Соленые брызги ярости
Шрифт:
Глава 23
Глава 23, в которой меня удивляют ножи и раздражает неуклюжесть напарницы
Забыл уточнить один важный фактор: в схроне с арсеналом освещение работало без сбоев. Видимо, здесь электричество было запитано на какой-то отдельный от лаборатории, автономный источник энергии. Потому внизу было светло, как солнечным днем, и постоянно напряженные из-за ежесекундной смены красного и синего глаза получили здесь, наконец, короткую передышку.
Догадаться, о примерном сценарии разыгравшейся здесь в момент нападения тварей трагедии, мне не составило труда. Нашествие тварей застало местную команду безопасников
Дождавшись когда напарница возьмет под контроль взбунтовавшийся в очередной раз желудок, практически силком заставил женщину глотнуть из склянки с живцом, убедился, что помогло, и, тоже приложившись к целительному напитку, продолжил осмотр «пещеры Аладдина».
Арсенал безопасников порадовал разнообразием убойных игрушек. Шкафами с аккуратно разложенным по вертикальным нишам разнокалиберным стрелковым оружием тут были заставлены три стены из четырех. Последняя стена арсенала представляла собой открытый стеллаж, полки которого были завалены ножами и тесаками различных форм и размеров.
Решетчатые двери оружейных шкафов запирались на сенсорные замки. Но я не стал заморачиваться с возвращением наверх за картой-ключом, довеском к которой еще пришлось бы спускать вниз и тело хозяина пластиковой отмычки – нахрена мне этот геморрой, когда прокаченная физуха позволяла тупо срывать решетки с хлипких петель.
Для себя, помимо вышеозначенного автомата, с непривычно толстым, аж в два пальца толщиной, стволом, я здесь подобрал еще полуметровый карабин на десять патронов, решив, использовать его в ближнем бою, вместо пистолета. На выбор в его пользу, помимо короткой ухватистой рукояти-приклада, как влитой ложившейся в мою широкую ладонь, повлиял еще широкий ремень-патронташ, шедший в комплекте с карабином. Ремень я тут же закрепил на поясе, поверх спецовки, заполнил все его три десятка гнезд патронами из лежащей здесь же коробки, и на специальных зажимах сбоку прикрепил чехол от карабина. Кроме фиксации на поясе, дополнительным ремешком чехол крепился еще к левому бедру, и когда я вложил в него оружие, карабин не болтался на каждом шагу, а оказался плотно прижат к бедру и, при ходьбе, не путался в ногах.
Мараджеле я выбрал небольшую полуавтоматическую винтовку с привычным приставным магазином на тридцать патронов. И семизарядный короткоствольный револьвер, с прилагающимся к нему ремнем-патронташем и кобурой.
У стеллажа с ножами долго задерживаться не стал, цапнул пару прямых кинжалов в удобных для крепления на поясе ножнах, сунул один в руки напарнице и двинулся было к лестнице, но был остановлен неожиданной репликой Мараджелы.
– Это ж простые железяки, без усилителей.
– В смысле?
– Ну, ты выбрал простые стальные изделия, дешевую штамповку.
– И че?.. Это ж ножи. Главное,
– Но вот эти-то поострее будут, – напарница достала с верхней полки кривые тесаки из странного снежно-белого металла, раза в полтора длиннее выбранных мною кинжалов.
– Да нахрена нам такие уродливые дуры таскать, они весят, поди…
– Они гораздо легче выбранных тобой ножей, – перебила Мараджела. – Изготовлены из разработанного в нашей лаборатории углетитанового сплава. Имеют лазерную заточку. И встроенный плазменный усилитель.
– Чего?
– Да тут проще показать…
Напарница вернула один из тесаков обратно на верхнюю полку. Второй приложила к основанию лезвия извлеченного из ножен кинжала и, проведя вдоль него до самого кончика, без видимых усилий сняла длинную полосу стальной стружки… Млять! Даже снятие рубанком древесной стружки с доски требует гораздо больше усилий. А тут клинок из первосортной стали у меня на глазах оказался ошкурен, как гребаная морковка.
– Ну-ка дай гляну, – потянулся за удивительным тесаком.
– Только не за лезвие, – отведя белый клинок в сторону, Мараджела вложила в мою ладонь толстую рукоять.
Монструозного вида полуметровый тесак неожиданно и впрямь оказался легким, как маленький перочинный ножик.
– Не боись, с ножами обращаться обучен – не порежусь.
– Тут другая проблема. Из-за активации плазменного усилителя, клинок становится очень горячим, и потом медленно остывает.
Разумеется, я тут же решил проверить услышанное. Коснулся мизинцем клинка и невольно поморщился от острой боли.
– Ну я же предупреждала, – укоризненно покачала головой напарница. – Нужно просто подождать пару минут, и он полностью остынет.
– Ага, щас! В бою каждая секунда на счету, а тут по две минуты выжидать!
– Зато, сам видел, как режет… Ну, если из-за нагрева нам не подходит…
– Да погоди ты, – перебил я. – А что если…
Я попробовал спрятать разгоряченный демонстрацией клинок в пустую ячейку инвентаря, и у меня это запросто получилось. Никакого дискомфорта при этом я не испытал, из чего для себя сделал очередное открытие, что доп. ячейки, в дополнение к уже открытой мною ранее устойчивости к кислоте, обладают еще и термоустойчивостью.
– Как это? – ошарашено уставилась на мою руку напарница.
Даму можно было понять, только что прямо у нее на глазах здоровенный тесак попросту растаял в моей руке.
– Просто я убрал нож в дополнительную ячейку инвентаря… Кстати, а там на верхней полке еще много таких ножей?
– Два.
– Давай их тоже сюда…
Ну а че, после освобождения одной ячейки от белой жемчужины и получения еще трех доп. ячеек, за достижение в Интеллекте второго предела неоспоримости, у меня в инвентаре оказалось сразу четыре свободные ячейки. Одну только что удачно заполнил крутым тесаком, который оставлю для личного пользования. А еще две можно затарить читерскими ножиками – на продажу. Все-таки когда-нибудь, надеюсь, мне удастся отсюда свалить.
После того, как проделал аналогичный фокус с двумя оставшимися тесаками, Мараджела ожидаемо возмутилось:
– А мне-то оставь хоть один!
– Ты, голуба моя, будешь пользоваться выданным тебе кинжалом, – объявил я не терпящим возражений голосом.
– Так не честно, – проворчала насупившаяся напарница. – Вообще-то, это я тебе их показала.
– Вообще-то, я отвечаю за твое развитие, – в тон ей откликнулся я.
Увидев, что она вот-вот разрыдается от обиды, сбавил обороты, и спокойно объяснил, что поступил так с ней вовсе не из-за жадности, а для ее же блага.