Солдатский долг
Шрифт:
В дивизиях создавались сильные передовые отряды для действий ночью. Задача их – не давать противнику отрываться от наших войск, если он попытается отходить в темное время суток. Эти отряды должны были всю ночь держать врага в напряжении, ни на шаг не отпуская от себя.
Большую работу провели наши артиллеристы, возглавляемые командующим артиллерией фронта генералом А.К. Сокольским. Они разведали и пристреляли все важные цели в полосе наступления наших войск, всесторонне подготовили мощный огневой удар по врагу.
Как я уже говорил, по директиве фронта главный удар фронт наносил на своем левом крыле. Для этого привлекались четыре общевойсковые и одна танковая армии. Наступали они на участке шириной 80 километров двумя
Для обеспечения операции от возможных контрударов противника с севера были развернуты две армии: 50-я на широком фронте по Августовскому каналу от Августова до Ломжи и 3-я – в более плотных боевых порядках – севернее Рожан. Задача их – активными действиями сковать противостоящие силы неприятеля, не допуская переброски этих частей на направление нашего главного удара. Во втором эшелоне здесь находилась 49-я армия, которая имела задачу развить успех, когда наши войска на этом участке продвинутся вперед.
Наступление готовилось коллективными усилиями. Каждый трудился в пределах своих функций и помогал товарищам. Здесь, на 2-м Белорусском фронте, я применил оправдавшую себя систему работы на командном пункте. Создали, как мы ее называли, штаб-квартиру, где сообща обдумывали планы, принимали решения, заслушивали информации офицеров-направленцев, обсуждали всевозможные предложения, обменивались мнениями об использовании различных родов войск, об организации взаимодействия между ними. Тут же отдавались необходимые распоряжения. В результате руководящий состав фронта постоянно был в курсе происходящих событий и быстро на них реагировал. Мы избавлялись от необходимости тратить время на вызов всех руководителей управлений, родов войск и служб и на заслушивание длинных и утомительных докладов. То, что было приемлемо в мирное время, не оправдало себя в условиях войны. Начальник штаба фронта генерал А.Н. Боголюбов, очень педантичный, как и свойственно хорошему штабисту, сначала морщился: не по правилам! – но потом признал, что установленный мною порядок действительно лучше отвечает боевой обстановке.
Как я и предполагал, новый для меня руководящий состав фронта оказался на высоте положения. Начальник штаба Боголюбов отлично знал штабную службу и работал безупречно, хотя и был подчас резок и суховат с подчиненными. Члены Военного совета генералы Н.Е. Субботин, А.Г. Русских умело направляли работу всего политического аппарата войск фронта. Начальник политического управления генерал А.Д. Окороков был крупным политработником. Высокообразованный человек, хороший организатор, он пользовался заслуженным авторитетом в войсках. Командующий артиллерией генерал А.К. Сокольский – боевой командир, превосходно знающий свое дело специалист. С первых же дней знакомства, и особенно во время подготовки этой операции, я увидел в нем вдумчивого, энергичного и предприимчивого руководителя. Всеобщим уважением пользовался начальник инженерных войск генерал Б.В. Благославов. На своем месте был и начальник связи фронта генерал Н.А. Борзов. С таким коллективом работать было легко, я верил, что каждый из товарищей успешно выполнит возложенные на него задачи. И эта уверенность полностью оправдалась.
Каждый вечер мы собирались в нашей штаб-квартире, делились своими мыслями о проделанной работе, ломали головы над нерешенными вопросами и намечали, как быстрее устранить недостатки, изменить то, что не соответствовало условиям или обстановке. В процессе этих встреч и бесед мы еще лучше узнавали друг друга.
Срок начала операции приближался, а работы оставалось еще непочатый край. К нам должно было прибыть пополнение. Оно задерживалось где-то в пути из-за перегрузки железнодорожного
Выполняя союзнический долг, Советское правительство приказало своей армии перейти в наступление, чтобы вызволить из беды американские и английские войска. А как нужны были нам эти шесть дней для завершения подготовки! Но делать нечего. Будем наступать. Трудности для нас усугублялись тем, что установилась отвратительная погода. Густым туманом заволокло окрестность, что затрудняло действия авиации. Пришлось быстро вносить кардинальные поправки в план наступления. Теперь вся надежда была на артиллерию. Мы уже привыкли, что артиллеристы выручают нас в трудные моменты.
Время начала наступления было твердо определено Ставкой: для 2-го и 1-го Белорусских фронтов – утро 14 января, для 1-го Украинского – на два дня раньше, 12 января.
Усилиями всего командного состава было сделано многое для того, чтобы, несмотря на сокращенные сроки, лучше подготовить войска к операции; не успевало только прибыть пополнение.
Наступление планировалось начать полуторачасовой артиллерийской подготовкой с плотностью 200—240 орудий и минометов на километр фронта на участке, где наносился главный удар. Атака пехоты должна сопровождаться огневым валом. Вместе с пехотой пойдут танки непосредственной поддержки.
Раньше не раз случалось, что противник еще до нашей артподготовки отводил свои войска в глубину, чтобы мы израсходовали боеприпасы по пустому месту. Сейчас он вряд ли пойдет на это. У него сильные позиции, изобилующие опорными пунктами и долговременными укреплениями с фортами, правда, старого типа, но хорошо приспособленными к обороне. Добровольный отход противника с этих позиций только облегчил бы нам задачу. И он, конечно, не решится их покинуть. Что ж, будем выковыривать гитлеровцев из их бетонных нор. Сил у нас хватит. Артиллерийских боеприпасов к тому времени у нас было достаточно: героический советский народ обеспечивал свои Вооруженные Силы всем, что требовалось для победы. Наши тыловики проделали огромную работу, доставив на артиллерийские позиции более двух фронтовых боекомплектов снарядов и мин.
14 января за несколько часов до начала артиллерийской подготовки я, члены Военного совета, командующие артиллерией, бронетанковыми войсками, воздушной армией, начальник инженерных войск фронта прибыли на наблюдательный пункт. Уже рассвело, а ничего не видно: все скрыто пеленой тумана и мокрого снега. Погода отвратительная, и никакого улучшения синоптики не обещали. А приближалось уже время вылета бомбардировщиков для нанесения удара по обороне противника. Посоветовавшись с К.А. Вершининым, отдаю распоряжение – отменить всякие действия авиации. Подвела погода! Хорошо, что мы не особенно на нее рассчитывали, хотя до последнего часа лелеяли надежду использовать авиацию.
Все, кому следовало знать о происшедшем изменении, были немедленно об этом оповещены и подготовились действовать по варианту, исключающему поддержку с воздуха.
Туман и снег по-прежнему заволакивали все вокруг. Но это не могло повлиять на общее настроение наступать, не ожидая прояснения.
В назначенное время приказываю подать сигнал. Несколько тысяч орудий и минометов, сотни реактивных установок открыли огонь.
Процесс артиллерийской подготовки строился в армиях по-разному, в зависимости от местных условий на направлениях их действий. Основное заключалось в том, чтобы силой огня в начальный период наступления подавить противника, разрушить систему его обороны и деморализовать оборонявшихся. Ударом наступавших за огневым валом пехоты и танков вражеская оборона должна быть прорвана на тактическую глубину, а окончательный прорыв будет осуществлен с вводом армейских вторых эшелонов и подвижных соединений.