Солнце цвета меда

Казаков Дмитрий Львович

– Фэйрилэнд, – пробормотал Ивар, – и тропа дэвов. Опять что-нибудь подобное?

Бузислава интересовали более практические вопросы.

– А как в это царство попасть и из него выйти? – требовательно спросил он.

– Ближайший вход… у Черного Камня, что в трех днях пути к югу от границы Леса, – пещерник почесал рыжий затылок, – если, конечно, за последние пятьсот лет этот камень никто не уволок…

– Нет, он остался, – кивнул Лычко. – Еще когда из Царьграда возвращались, мимо него проезжали. Здоровенная

такая глыба, на яйцо похожа!

– Она и есть, а около нее яма. С вами волхв, – пещерник кивнул в сторону Ингьяльда, тот зарделся, став похожим на обваренного рака, – он на месте разберется, как ею воспользоваться. Что до выхода… – Обитатель двуглавой горы помолчал. – Как попадете в Тридесятое царство, идите строго на восток. Упретесь в непроходимые скалы. В них и сыщете выход. Там все меняется медленнее, чем в мире людей, не думаю, что он сместился.

– Спасибо, святой пещерник. – Бузислав встал, поклонился, – Чем мы можем отблагодарить тебя за помощь?

– Тем, что сегодня же уберетесь восвояси… – Пещерник кротко улыбнулся, поднялся на ноги, огромный, словно дерево. Совсем не маленького князя превосходил в росте на голову. Зеленые глаза уже затуманивались – старец вновь погружался в размышления. – Пусть вам помогают светлые боги…

– Спасибо. – Благодарность прозвучала уже в спину.

Медленными шагами пещерник вошел в свое пристанище, растворился в темноте. Изнутри донесся гулкий удар – похоже, что отшельник, задумавшись, снес головой каменный выступ, а то и выбил в своде новую колдобину.

– И такие люди у вас сидят в пещерах? – Ивар покачал головой. – Да он мог стать великим воином, даже конунгом!

– Или эрилем, – почтительно добавил Ингьяльд.

– Наверняка он был и тем, и другим, и третьим. – Бузислав развел руками, – Но понял, что истинная сила не в том, чтобы махать мечом и править народами, и удалился в пещеру.

Ивар подозрительно посмотрел на князя. Тот говорил непонятно, слишком умно, словно сам собирался в отшельники, в компанию к этому рыжему. Правитель тиверцев этого взгляда не заметил, он вовсю расталкивал дружинников.

– Вставайте, во имя Хорса! На ноги, живее! Кто проспит завтрак, сядет в седло голодным!

В стольный град тиверцев, носящий звучное название Пересечен, въезжали под дождем. В небесах грохотало, словно живущие там боги ради забавы перебрасывались каменными глыбами. Слышались звуки ударов и раскатистый хохот. Молнии сверкали, грозя пропороть отвислые животы сизых, точно нос пьяницы, туч.

Плащ не спасал от дождя. Ивар чувствовал, что промок весь, от макушки до пяток. В сапогах хлюпало, по спине ползли холодные струйки. Ингьяльд время от времени чихал – так громко, что даже перекрывал грозу. От оглушительного кашля эриля мотало в седле, конь испуганно приседал.

– Слава асам, приехали! – сказал Нерейд с облегчением, когда перед ними распахнулись

ворота княжьего терема. – А то я уже стал бояться за конягу. Того гляди, померла бы от испуга…

Поспешно взбежали на крыльцо. С вошедшего первым князя текло, точно он купался, а после того как проходили все, на полу оставались лужи, большие и грязные. Мечта любой свиньи.

– Истопите баню, – приказал Бузислав вышедшему навстречу управителю. – И ужин готовьте в малой палате. Туда же созвать старших волхвов и советников.

– Баня? – Лицо Нерейда исказилось ужасом. – Лучше пытки!

– Надо пропариться, – Лычко улыбнулся мягко и хищно, точно волк, загнавший ягненка в угол, – иначе захвораешь! – Вон уже Ингьяльд чихает…

Нерейд застонал, громко и безнадежно…

После бани, горячих и распаренных, их привели в малую палату. Здесь на стенах, поверх алых тканей было развешано оружие: секиры, мечи, булавы, копья, даже кинжалы, еще какие-то штуки, которым Ивар затруднился бы дать название. Иные клинки были парадные – с позолотой, драгоценными камнями, другие простые. Все блестели, словно только после заточки.

– Трофеи, – сказал Лычко, перехватив любопытный взгляд конунга – все это взято в бою.

При появлении князя засуетились слуги, принялись разносить блюда. Все рассаживались как кому угодно. Рядом с Иваром оказался волхв, державший в руке посох – его навершие украшала искусно вырезанная медвежья голова. Нерейд и вовсе нагло уселся по правую руку от князя, на что никто не обратил внимания. Бузислав, похоже, в ближнем кругу церемоний не любил

Вернувшиеся из поездки ели жадно, блюда стремительно пустели, на месте жареных птиц и дичины быстро оставались только обглоданные кости.

– Лычко, говори, – сказал князь, когда челюсти задвигались медленнее.

В нескольких словах русич рассказал о том, что посоветовал тиверцам святой пещерник.

Что скажете, советники мои и служители богов? – вопросил Бузислав. Все взгляды обратились на самого старого волхва, такого древнего, что борода его была уже не седой, а бесцветной. Тот долго сопел, кряхтел, словно выискивая внутри слова, а потом важно изрек:

– Ехать надо! Иного шанса спасти княжество нет.

– Это и так понятно, – нетерпеливо кивнул князь. – Но кому доверить это дело? Я бы поехал сам!

Княгиня Влада наклонилась к уху мужа и что-то зашептала. Судя по тому, что ее позвали на совет, при дворе она исполняла не просто роль украшения. Правитель тиверцев не брезговал ее советами. Понимал, что женский ум часто оказывается ловчее и тоньше мужского.

– Но… – Бузислав помрачнел, похоже, княгиня говорила ему не самые приятные вещи, – я не имею права оставить княжество, когда степняки могут напасть в любой момент.

– Тогда я съезжу, – предложил Ивар. На него обратились десятки изумленных взглядов.