Солнце цвета крови
Шрифт:
Его пришлось вылавливать из ближайшего пруда, а водой из того же пруда – обливать впавшего в бешенство Кари. И все равно мало кто верил, что дракон повержен, до прибытия с докладом одного из королевских дозорных…
Мягкий звон раскатился по залу, отрывая Ивара от воспоминаний. Сотни лиц, морд, рыл и всего прочего обратились в сторону исполинского трона, раскинувшего лапы-корни на половину помещения. Вспышка – и на троне, где только что было пусто, появились двое: мужчина с резкими чертами лица, чьи одежды были в этот раз черны как ночь, и женщина, темные блестящие волосы которой оттенялись
– Склонитесь перед Обероном и Титанией, владыками Страны Чар! – громыхнуло в вышине, и могучий удар сотряс пол.
Шорох прощелестел по залу, и сотни спин, обнаженных или спрятанных в одежду, гладких или шерстистых, предстали глазам правителей Фэйрилэнда. Не склонились лишь люди.
Губы Оберона тронула слабая улыбка.
– Приступим, – сказал он и махнул рукой.
С грохотом и треском, ловко протиснувшись среди фэйри, возникли столы, уставленные тарелками, мисками, судками, горшочками и бутылками. Запылали длинные зеленые свечи, точно диковинные звери, выпали из пустоты длинные лавки и засучили ножками, подбираясь поближе.
– А вы идите к нам, доблестные воины. – Голос Титании журчал, словно первый весенний ручей среди сугробов, звал, обещая тепло после долгой стужи. – Герои должны сидеть вместе с правителями!
Ивар смущенно одернул пояс и двинулся вслед за конунгом. В этом роскошном зале, среди чудесных нарядов и странных существ он чувствовал себя куском грязи, попавшим в золотую чашу, – и скользко, и непривычно, и сразу заметно, насколько ты мерзок…
Это не радовало. А вот почет, который оказывали гостям, провожая их за стол, предназначенный для королевской четы, был откровенно приятен. Стол возвышался над остальными, давая возможность есть с высокого трона, и викингам пришлось подняться на деревянный помост, на котором уже выстроились предназначенные для них лавки. Скрипели под ногами доски, ниже, за обычными столами вовсю стучали ложки и стаканы, слышалось чавканье, чуть дальше кто-то утробно рычал, пожирая мясо.
– Садитесь. – Улыбка на лице Оберона была искренней, но глаза, серые, как утренний туман, смотрели жестко. Как на врага. Или на того, кто вскоре им станет. – И отведайте нашего пива!
Большинство блюд, украшавших стол, были незнакомы викингам. Из какого-то зеленого желе торчало нечто похожее на лягушачьи лапки, в прозрачной жидкости плавали вырванные с мясом глазные яблоки.
Ивар судорожно сглотнул, ощущая, как желудок набухающим комком поднимается к горлу. Но отказаться – смертельно оскорбить хозяев. На пределе сил заставил себя сесть, не глядя на яства, потянулся к небольшому кувшину. Там, к счастью, оказалось обычное пиво.
– Пробуйте все. – В голосе Оберона зайцем в норе таилась насмешка. – Не все блюда за этим столом для вас привычны, но, я думаю, их вкус вам понравится.
Ивар мельком глянул на стол, подгреб к себе миску, на которой растопырил крылья необычайно худой гусь. Мясо оказалось сочным, мягким, и, только обгладывая крылышко, молодой викинг обнаружил на нем чешуйки и с ужасом понял, что существо, лежащее на тарелке, никогда не было гусем…
Мгновенно подавился, кусок встал поперек горла, не давая вдохнуть и выдохнуть, перед глазами потемнело…
Могучая ладонь хлопнула
– Попробуй вон тех глазков в маринаде, – совершенно невозмутимо проговорил Вемунд, довольно блестя зелеными глазами, – это на самом деле грибы такие… А что у них тут курицы с чешуей на крыльях – кто ж виноват? Мясо-то нормальное…
Ивар поспешно ухватил кувшин с пивом, сделал добрый глоток. Горький напиток побежал по горлу, смывая мерзостный привкус. Когда допил, нашел в себе силы оглянуться. Прочие викинги лопали так, что за ушами трещало: Кари руками рвал на части дымящегося поросенка, голову которого украшали самые настоящие рога, иные столь же дико выглядящие блюда исчезали со стола с такой скоростью, точно их поглощал пожар.
Возникала опасность остаться голодным.
Махнув рукой на привычки, Ивар подтащил к себе миску с «глазами» и запустил туда руку. Ухватил целую горсть скользких и холодных кругляшей, сунул в рот. Сочная мякоть напомнила по вкусу маринованные опята. В мгновение ока миска опустела, а молодой викинг потянулся за следующей, на которой горкой высилась запеченная целиком мелкая рыбешка. Вывалянная в муке, соленая, она хрустела на зубах и мгновенно таяла во рту…
Чуть отвлекали от еды интересные разговоры.
– Все ли вам по нраву, дорогие гости? – спросил Оберон, внимательно глядя на викингов глазами цвета болотной жижи.
– Все хорошо, – вежливо ответил Хаук. – Скажи мне, владыка фэйри, почему вы, такие могучие, умелые, нуждаетесь в людях? Хоть иногда… А мы, по большому счету, можем прожить и без вас?
– Да, – после небольшой паузы ответил король, и глаза его потемнели, став бурыми, – мы живем почти вечно, не болеем, наша жизнь полна волшебства. Это все верно. Вы, люди, живете мало, подвержены всем напастям и страстям, вы хуже владеете чарами – это тоже правда. Но на самом деле вы сильнее.
– Это почему же? – влез в разговор Арнвид, чья лысина побагровела от выпитого, но взгляд не потерял остроты.
– Ваша сила в том, что вы способны меняться, – очень тихо и печально ответил Оберон. В этот момент, несмотря на гладкую кожу и черные, без седины, волосы, он выглядел чудовищно старым, уставшим от бессчетных веков жизни. – Любой из нас, волшебного народа, всегда остается таким, каким родился, будет уметь только то, что умел изначально, и никогда не возжелает большего. Исчезник будет дурачить людей в лесу, пустая фея – пить силу из очарованных мужчин, но они всегда будут теми же самыми, что и сотни лет назад. А вы, люди, способны учиться, копить знания, меняться внутренне. Тот, кто был слабым, может за какие-то годы стать сильным, трус – смелым, дурак – набраться мудрости…
Он замолчал, притихли и викинги. Перестал жевать Вемунд, работа мысли обозначилась даже на лице Кари.
– В отдельности каждый из нас сильнее любого из вас, – продолжил владыка фэйри, – но вместе вы нам уже не уступите. Я с ужасом думаю о тех временах, когда вас станет больше, вы станете умнее… Все больше смельчаков будет находить сюда дорогу, вмешиваться в дела моего мира, менять его, а любые перемены противны самой сути Страны Чар.
– Это время точно наступит? – спросил Хаук.