Солдат Империи. Книга третья. Возрождение
Шрифт:
Сзади двойного окопа и вдоль дороги до танка возвышался трёх метровый бетонный забор, который закрывал обзор территории и служил броневой защитой, так как был покрыт новейшей разработкой – пуленепробиваемой пеной с обоих сторон, толщиной по двадцать сантиметров. В четырёх местах были сделаны подкопы, чтобы по тревоге бойцы могли усилить оборону и им не пришлось бежать по кругу несколько сотен метров. На заборе, в некоторых местах, были установлены мощные видео камеры с инфро-красным наблюдением. Вся информация стеклась на мониторы к айтишникам и группе разведки, которые находились
Вторая часть сдвоенного опорного пункта находилась через дорогу от поста ГАИ и контролировала дорогу на Польшу. Там, так же, была огорожена площадь примерно в десять с половиной гектаров – от опорного круга, где располагалась казарма на двести солдат, гостиница на двести тридцать человек, стоянка на двести тридцать единиц техники, склады горючего, угля – для отопления и кухни и запаса дров, который возник из спиленных деревьев, которые росли на месте этих гектаров. Позиция для установки «Град», позиция для трёх САУ-«Геоцинт», одного огнемёта «солнцепёк», склады боеприпасов и продуктовые склады. Так же, там находился бокс для ремонта техники – как своей, так и той, что останавливалась на ночь.
Водители старались передвигаться днём и с наступлением темноты останавливались на блок постах у нас под охраной. Гражданские машины всегда останавливались и досматривались, так как у них не было на стекле пропуска и они не знали суточный пароль, который получали военные машины на ночёвках, комендатурах и мест откуда они выезжали. Это помогло задержать две группы диверсантов, одну на нашем посту ГАИ, а другую на окраине одного из городков. По направлению на Польшу, в пяти километрах от нашего опорного пункта, на развилке находился блок пост, который мы с несколькими командирами и связистом посетили для знакомства, укрепления боевой дружбы и установления радио связи. Блок пост был собран из бетонных блоков и мешков с песком, дополняли интерьер три строительных бытовки не первой свежести. На точке находилось два десятка солдат, два сержанта и офицер. Укрепление нёсло службу по две недели и, по лицам бойцов, им эта служба порядком надоела. Ко всему прочему каждую ночь их обстреливали партизаны. Приехали мы утром и оказались нежданными гостями. Лейтенанту было неловко за убожество на территории поста. Угостить он нас не мог по причине нехватки продуктов, да и под утро был ранен один солдат в плечо и он не знал как с ним поступить.
– Как зовут, лейтенант? – спросил я.
Он удивлённо посмотрел на пожилого солдата без погон и знаков различия, но всё же ответил,
– Костя.
– А по протоколу, военный?
– Лейтенант Касков. А Вы кто будете, уважаемый? – в свою очередь спросил он.
Я сел рядом на корточки, принялся осматривать плохо забинтованную пулевую рану.
– Начальник тыла майор Щербачков, – донеслось позади меня.
– Командир опорного пункта номер три лейтенант Леонтьев.
Протянув руку к лейтенанту я получил от него радио станцию.
– Пятый, сотому. Пятый, сотому.
– На связи, пятый.
– К соседям, на Польшу, срочно скорую помощь
– Понял, сотый, выполняю.
Отдав распоряжение я вернул Леонтьеву радиостанцию.
– Зам по тылу.
– Я, товарищ советник.
– Осмотрись, подумай как это убожество привести в божеский вид.
– Есть осмотреться.
– Ну как, боец, чувствуешь себя? Мутит? Подташнивает? – спросил я солдата.
Тот только кивнул головой.
– Ничего, сейчас полегчает, – приложив руку к кровоточащей ране я остановил кровь
– Эй, боец, ну ка принеси флягу с водкой, которая у механика водителя, справа от него, под бушлатом лежит. Живо.
Солдат, прибывший вместе с нами, побежал к БМП, постучал по броне и передал мой приказ. Механик начал упираться и отнекиваться.
– Ко мне, боец! – дурным голосом закричал я.
– Механик, ко мне! – повторил я команду.
Не спеша, водитель вылез из машины и в развалку двинулся в мою сторону.
– Прибыл по Вашему приказу, – помычал он.
– А, мать твою, ты, значит, прибыл, – закипел я.
– Ты что, устава не читал? Все команды выполняются бегом. Кругом! В машину бегом марш! – механик повернулся и нехотя побежал к БМП.
– Отставить! – крикнул я.
– Значит ты решил, что за..бать я тебя не смогу, ты не заменимый? Десять суток ареста.
– Щербачков.
– Я, товарищ советник.
– Арестовать, на десять суток. Держать в карцере. Днём будет копать по десять часов, выдашь ему самую большую лопату и лом.
– А сейчас.., – я сделал пас рукой и зомбированный водитель начал бегать к БМП с докладом.
– Прибыл по Вашему приказанию.
Возвращаясь к месту, где я стоял возле раненого солдата произносил.
– Прости, суку жадную.
Леонтьев расстегнул ремень и снял с пояса флягу.
– Водка, – сказал он и протянул мне.
– Спасибо, лейтенант.
Раненый сделал несколько глотков и начал на глазах розоветь.
– Ну как, получше?
– Лучше, – тихо ответил он.
– Крови ты много потерял, но это поправимо. Сейчас полегчает, болевой шок я тебе снял. Поспишь немного, а там видно будет. Тебе сколько лет, сынок?
– Двадцать, – ответил солдат и тихо застонал.
– Потерпи, сейчас врачи прибудут и всё устроиться.
Сделав пас я погрузил его в сон на двадцать минут и помог ему прислониться к бетонному блоку.
– Костя, показывай хозяйство и то место, где твоему бойцу дырку сделали, – сказал я и хлопнул лейтенанта по плечу.
Он с недоумением посмотрел на меня и произнёс,
– Прошу, – и двинулся вперёд.
– Днём стреляют? – поинтересовался я.
– Бывает, но не часто. Правда выстрела не слышно, а пуля щёлкает по бетону.
– Снайпер шалит тут у вас. Сегодня пришлю человек пять к вечеру, чтобы решили вопрос с лесным братом раз и на всегда.
– Вот здесь Еськов высунулся и пулю получил, – показал лейтенант.