Солдаты Вселенной. Лучшая военная фантастика ХХ века

Мартин Джордж Р.Р.

Начали поговаривать, что Турок будет, пожалуй, потолковее, да к тому же он свой, из местных. Эти разговорчики дошли до мистера Акермана.

Хотя любому дураку ясно, что мистер Акерман лучше. Но Турок всем капал на мозги: он, мол, и инженерное дело изучал в Оберне — когда это было, сто лет назад, — и языки разные, дескать, учил для себя, и все такое. И в результате, когда мы выбрались на поверхность, то с ним считались больше, чем с мистером Акерманом.

Турок сказал, что из-за Эммы все радио сломалось. Я говорю, что приплетать сюда Эмму — только

кур смешить, она и пальцем не трогала. А он говорит, что именно так это явление — «явление»! — называется. И такой он во всем. Сидит сиднем, типа думает, да забавляется со своими радиоприемниками — ни один так и не смог починить. И только приказывает остальным: пойди туда, сделай то. Иные, ясно дело, иные слушаются. Этот старикан знает кучу разных бесполезных вещей, вот и убедил горстку дураков, что он прямо-таки мудрец.

Отправил их на разведку. У людей от холода страсть как перехватывало дыхание, пальцы коченели на ветру. А старина Турок сидел в тепле да развлекался с приемничками.

Турок

По радио не слышно ни черта, кроме треска. Ни одного нормального приемника, чтобы поймать Европу.

Телефоны тоже, конечно, не работают.

Когда мы выбрались на поверхность, то в первую же ночь увидали на небе движущиеся точки: жемчужная — это, наверно, орбитальная колония Аркапель, а красноватая — Руссландия.

Вот тогда-то мистеру Акерману и пришла идея.

Мы, говорит, должны связаться с ними. Узнать, каковы разрушения. Попросить о помощи.

Да только не работает же ни фига. И послать радиограмму мы не можем. Мы разыскали пару местных радиостанций и перетащили оборудование с них сюда, в реактор, где электричество пока есть.

Оказалось, все детали повреждены — ни одной целой нет. Ни передатчик, ни приемник не собрать. Это все из-за ЭМИ — электромагнитный импульс всему виной. Когда я это сказал, Анжела ну давай хихикать: «Из-за Эммы! Курам на смех! При чем здесь Эмма?»

Последнее время снаружи сучий холод. А мы — потные, грязные, вонючие — набились, как селедки в бочку.

Бад с другими мужиками ходит на добычу, приносят остатки из магазинов. Им приходится забираться все дальше и дальше, чтоб хоть чем-нибудь поживиться. Женщины готовят из того, что еще не вконец протухло. Есть стараешься побыстрее, чтоб не расчухать, чего глотаешь.

Так время и проходит. На холод стараюсь не вылезать.

Чем только не пробовали заняться за это время! Бад вздумал запустить реактор, они впятером почитали инструкцию, решили, что справятся. Я чуток помогал.

Мы вытащили несколько стержней управления, открыли клапаны и попытались эту хреновину раскочегарить, чтоб получить немного тепла — просто для обогрева. Но тут, ё-моё, звонки зазвенели, сирена загудела и голос с магнитофона как заорет:

АВАРИЙНАЯ СИТУАЦИЯ, КАТЕГОРИЯ НОМЕР ТРИ! ПЕРСОНАЛ ПО МЕСТАМ!

С перепугу мы чуть в штаны не наложили.

Так что больше к этой заразе не прикасаемся. Ну ее к дьяволу.

Обходимся генераторами. Топливо

для них добываем в городе. Точнее, Бад со своей командой добывает. Я староват для таких дел, тут с меня мало проку.

По ночам мы по-прежнему видим, как по небу катятся светящиеся точки.

Только там знают, что происходит. Мы на этих точках зациклились — нужно же понять, что творится на свете.

Ну, вот мистер Акерман и говорит — поехали, говорит, в Информационный центр, что южнее Мобайла, возле Фэйрхоупа.

Когда он этакое сказал, я не смолчал — хоть некоторые и считают, что я просто бесполезный старикашка. Набрал в грудь побольше воздуха и громко так говорю:

— Толку-то, даже если мы доберемся. Там же кругом кодовые замки, да и охрана поди. Будем в дверь колотить, пока руки в кровь не собьем, а потом отправимся восвояси.

А мистер Акерман мне отвечает, да важно так:

— Вы, похоже, совсем забыли про моего кузена Артура.

Он всего-навсего женат на родственнице этого Артура, а вид такой, будто сам его породил.

— Это тот, что работает в Цитронелле, что ли?

— Вот именно. Он имеет доступ в Информационный центр.

Куда ж деваться, пришлось вылезать из убежища и тащиться в Цитронелл. Так мы и попали в беду. Чуяло мое сердце.

Мистер Акерман

Я не хотел брать с собой этого старого болвана, которого они зовут Турком. Такой же тупица, как все Банрены. Но остальные Банрены поддержали меня — а многие были против моего плана добраться до Артура, и мне пришлось тоже с ними согласиться.

Думаю, они просто хотели сплавить этого докучливого старого придурка. Он у меня за спиной начал распускать всякие слухи — а ведь я спас этих людей. Триста человек. Банрены навязали мне этого Турка, чтобы досадить.

Мы все были добровольцами. Мы устали жить в тесноте, в брошенном реакторе, пропитанном кислым потом. Нас было пятеро: Бад с Анжелой, малыш Джонни (его захватили, чтобы по пути завезти к родителям в Фэйрхоуп), Турок и я.

Мы вышли из реактора наружу. Над нами было серое небо, по которому неслись мелкие злые тучи. До Цитронелла мы добрались довольно быстро — Бад раздобыл «понтиак». Пока двигались на юг, наблюдали, как клочковатые облака отрываются от большой красной тучи, которая стояла на горизонте совершенно неподвижно и только плевалась молниями. Я уже видел ее и раньше, издалека, потому что к берегу она не приближалась. Жуткое зрелище.

Мы подъехали к Цитронеллу. В стене здания зияла огромная дыра.

— Вроде как домик превратили в печку, — заметил Бад.

Анжела, которая не отходит от Бада ни на шаг, сказала:

— Сюда попала бомба.

— Нет, — возразил я. — Скорее всего, внутри произошел взрыв.

И я оказался прав. Хотя толком ничего не понять. Сьюзен говорит об этом очень невразумительно.

Тем не менее входная дверь была закрыта. Мы постучали. Никакого ответа. Мы выломали дверь и вошли. Артура нигде не было. Вообще нигде ни души.