Солнце любви [Киноновеллы. Сборник]

Киле Пётр

ГЕНРИ. Как! Пред разлукой лишь ссоры не хватает, что враз погубит все, чем жили мы... Мы встретиться должны и объясниться. О, если бы мне взять тебя с собой!

ЭЛСИ. Как пажа?

ГЕНРИ. Обвенчаемся в Париже.

ЭЛСИ. Нет, если так, мне лучше здесь остаться невестой ждать приезда жениха.

ГЕНРИ. Так, значит, ныне мы в кругу друзей объявим о помолвке?

ЭЛСИ. Хорошо. Я счастлива, как не была в твоих объятьях, милый, до сих пор из страха последствий и стыда запретной связи. Люблю тебя, хочу любимой быть.

ГЕНРИ. Приедешь на прощальный вечер?

ЭЛСИ. О,

да! Пусть вечер длится дольше ночи!

23

Эссекс-хаус. Шекспир прискакал на коне по приглашению графа посетить его в замке Эссекс-хаус.

УИЛЛ. Ваша светлость! Вы хотели меня видеть?

ГРАФ ЭССЕКС. Да, Уилл! Мне пришло в голову переговорить с вами об одном чрезвычайном происшествии, прежде чем слухи о нем дойдут до вас.

УИЛЛ. Я слушаю вас, ваша светлость.

ГРАФ ЭССЕКС. К сожалению, я не столь красноречив, как вы или Фрэнсис Бэкон, который норовит сочинять за меня письма. Вы бы лучше меня рассказали эту историю, похожую на арабскую сказку, в которой, кроме чудес, всегда присутствует жестокость. Речь идет о нашем с вами друге Генри и моей кузине...

УИЛЛ. Вы совершенно заинтриговали меня, граф!

Граф Эссекс нахмурился. Он вообще выглядел, как суровый воин, в котором проступает то мужество, то страждущая душа, воля и мысль то поднимали его дух, то подтачивали его силы.

ГРАФ ЭССЕКС. Тайная помолвка повлекла тайное свидание... Впрочем, дело обстояло скорее всего наоборот, что в порядке вещей, когда любовь и женитьба у близких к ее величеству - преступление. Что говорить о тайном свидании влюбленных перед разлукой? Нежная страсть достигала апогея не единожды, надо думать, и это не могло остаться без последствий. Элси вскоре после отъезда Генри во Францию почувствовала с ужасом, что она беременна, а затем обрадовалась.

УИЛЛ. В чем смысл любви? В рожденьи в красоте.

ГРАФ ЭССЕКС. Вы смеетесь. Вам весело. И я смеюсь. Да! Но это у Платона. У нас же, в Англии, с королевой-девственницей на троне все иначе. Природа, строй звезд, Вселенная должны подчиняться движениям ее скипетра, - что говорить об ее подданных, о придворных и ее фрейлинах, тем более о близких к ее сердцу, тщеславному и тщедушному, как ее тело?!

УИЛЛ. Граф, ваше искреннее красноречие кажется чрезмерным.

ГРАФ ЭССЕКС. Да, я знаю. Это мой недостаток.

УИЛЛ. Это достоинство, граф, залог вашего величия.

ГРАФ ЭССЕКС. Уилл, лесть вам чужда.

УИЛЛ. Это мой недостаток.

ГРАФ ЭССЕКС. Это достоинство поэта, залог его величия. Я отплатил вам той же монетой. Поговорим о другом, то есть о фрейлине ее величества, в поведении которой заметили перемену, столь же волнующую, сколь и страшную. Элси написала письмо и отдала мне для посылки во Францию Генри, но не удержалась, заплакала и рассказала мне все. Как быть? Разрешением этого вопроса мне и пришлось заняться. Прежде всего фрейлине надо было покинуть двор под каким-либо предлогом и надолго, не возбуждая расспросов и подозрений. И вернуть графа Саутгемптона из Франции. И тут я совершил ошибку. У меня есть свойство подводить самого себя, чего не удается никому сделать,

разумеется, кроме ее величества королевы Англии. Я заговорил с нею о возвращении графа Саутгемптона из Франции, где он пребывает, как в изгнании.

«Коли он в изгнании, значит, провинился в чем-то, пусть там остается!» - бросила Елизавета, которой никогда не нравилось восхищение Генри мной. Она любит разлучать тех, кто тянется друг к другу - из зависти, из ревности, или по политическим соображениям. В последнем случае я ее понимаю. В борьбе партий у трона никто не должен возобладать по силе, кроме нее самой. Поэтому она воюет прежде всего с теми, кого называют ее фаворитами. Она любит и ненавидит нас, потому что вынуждена, по крайней мере, выслушивать нас и соглашаться поневоле, то есть делиться частицей ее абсолютной власти. Это самый просвещенный монарх и деспот чистой воды, как говорят, о бриллианте.

УИЛЛ. Браво, браво! Но как же быть Элси?

ГРАФ ЭССЕКС. Я решил было увезти кузину, одетую пажем, во Францию к ее жениху и там обвенчать их. Но нетерпеливый граф Саутгемптон с получением первого письма о беременности его невесты, вместо того чтобы списаться со мной, сел на корабль и тайно вернулся в Англию.

УИЛЛ. Так, он здесь? Я могу с ним увидеться?

ГРАФ ЭССЕКС. Нет. За тайной помолвкой последовало, с тайным возвращением, тайное венчание в церкви.

УИЛЛ. Ах, граф, что же не дали мне знать?

ГРАФ ЭССЕКС. Уилл, дружище, у этой истории еще далеко до счастливого завершения. С тайным возвращением в Англию следовало тайно и вернуться во Францию. Но молодожены вообразили, что могут тронуть сердце королевы-девственницы. Я не ожидал ничего хорошего, но вынужден был снова явиться к ее величеству с известием и с просьбой, вызвавшими у нее гнев. Увы! Увы!

УИЛЛ. Успокойтесь, граф!

ГРАФ ЭССЕКС. Естественно, Эссекса во всем обвинили, что ж, я привык. К несчастью, гнев свой королева обрушила и на Генри, и на фрейлину. По ее приказанию граф Саутгемптон посажен в Тауэр, где проведет медовый месяц уж точно.

УИЛЛ. А Вернон? То есть графиня Саутгемптон?

ГРАФ ЭССЕКС. И Элси было приказано отправиться в Тауэр, но вступились и Рали, и Сесиль, разумеется, в интересах самой королевы. Ребенок-то, который скоро родится, в чем провинился?

УИЛЛ. Это в самом деле похоже на арабскую сказку!

24

Друри-хаус. Граф Саутгемптон и Элси привечают друзей - Шекспира и Джона Флорио; они обходят замок и останавливаются у портрета графа Эссекса.

УИЛЛ. Здесь граф Эссекс как будто собственной персоной.

ЭЛСИ. Да, я пугаюсь его изображения больше, чем если бы он вдруг вошел сюда.

УИЛЛ. Чем ныне граф занят?

ЭЛСИ. Увы! Взаимоотношения королевы и графа Эссекса, всегда неровные, обострились до крайности.

УИЛЛ. Что такое?

ЭЛСИ. Ее величество гневалась на графа не только за ее придворных дам (Елизавету Соутвелл, Елизавету Бридж, миссис Рассел и леди Мэри Говард), с которыми одновременно он находился в интимных отношениях, но и за то, как он посмеялся над Уолтером Рали.