Солдат столетия
Шрифт:
И вот после этой свадьбы они опять уезжают на фронт. Прошел еще год. У них рождается сын, Федерико. И меня приглашают крестной, а Хосе приглашают крестным. Мы опять с ним встречаемся. Судьба. Да. Встретились опять. Он говорит: Аня, давайте мы с вами поженимся, и у нас скоро будет ребенок. Я говорю — нет, я учусь в институте, война еще не кончилась… В 1945-м году исполняется год этому мальчику. Опять мы встречаемся. Видимо, судьба была нам пожениться. Когда я привела его познакомиться с мамой, то она сразу сказала: Аня, ты за него замуж не выйдешь. Говорить по-русски не умеет…
— Действительно не умел?
А.И.: Ну, вообще, он плохо говорил по-русски. И потом он кудрявый был и черный. Она говорит какой-то негр, на негра похож. А повлиял на нашу свадьбу директор педагогического училища. Я жила при педагогическом
Идем мы расписываться. Около нашего дома на 9-й Сокольнической был ЗАГС. Приходим туда. Я говорю: "Знаешь, Хосе, я раздумала. Мне надо кончить институт, давай лучше в другой раз". Он отвечает: Ты что! Я уже объявил всем в части, меня уже все поздравляют. В какое ты положение меня ставишь! Нет, мы распишемся. Расписались. В 1952 году 31 декабря он получил советское гражданство. Новый год 1953 он встречал уже гражданином Советского Союза. Это меня немножко успокоило.
— Илья Григорьевич, а как воевал Хосе?
И.Г.: Воевал так: если ему давали задание, то можно было быть уверенным, что оно будет выполнено.
— Бывало такое, чтобы он не выполнял задание?
И.Г.: Нет. В самых сложных условиях, на Северном Кавказе, когда вероятность выполнения не была высокопроцентная, он выполнял.
— Как ему удалось остаться в живых?
И.Г.: А он сообразительный такой. Сообразительный, смекалистый и выносливый. В нашем деле нужны сообразительность и выносливость. У него было то и другое.
— Скажите, Анна Ивановна была ему достойной женой?
И.Г.: Я думаю, лучше нее не подыскать.
А.И.: Спасибо.: Спасибо.
— А дети у вас были?
А.И.: В 1946 году родилась дочь. А у нас на свадьбе была жена одного из испанцев — Кармен. И она очень красиво танцевала, очень. Испанские танцы. И моя мама влюбилась в эту женщину. И говорит: Аня, если у тебя будет дочка, то мы назовем ее обязательно Кармен. Родилась дочка, и назвали ее действительно Кармен. Мама мне говорит: Аня, мы же — рязанские. По-христиански мы же должны ее покрестить в церкви. Она пошла в церковь, чтобы договориться. На Преображенской площади — там, где построили метро, стояла очень красивая церквушка. Очень. Ее снесли, к сожалению. Мама приходит к батюшке, приносит метрику. Там написано: Виеска Кармен Хозеевна. Понимаете? Батюшка говорит: Вы знаете, она ведь у вас — католичка. Мы не имеем права ее крестить в русской церкви. Мама говорит: Да как же это так? Я же — рязанская. Мать — рязанская. Мы христиане. А батюшка говорит: нет, все равно. Вот крестины стоят 75 рублей, а вы заплатите 150. Тогда мы вас перекрестим. Тогда мы вашу дочку и внучку перекрестим. После крещения ей дали имя Катерина. Русское. Но мать после этого не ходила в церковь лет десять. Как же так? Значит можно бога купить? Если нельзя значит нельзя. Крестили — взяли в два раза больше.: В 1946 году родилась дочь. А у нас на свадьбе была жена одного из испанцев — Кармен. И она очень красиво танцевала, очень. Испанские танцы. И моя мама влюбилась в эту женщину. И говорит: Аня, если у тебя будет дочка, то мы назовем ее обязательно Кармен. Родилась дочка, и назвали ее действительно Кармен. Мама мне говорит: Аня, мы же — рязанские. По-христиански мы же должны ее покрестить в церкви. Она пошла в церковь,
Так что дочь моя — крещеная Катерина, а так Виеска Кармен Хозеевна. Хозеевна.
— Вы были счастливы?
А.И.: Я счастлива была. Почему — потому что он очень отзывчивый. Он очень хороший человек. Но только у него было очень плохое здоровье. Буквально в 1949 году он заболел туберкулезом. И болел очень много лет. Почему? Во-первых, он в Испании сидел в концлагере, во Франции сидел в концлагере. А в Испании вообще был приговорен к смертной казни. Его заменили 30 лет тюрьмы.: Я счастлива была. Почему — потому что он очень отзывчивый. Он очень хороший человек. Но только у него было очень плохое здоровье. Буквально в 1949 году он заболел туберкулезом. И болел очень много лет. Почему? Во-первых, он в Испании сидел в концлагере, во Франции сидел в концлагере. А в Испании вообще был приговорен к смертной казни. Его заменили 30 лет тюрьмы.
Анхел: Это в 34 году? Хосе Виеске — участник Октябрьского восстания горняков в Астурии. Горняки тогда восстали и в течение двух недель установили советскую власть. Это восстание было жестоко подавлено генералом Франко при помощи марокканского легиона. Хосе Виеска — один из участников этого восстания. Муж Анны Ивановны. Был сначала приговорен к смертной казни, а потом все-таки освободили из тюрьмы с победой народного фронта 36 года.: Это в 34 году? Хосе Виеске — участник Октябрьского восстания горняков в Астурии. Горняки тогда восстали и в течение двух недель установили советскую власть. Это восстание было жестоко подавлено генералом Франко при помощи марокканского легиона. Хосе Виеска — один из участников этого восстания. Муж Анны Ивановны. Был сначала приговорен к смертной казни, а потом все-таки освободили из тюрьмы с победой народного фронта 36 года.
А.И.: Да, в 34 году, точно. И в концлагерь, когда республика потерпела поражение, его посадили, он два года сидел в концлагере во Франции. И конечно здоровье было подорвано.: Да, в 34 году, точно. И в концлагерь, когда республика потерпела поражение, его посадили, он два года сидел в концлагере во Франции. И конечно здоровье было подорвано.
— И четыре года войны в России.
А.И.: Да, и потом в России. И поэтому здоровье, конечно подорвано.: Да, и потом в России. И поэтому здоровье, конечно подорвано.
(Илья Григорьевич, скажите, а Хосе когда-нибудь жаловался на здоровье, когда воевал?
И.Г.: Я не помню, чтобы кто-нибудь жаловался на здоровье. Удивительное дело. Я сам в Гражданскую войну ни разу по болезни не был. И в Великую Отечественную войну я почти четыре года не знал болезней.
— Некогда было болеть?
И.Г.: Невозможно. Что-то заболит, и сам какие-то средства примешь и никуда не идешь.
— Ну, самое главное лекарство — спирт?
И.Г.: Да.
Перед моей второй командировкой в Афганистан «дед» Старинов показал мне югославский журнал со статьей о подземной войне во Вьетнаме. Сразу мелькнула мысль: да ведь что-то похожее существует и в Афгане! Дело в том, что еще, пожалуй, со времен Александра Македонского афганцы роют подземные туннели-водоводы — кяризы. В этой знойной, высушенной солнцем стране выжить можно только за счет грунтовых вод. И поэтому из поколения в поколение копают крестьяне колодцы, порой глубиной до 50 метров, соединяя их между собой подземными ходами. Почти каждая деревня имеет вокруг широко разветвленную сеть кяризов, по которым сочится живительная влага, сливаясь в тонкие ручейки и где-то за сотни метров выходя на поверхность, чтобы дать жизнь садам и виноградникам.