Солнца нет
Шрифт:
– В третьей, – отозвался высокий, кинув напарнику ключи от клетки.
Усач вышел, направившись к новому арестанту.
«Ну вот, ещё один изувер к нам пожаловал, сейчас побачим в глаза его наглющие...» – подумал он, открывая дверной замок.
– Ну, здравствуй, своло... – хотел высказать своё обычное приветствие здоровяк, но тут же заткнулся, встретившись глазами с взглядом девушки.
Она была юна, как первые часы рассвета. Она была стройна, как веточка ивы, и что важнее всего, она была прекрасна, как игривая весна. С этого нежного лица стоило написать образ северной богини, а красоту её хрупкой фигуры, сравнимой с берёзкой, не смогла скрыть скромная юбка ниже колен и жёлтая трикотажная
– Ну как она? Хороша стерва? – с усмешкой поинтересовался высокий.
– Гарна, гарна девка, – согласился Микола. – Даже не верится, что такая краса могла вот так народ подзорвать.
– А вот, подишь ты! – развёл руками белобрысый Серго.
– Ладно, братка, приятного тебе аппетита, а мы пойдём в обход, – подытожил его двухметровый сосед, на том они вышли, а опешивший усач курил, переваривая увиденное в уме...
...Миколу разбудил крик. Он прислушался, силясь понять, не приснилось ли ему. Снова раздался протяжный, громкий возглас. С матюками Николай вскочил с койки в одних трусах, схватив резиновую дубинку, выбежал из личной комнатушки, метнувшись на звуки. Ему показалось, они исходят из комнаты отдыха, быстро преодолев требуемое расстояние, Николай влетел в общую комнату, там был только старший по возрасту мирно спавший пьяный хохол. Сидя на стуле, он ткнулся мордой в стол среди валяющихся пустых бутылок из-под водки «Нимирофф». Где были другие двое собутыльников, неизвестно. Тут выкрики повторились, где-то совсем близко, ему стало ясно, в чём причина всей шумихи, усач устремился в третью камеру, чья дверь была распахнута. Микола увидел, как двое вертухаев пытались изнасиловать беззащитную девушку. Длинный хохол держал её за руки, а белобрысый с голой задницей в одной тельняшке старался пристроиться к чеченке.
Охреневший Микола не раздумывая, подбежал к белобрысому ублюдку со всей дури огрев его по спине дубинкой и мгновенно съездил ногой в рожу бессовестному дылде. Оба свалились. Николай сию же секунду залепил подручным орудием каланче в плечо, так что тот аж вскрикнул и сразу развернувшись, треснул резиной по рёбрам Серго. Девушка, высвободившись из грязных рук, в ужасе отползла к стенке, вытаращенными глазами смотря на злодеев.
– Вы что, охренели совсем? – пробасил Микола, тяжело дыша, двоим кряхтящим от боли сослуживцам. – Вы понимаете, что будет, если Денис Владимирович узнает, чего вы хотели сотворить?!
Он посмотрел возмущённо на них.
– Чуете, чем пахнет?... УВОЛЬНЕНИЕМ! – предостерегающе намекнул Микола.
– Ты что падла, нас пугаешь! Откуда он узнает, ты что ль, расскажешь? – воинственно рявкнул длинный.
Микола с трудом подавил гнев, стараясь ответить мягко:
– Ладно вы мужиков за людей не считаете, так ещё за девок взялись? Вам что, баб не хватает, мать вашу? Язык есть у вас? Сказать можете, что невтерпёж?! Вам шалав доставят.
– Тебе не похрену, за кого мы тут взялись? – со злостью вставил Серго. – Ты или с нами оставайся, или вали отсюда по добру по здорову, защитничек.
– А я гляжу, вы в принципе ничем не отличаетесь от тех, кто здесь сидит. А девку я в обиду не дам, – по-хозяйски заявил Николай. – Поэтому хлопцы, валите-ка отсюда сами, чтоб девчину не смущать, –
– Сейчас выясним, кто здесь прав, – добавил Микола, следуя за ними.
Дверь затворилась, оставив бедную девушку один на один с пустотой и со своими страхами. Она в ужасе смотрела в ту сторону, где ещё секунду назад исчезли люди, запор защёлкнулся. И за глухой стеной чеченка ясно услышала звуки раздающихся ударов, кто-то кого-то припечатал к двери, драка продолжилась...
Глава 21
Я отправился к Меньшикову. Ночь была звёздной и тёплой. При подходе к его дому чья-то дворняга достала меня своим настойчивым лаем. Пришлось в неё запустить несколько раз тем, что попалось под руку: камушком, осколком кирпича, длинной сухой веткой. А что вы думали? В этот момент другого выхода не было. Вообще-то я люблю животных, даже таких как та, но бывают обстоятельства, в которых это чувство притупляется.
В его дворе было светло, горели пушкинские фонари.
– Помощник прибыл, – отрапортовал я, как только Евгений мне открыл дверь.
– Почему так долго? – требовательно спросил он.
– Что ты несёшь? – не понял я.
– Неудачно пошутил. Пошли.
Мы только хотели пройти в зал, Женёк уже отключил свет в прихожей, как кто-то позвонил в дверь.
– Кто это? – удивлённо спросил он сам у себя, а мне сказал, – Ты иди.
Я прошёл на кухню, не включая свет, слегка отодвинул занавеску и увидел «пугало». Входная дверь входная открылась и он, войдя, закрыл её за собой. Я через стену услышал стук и возмущённую ругань друга.
«Что делать?» – сразу же промелькнула мысль у меня.
Жека влетел в зал, с грохотом обо что-то ударившись.
– Где твой друг? – грубо спросил тот.
– Козёл. Ты чего себе позволяешь?
– Я спрашиваю, где?
– С твоей женой развлекается, – зло пошутил Женёк.
– Это была последняя глупая шутка в твоей жизни, – и прозвучали хлопки.
«Ни хрена себе. Замочил что ли? Если да, что тогда?» – мелькнула страшная мысль.
Убийца прошёл в спальню. Я выглянул из кухни. Мои глаза округлились. Евгений сидел, растопырив ноги, голова на бок, на левой груди кровавое пятно.
В спальне завизжали девки, снова хлопки.
«Линять надо. Но... всю жизнь, что ли буду бегать? Погодь, Лёха. Обожди», – приказал самому себе я и стал ждать у стенки появления «пугала».
Сердце моё бешено колотилось. Я дышал как можно реже и беззвучней с надеждой на благоприятный исход. Вот он вышел. Я молниеносно ринулся без какого-либо яростного крика. Сбил его. Он явно не ожидал, хотя для профессионала это большой минус. Упали на маленький диван. Врезал два раза ему в лицо. Укусил руку, которая держала пистолет. «Пугало» закричал, попытался меня скинуть – не получилось – сам через меня полетел, да так хорошо. Это я ему ногами помог. Он распластался, я на него сел. Ещё раз вмазал в его страшную морду и серию ударов пустил в правое предплечье. Помогло. Кисть ослабла, я выхватил пистолет с мыслью: «Что-то в фильмах они круче». Встал, направляя на него дуло. Отошёл, но перед этим не забыл поддать пинка. Он, очухавшись, встрепенулся, заговорила спрятанная его рация: «Чего там возишься?»
– Ни слова без моей команды, а то завалю. Я спрашиваю, а ты отвечаешь. Молчишь, значит, труп. Правила понятны?
Тот слабо кивнул.
– Зачем всё это, урод?
– А ты ещё не понял?
– Из-за этой грёбанной кассеты, да? Да в ней ничего интересного.
– Это меня мало волнует.
– Ах, вот как. А меня нет. Ты убил моего лучшего друга.
– Твоя вина.
– Я виноват? Да я хотел тебе её отдать, а ты... пушку выставил. Что мне оставалось делать? Как все поступают – бежать.