Солнца трех миров
Шрифт:
Вечером мы высадились на берег - вернее, наши плоты завязли в двадцати метрах от него, и пришлось брести по колено в грязи до относительно сухого места.
– Ночевать на плотах будем?
– спросила Машка, когда мы развели костер.
– Лучше на плотах, - ответил Витя.
– Там сухо, и ни одна дрянь по такой грязи к нам тихо не подберется.
– А если из воды вынырнет?
– спросила Таня.
– Из воды - да, вынырнуть может. Поэтому на каждом из плотов должен стоять часовой, и крутиться он будет во все стороны как флюгер.
– А если плоты вместе свести?
– И так сведем.
Я взял Витин карабин и пошел побродить по окрестностям. У Вити был нарезной «Тигр» с хорошей оптикой - я планировал купить себе такой, когда жил на Земле, но так и не собрался. Теперь представился случай опробовать эту машинку. Однако я никого не подстрелил, не нашел ничего интересного, только измазался в грязи, уткнулся в протоку и повернул назад.
– Что-то тут колючки в лесу не видно, - сказал я возвратившись.
– По берегам последних проток ее уже почти не было, - отозвалась Даша.
– Вить, вы когда впервые увидели колючку?
– Эти кусты без листьев? Из которых у вас изгородь была?
– Ну да.
– Вот как раз на подходе к обрыву, за неделю перед тем, как вас нашли.
– Наверно, она действительно нездешняя, - сказала Даша.
– Боря, мог быть раньше хоул с другой планеты на том самом месте, где потом появился наш?
– Это не исключено, - ответил Эпштейн.
– Но вы учтите, что механизм формирования хоулов мне пока не вполне ясен. Блуждающие хоулы, согласно моим расчетам, могут существовать от долей секунды до нескольких месяцев и даже лет. И чаще всего должны встречаться хоулы первой категории, то есть короткоживущие. Стабильные хоулы способны существовать подолгу, но появляются они только на пике очередной интеграции миров.
– И как далеко мы от пика?
– На этот вопрос ответа у меня тоже пока нет, - вздохнул Эпштейн.
– Если судить по косвенным признакам, например, по участившимся исчезновениям людей, пик уже близко. Но тут легко ошибиться. Статистика - вещь обманчивая, резкий рост каких-то показателей может быть связан просто с улучшением методов сбора данных в той или иной области.
Ночь прошла спокойно, как и несколько следующих дней и ночей. Однако мы постоянно держались настороже, ожидая появления предсказанных Ингой местных жителей, против которых потребуются щиты. Похожих на крокодилов животных в реке не было, но Витя сказал, что в ней водятся гигантские сомы и водоплавающие ящеры длиной до десяти метров. Этих, последних, мы вскоре увидели: смахивающие на варанов звери с трудом выползали из воды на слабых коротких лапах, грелись на илистых отмелях, иногда дрались друг с другом и сползали обратно в воду.
Рыба ловилась плохо, и мы охотились на птиц, отдыхавших на плывущих деревьях и носившихся над водой. Речные птицы оказались пугливее лесных. Многие из них явно знали, что такое луки со стрелами и существа на двух ногах, не подпускали плоты близко и не летали над ними. Однако кое-что мы все же добывали, и заготовленные припасы расходовались умеренно. Инга на привалах разыскивала съедобные травы и учила это делать нас; Мартышка скакала по деревьям, обеспечивая пропитание себе, а заодно давала нам наводку на поспевшие и пригодные в пищу фрукты.
С первым поселением местных нам повезло. Когда мы подплывали к нему, как раз смеркалось,
– Давайте подождем, пока совсем стемнеет, а потом переправимся на ту сторону, - предложил Валера.
– Раз уж мы здесь, лучше сперва сходить на разведку и узнать, кто это такие, - возразил Лысый.
– В темноте можно подобраться к ним незаметно.
– А если они видят ночью?
– спросил я.
– Вот будет невезуха.
– Подождите, - сказал Витя.
– Сперва послушаем, что Инга посоветует.
Инга сидела на носу одного из сведенных вместе плотов, обхватив руками колени, и смотрела в лес. Торопиться с советами она не собиралась. Я попытался представить, каково это: вглядываться в информационные потоки и выуживать из них знания. Или я все не так понимаю? Зациклился на образах, связанных с рыбалкой? Скорее, Инга как-то через себя пропускает эти потоки. Должно быть, она не рыбак, а сеть...
– На разведку лучше не ходить, - сказала Инга, поднимаясь на ноги.
– Не смогу объяснить, почему, но нам лучше не ходить в деревню.
– А там деревня?
– спросила Машка.
– Не знаю. Но мне кажется, это не временная стоянка.
Дождавшись темноты, мы переправились на другой берег, оказавшись тремя или четырьмя километрами ниже таинственного селения, бросили якоря и заночевали на плотах не разводя костров. Перед рассветом позавтракали вяленым мясом и тронулись в путь еще при свете звезд. Когда взошли солнца, так и не увиденная нами деревня осталась далеко позади.
Через три дня, вечером, оглядывая берег в поисках места, где плоты могли бы пристать без особых трудностей, мы увидели узкую илистую отмель, испещренную следами.
– Похоже, водопой, - сказал Витя.
– Надо остановиться чуть ниже на пару дней и настрелять дичи.
– Постой-ка, - сказал я.
– Давайте подплывем ближе.
Шесты не доставали до дна почти до самой отмели, пришлось к ней подгребать. Отпечатки на подсохшем иле свидетельствовали о том, что мы пристали тут не первыми.
– Что тут такое вытаскивали?
– спросил Валера, вглядываясь в отчетливые широкие полосы на берегу.
– Что-то большое, - сказала Даша.
– Не уверен, но я бы сказал, что тростниковые лодки, - пробормотал Витя.
– Правда ведь, Борь? Помнишь, в Африке, на этом озере - как его?..
– Озеро и сами лодки я помню, - ответил Эпштейн.
– Смотрите, какие следы вокруг, - сказал Валера.
– Интересно.
– Высаживаемся, иначе не разглядим.
Некоторые следы на отмели напоминали человеческие, но их оставили очень широкие ступни. Я подумал, что на таких ногах удобно ходить по вязкому прибрежному илу и по окружающим реку болотам. Другие следы оказались похожи на крысиные, только крупнее. Их было гораздо больше. Раньше мы часто видели почти такие же следы у своего поселка, когда выслеживали больших водяных крыс. Правда, те передвигались на четырех лапах, а не на двух. Дальше, за отмелью, в лесу нашлись потухшие кострища с множеством дочиста обглоданных костей вокруг. Лысый наклонился и поднял с земли пару черепов.