Солнце цвета меда
Шрифт:
Но лохматое чудовище выглядело разозленным. То ли не понравилась невесть откуда взявшаяся в лесу мелкота, то ли люди, сами того не ведая, перли на логовище, где прятались самка с детенышами. Громадная туша с кошачьим проворством скакнула вперед, лапищи вцепились в переднего воина.
Тот жалобно вскрикнул, его подбросило вверх. Вниз брызнула кровь…
Не дожидаясь команды, стрелки спустили тетивы. Стрелы большей частью запутались в густой шерсти, другие отскочили от прочной шкуры, лишь немногие вонзились
От гневного рева заложило уши.
Сбоку к чугайстырю подскочил Кари и со всего размаха вонзил клинок под коленку гиганту. Потом отлетел, отброшенный огромной лапой, но тут же вскочил, а на его месте оказался Нерейд. Хищно сверкнуло лезвие его меча.
Сухожилие на ноге лесного монстра треснуло со звуком разорвавшейся веревки. Гигант зашатался, новые стрелы вонзились ему в ноздри, одна влетела прямо в глаз, там что-то лопнуло, запузырилось.
– Бей мохнатых! – азартно выкрикнул кто-то.
Подсекли и вторую коленку, чугайстырь упал тяжело, словно скала. Лапы молотили по сторонам – чудовище смело еще одного, третьему размозжило череп… Но гигант уже умирал, дергался, из пасти вылетали слабеющие хрипы.
– Ничего себе, – Ивар вытер со лба пот, – Всякое повидал, даже драконов и попугаев, а такую тварюгу встречаю впервые…
– Это еще что. – На щеке Лычко красовалась свежая царапина! – Чем дальше в лес, тем чугайстыри толще… Правда, и ленивее тоже. Жрут да спят, а драться не лезут… пока не разозлятся!
Не прошли и сотни шагов, как начались завалы. Толстые стволы лежали вповалку, образуя настоящие холмы, а меж них перла к небу свежая зелень. Умерших великанов бесцеремонно раздвигали молодые деревца, на трухлявой коре росла трава, кое-где виднелась, обнажившаяся древесина, источенная дырочками, розовая, похожая на разлагающуюся плоть.
Надо всем витал запах гнилого дерева.
– Тут что, великаны бесились? – спросил Ивар, перебираясь со ствола на ствол. Ноги предательски скользили, поваленные стволы потрескивали, под ними что-то шебуршало, скреблось.
– Нет, – оказавшийся рядом Зорян воспринял вопрос серьезно, – ветром, скорее всего, уронило.
– Ну тут и ветер! – Харек Стрела, таки поскользнувшись, врезался носом в дерево. Ствол треснул, в стороны посыпалась труха.
Из зарослей терновника раздался игривый, серебристый смех, похожий на звон колокольчиков. Ивар напрягся, подобный он уже слышал – много лет назад, в стране фэйри.
– Спокойнее! – Лычко уже миновал завал, стоял на твердой земле, широко расставив ноги. – Это мавки! Внимания на них не обращайте, а то заманят в чащобу и там сожрут…
Листва шелестела, колыхалась, там и сям из нее выглядывали хорошенькие личики с зелеными, словно изумруды, глазами. Одна мавка высунулась по пояс, обнажив розовую кожу живота, тугие бутоны грудей.
Ивар судорожно сглотнул пересохшим горлом.
– И как на них не обращать внимания? – уныло вопросил Нерейд. – Девки же, да еще какие…
Мавки скакали по ветвям, пробегали чуть ли не перед самым носом у воинов. Со всех сторон доносился их смех, мягкий, притягательный, от него в теле разливалась истома, а перед глазами начинали мелькать непотребные картинки.
– Ингьяльд, сделай что-нибудь! – взмолился Нерейд. Красный как рак, он выпученными глазами смотрел на мавку, которая примостилась на ветке громадной березы.
– Почему я? – огрызнулся эриль, которому приходилось не легче остальных. – Что я, рыжий, что ли?
– Ты им немного родня, хоть и дальняя, судя по твоей страшной роже, – объяснил Болтун, – тебе по званию эриля положено со всякой нелюдью общаться… Отгони их как-нибудь!
– Могу «кыш» сказать… – предложил Ингьяльд. – Все равно рун против них не знаю…
Он попытался нарисовать в воздухе несколько священных знаков. Но те, не успев разгореться, гасли. Похоже было, что искусство эрилей, рожденное в краю фьордов, не годилось в лесу.
Мавки сопровождали отряд, словно чайки – плывущий по морю корабль. Дружинники брели мрачные, насупленные, боялись даже глядеть по сторонам.
Когда мавки исчезли, все вздохнули с облегчением.
– Бабы, конечно, хорошо, – выразил общее мнение Нерейд, – но от их воплей башка всегда болит…
– Лучше бы от них болела, – Лычко выглядел встревоженным, – Я не понимаю, почему они спрятались. Напугать мавок довольно трудно, и лучше нам готовиться к худшему…
Деревья впереди раздвинулись, явив глазам огромную поляну, окруженную исполинскими дубами. Покрытые коричневыми, бугристыми наростами, раскоряченные, они выглядели одеревеневшими чугайстырями, и порой мерещилось, что из трещин в коре на викингов смотрели недобрые, внимательные глаза.
А в центре поляны, среди густой, пожухлой травы громоздился заваленный листьями камень, алый, точно облитый кровью, и весь покрытый странными, похожими на корявых насекомых знаками.
– Подол Фрейи! – выругался Нерейд. – Похожую штуку я уже видел…
– И я, – рокотнул Кари. – В Бретланде.
– Алтарь, – Ивар ощутил, как нагревается под ладонью рукоять меча. По лезвию бежали злые желтые сполохи, оно словно тряслось от ярости. – Капище древнего бога, забытого, но не умершего. Кто, интересно, поклонялся ему?
– Может быть, те, Первые, кто заселил Лес, когда он только появился? – предположил Лычко. – Но в любом случае нам тут делать нечего. Старые боги жестоки и обидчивы, так что лучше не нарываться…
Несмотря на ворчание дружинников, пришлось двинуться в обход поляны.