Солнце и луна, лед и снег
Шрифт:
На второй вечер визита Йорунн ласси пекла лефсе. [2] Снимая готовую лепешку с горячей сковороды, она услышала голос:
— На вид очень вкусно.
Решив, что это сказал Ханс Петер, она улыбнулась брату:
— Спасибо. Хочешь кусочек?
— Мм? — Ханс Петер оторвал взгляд от резьбы. — Что ты сказала?
— Я спросила, не хочешь ли ты кусочек лефсе.
— Да нет, — скривился он. — Я не люблю их без ничего.
— Тогда почему ты сказал, что на вид
2
Лефсе — тонкие блинчики на картофельном крахмале.
Ханс Петер озадаченно взглянул на нее:
— Я не говорил.
Девочка огляделась. Рядом больше никого не было.
Послышался стук по полу, и ласси взглянула сверху вниз на щенка. Тот таращился на нее, виляя хвостом:
— Можно мне кусочек, если он не хочет?
Ласси пристально посмотрела на щенка.
— Ты это слышал? — Она указала лопаткой для лефсе на собаку, но вопрос ее был адресован Хансу Петеру.
— Что слышал?
— Пес попросил кусочек лефсе.
— Он не просил.
— Просил, — возразил пес. Уши у него повисли. — Но ты не обязана мне его давать, если не хочешь.
— Ханс Петер, — сказала ласси, понизив голос, чтобы остальные не услышали, — этот пес со мной разговаривает.
— Понимаю. — Он отложил кусок дерева, на котором что-то вырезал, и аккуратно зачехлил нож. Потом поднялся, подошел к младшей сестренке и положил ей руку на плечо: — У тебя голова не болит?
— Нет.
— Ты сегодня ела?
— Да. — Она раздраженно дернула плечом, стряхнув его ладонь. — Он со мной разговаривает. Я не больна, не спятила и не сплю. — Она снова указала лопаткой на собаку: — Скажи что-нибудь еще!
— Можно мне кусочек, пока он не остыл?
— Вот! — Она торжествующе повернулась к Хансу Петеру. — Слышал?
— Нет. — Брат покачал головой, но лицо у него сделалось задумчивое. — Однако я слышал, что он издает звуки. Ворчит и скулит, как и положено собаке.
— Но я разобрала слова совершенно ясно.
Ласси в расстройстве швырнула лопатку. Затем, увидев, что мать смотрит в их сторону, быстро налила на сковородку еще теста и краешком лопатки разровняла очередной лефсе. Пока блин жарился, она снова переключила внимание на собаку.
— Ты знал, что мой брат не понимает тебя? — спросила она негромко.
— Никто не понимает, — тут же отозвался пес. — Я все время говорю, но ты первая, кто понял. — Он задрал заднюю лапу и почесал за ухом. — Сестра у тебя славная, но я весь день ее умоляю, а она никогда не дает мне ничего вкусного. — Его большие карие глаза сосредоточились на стопке лефсе, остывающих на столе. — Пожалуйста, всего один кусочек, а?
Ласси оторвала полоску от края блина, скатала ее и бросила молодому псу. Тот поймал угощение, клацнув зубами,
— На вкус твой лефсе так же хорош, как на вид, — сообщил он.
— Спасибо, — ответила ласси, все еще потрясенная.
— Ты по-прежнему говоришь с собакой? — Изумление на лице Ханса Петера уступило место любопытству.
— Да, и он отвечает, — сказала девочка.
— А раньше тебе доводилось слышать, как звери разговаривают?
— Нет, я… погоди-ка. — Она поджала губы. — Сегодня утром, могу поклясться, одна из кур сказала: «Опять она идет!» — когда я открыла курятник. Но Эйнар и Анни тоже были во дворе.
— Хм. — Ханс Петер присел на корточки рядом с собакой. — Можешь поговорить со мной, малыш?
Пес некоторое время изучал его, потом сказал:
— Могу попробовать.
Ханс Петер поднял глаза:
— Это прозвучало как скулеж.
— Он сказал, что попробует, — перевела ласси.
— О чем это вы двое там шепчетесь? — Йорунн, веселая и розовощекая, подошла к огню. — Учите Нильсова пса фокусам?
Ее длиннопалые ладони гордо покоились на большом животе: Йорунн ждала ребенка.
Ханс Петер и младшая сестренка переглянулись. Брат откашлялся:
— Мы пытаемся научить пса разговаривать, но, похоже, ничего не получается.
— Ах вот как! Нильс говорит, он не очень смышленый.
На это ласси ощетинилась. Пес показался ей весьма разумным.
— По-моему, он сметливый. Давайте попробуем фокус еще раз. — Она подмигнула псу и наставила на него палец. — Говори, малыш!
Пес сел и залаял.
— Хороший пес! — Ласси кинула ему кусочек лефсе. — А теперь ложись!
Он послушно лег на вытертый коврик.
Еще кусочек лефсе.
— Перевернись!
Пес перекатился на спину.
— Ха! — Ласси бросила ему последний кусочек лефсе под одобрительные восклицания сестер, собравшихся вокруг посмотреть.
— Будь добра, перестань скармливать животному наш ужин, пика, — прошипела мать, положив конец веселью.
— Да, мама. — Девочка выпрямилась и вернулась к работе.
Йорунн и Ханс Петер сочувственно посмотрели на нее.
— Нильс! — весело приветствовала Йорунн мужа, когда тот вернулся с остальными парнями из хлева. — Только посмотри, моя младшая сестренка научила пса нескольким фокусам.
Нильс засмеялся и подошел, и пес старательно исполнил новые ужимки. Пока мать не смотрела, Йорунн отломила кусочек желтого оленьего сыра от лежащего на столе клина и дала собаке.
— Вот бы ты и с оленями так ловко управлялась, — тоскливо произнес Эйнар, когда садились за стол. — С нашей старшей оленухой что-то не так.
— Что такое? — встрепенулся сидевший во главе стола Ярл. — Она дает меньше молока?
— Вообще не дает, — проворчал Эйнар. — Так и норовит меня укусить, когда я подхожу близко. Даже если удается ее стреножить и привязать, ничего не выходит.