием воспринимают ее как наивный секретик: ну-ка, а что на сей раз завтрак (обед, ужин…) мне готовит?
По черт знает когда возникшей традиции на ужин в Советской Армии принято было подавать рыбу с гарниром. Естественно, качество данного блюда в зависимости от конкретных условий варьировалось чуть меньше, чем от минус бесконечности до плюс ее же. В
Наша Светлана где-то примерно такая и была. Однако, надо отдать ей должное: готовила она неплохо. Да просто хорошо! Романов ее ценил, отлично понимая, что для солдата значит качественное питание, какие плюсы это дает. Наверняка приплачивал в виде премий, еще чего-нибудь… Не удивлюсь, если закрывал глаза на определенные вольности с продуктами. Проще говоря, старался не замечать, если она что-то втихую подворовывает. Ну, скажем мягче, распределяет порции с легким отрезом в свою пользу. Подозреваю также, что повариха могла промышлять этим в тандеме с Людмилой Викторовной, супругой зампотеха, которая та еще жучка… Впрочем, как бы там ни было, Света края видела, за буйки ее не заносило. Благоразумная особа. А так, повторюсь, работала она здорово. Думаю, это даже талант, который в любом деле должен быть, тут совершенно прав полковник Романов, согласен с ним на все сто!.. Из имеющихся в ее распоряжении продуктов наша стряпуха старалась выжать максимум вкусного и полезного. И себя при этом не обидеть.
Поэтому и на завтрак, и на обед, и на ужин мы шли в приподнятом настроении, предвкушая: а что сейчас будет?.. Эх! Тому, кто не служил, не понять, какую огромную моральную роль в жизни солдата играет хорошая еда! Вот и сейчас, не обольщаясь насчет того, какие продукты ожидают их, бойцы маршировали в столовую с приятным ожиданием маленькой житейской загадки.
В Светланином распоряжении для приготовления рыбных блюд имелись консервы: скумбрия и ставрида, либо мороженые тушки хека или минтая. Мне лично второй вариант нравился больше. И я отправился на ужин в надежде на жареного минтая.
Заступившие в наряд ходили в столовую вне строя — крохотная привилегия дежурных. Караульные питались у себя в караульном помещении: начкар отправлял обычно парочку посланцев, которые забирали порции на всех и тащили в помещение. Мы же, кинологи, кто сейчас в наряде, могли идти на прием пищи в свободном режиме. Не опоздав, разумеется.
Хорошие бонусы этого дня на Ангелине не кончились! Светлана нынче порадовала меня именно жареной рыбой, правда, хеком, а не минтаем, но это несущественно. И приготовила она это блюдо на славу. Хоть благодарность объявляй!
Что касается гарнира, то здесь дело обстояло похуже. Опять-таки по традиции, если на завтрак в Советской Армии полагалась та или иная каша, то на ужин — картофельное пюре. Вроде бы самый стандартный стандарт, что может быть стереотипнее?.. Но дьявол кроется в
Ну, делать нечего, беда невелика. Не знаю, как другие, а я с отменным аппетитом истребил и хека, и невеселый гарнир, и чаю средней крепости выпил, и хлеба сожрал от пуза. Как раз перед обязательным променадом: проверкой собачьих постов. Прогулка в среднем темпе, самое то, чтобы утряслось все в животе.
Заметно смеркалось. Веяло прохладой… Да что там! Было уже ощутимо холодновато. Я плотно застегнул ватник, подпоясался, примкнул «терракотовый» магазин и пошел.
Фамилии дежурных собаководов вносятся в караульную ведомость, пароль и отзыв нам сообщаются. Сегодня это были «Курск — Орел». Ну и так вот я отправился по маршруту вдоль всего периметра части.
Старался быть очень внимательным. Смотрел во все глаза. Из-за этого обход получился заметно более долгим, чем обычно, к концу маршрута я почувствовал, как устали ноги… Ровно ничего подозрительного, да просто необычного, странного я не обнаружил. При том, что на шестом посту был особенно бдителен, чем даже вызвал некоторое удивление часового, узбека Фархада Пулатова, которого все называли Федей.
— Э! Сергеев! Чего смотрим? Кого видим?
— Да нет, ничего. Вон там, смотрю, угол темный, заросли, ничего не видать.
— А! Я увидим. Твоя пес услишим, лаять будим. Если какая сволочь там сидит, сразу ему пулем, сразу сдохнет!
По-русски Федя выражался, конечно, своеобразно.
— Ладно, — сказал ему я. — Тебе удачи, а я пошел.
Вернувшись, я через окошко КПП взял караульную ведомость, сделал необходимую запись. И в этот самый момент, зябко потирая руки, на КПП вошел Богомилов.
— А, Сергеев! — воскликнул он. — В наряде сегодня? Ну-ну… Что на постах?
— Все нормально. Есть разговор, товарищ лейтенант. Обстоятельный, не на бегу.
— Раз есть, потолкуем… Когда и где?
Договорились на КЖ после отбоя. Самое подходящее место: тепло, можно и чаю попить. И подозрений никаких: дежурный по части должен теоретически в любое место нос сунуть, в каждый закуток. Ну а если кое-кто позволит там себе чайку хлебнуть… Формально этого нельзя, конечно, но грех самый небольшой.
В общем решили. И вскоре после отбоя лейтенант заявился на КЖ. Я к этому времени приготовил чай, готов был предложить гостю «Земляничное». Тот, впрочем, тоже прибыл не с пустыми руками, внеся вклад в общий котел: пачку вафель «Артек», тоже приобретенную, разумеется, в чипке.
Речь я спланировал. Это, собственно, и была та идея, что озарила меня в момент встречи с Ангелиной на эстакаде. И я развил мысль в монологе.
Меня — начал я — очень напрягало отсутствие здравого смысла в поступках предполагаемых диверсантов. Дурацкая попытка Шубина и бессмысленное отравление Макса. Все остальное более или менее вяжется, хотя и тут сумбур. Но пусть неведомая, а все-таки логика здесь может быть обнаружена. Но эти вещи!.. И вот я думал-думал, думал-думал… а яблоко Ньютона, как ему и подобает, упало внезапно.